Николай Басов - Демон Жалын
Глава 3
Лотар усмехнулся. Богач и бровью не повел. Было заметно, что он привык не обращать внимания на любые эмоции и цепко выделяет главное. Сейчас главным для него было получить согласие Лотара.
Лотар подумал, что в отрицании чувств и сосредоточенности только на главном заключаются сразу две ошибки. Во-первых, чувства очень важны, потому что помогают ориентироваться в настоящем и предугадывать будущее. Поэтому тот, кто не прислушивается к своим ощущениям, может лишь строить расчеты, как шахматист или бухгалтер. Но просчитать абсолютно все человек не в силах, значит, в этом случае ошибок не избежать. И второе: то, что человеку кажется главным сейчас, очень скоро перестает быть главным, и не всегда можно уследить за переменами.
– Как же ты собираешься платить мне, молодой человек?
Богач был моложе Лотара всего-то лет на пять, но Желтоголовый просто не мог отказать себе в удовольствии испытать его выдержку. Но толстяк не обиделся.
– Меня зовут Джимескин. Я банкир из Мирама. – Он вернулся на свое место, сел, небрежно откинув рукава с пухленьких, слабых рук. – Скажи только слово, Лотар, и тридцать городов и около двух десятков княжеств переведут в наш банк на твой счет сумму, которая позволит тебе совсем удалиться от дел.
– Я уже давно могу удалиться от дел.
Вот этого не сумел переварить Сухмет.
– Мой господин, стоит ли так испытывать судьбу? Деньги, которые предлагает господин Джимескин, может быть, и потребуют определенных усилий, но мы бывали в разных переделках, и все кончалось хорошо.
– Большие деньги – больший риск, Сухмет.
– Дело не в риске, – вмешался Джимескин. – Если ты сумеешь обойтись без риска, то все равно получишь означенную сумму. Важно, чтобы война не началась.
Лотар подумал, что этот Джимескин, вероятно, здорово рискует, если просит предотвратить войну, которая, может, еще и не начнется. Или?.. Да, скорее всего дело так скверно, что он уже ничем не рискует. И как только это предположение пришло Лотару в голову, он прочитал в сознании банкира, что положение еще хуже, чем Желтоголовый может вообразить. Тем временем Сухмет спросил:
– А как велика сумма? Мой господин, – он повернулся к Лотару, стараясь показать, что действует по его поручению, – полагаю, нужно все-таки узнать предполагаемую цифру.
– Она очень велика, и мы платим ее потому, что никто просто не представляет себе, как взяться за дело. Но мы верим, что тебе, Лотар, это по силам.
Глаза Сухмета стали узкими, как щелочки в ножнах клистонского стилета.
– Мой господин, мне кажется, часть этой суммы должна быть выплачена вперед. Надо убедиться, что этот Джимескин говорит правду. – Оказывается, Сухмет тоже хотел проверить выдержку банкира. – Хотя бы и в твой банк, милейший Джимескин, но вперед. Таково условие.
Лотар поморщился. После тренировки начинали побаливать верхушки легких. Наверное, он обжег слизистую, когда плавал в чересчур холодном лесном озерце и пытался дышать водой, как рыба. Вечером нужно будет подлечиться, решил Лотар.
– Сухмет, я еще ничего не решил.
– Конечно, я просто выясняю условия сделки. Так как все-таки? – снова обратился Сухмет к банкиру.
Наступит день, когда старик окончательно выставит меня дураком, и мне же потом нужно будет утешать его за это, подумал Лотар.
– Желтоголовый просто должен сказать «да». Он ни разу не нарушил своего слова, все знают это. Поэтому, как только он согласится, деньги начнут поступать в наш банк. Но тогда он должен будет срочно браться за дело. – На мгновение Джимескин замялся и одернул полу своей куртки. – Времени осталось не очень много.
Сухмет повернулся к Лотару:
– Они, по крайней мере, верят нашим гарантиям. Вот как бы проверить их честность?
Тут Рубос положил на плечо Лотара свою ручищу. Желтоголового давно уже занимала мысль, как его друг научился переносить все эти штучки торгашей? Но если Рубос ни разу не вмешался в разговор, значит, совсем неплохо.
– Лотар, этот банк практически принадлежит мне и Светоке. Моего слова тебе достаточно, Сухмет?
Лотар посмотрел в окно. Уже стало темнеть. Для него, Сухмета и его мальчишек света факелов и костров по ту сторону частокола, где обосновался караван, было достаточно, но для гостей – вряд ли. Тем не менее со свечами можно пока подождать. Эти люди в темноте меньше следят за своей мимикой. И хотя это практически не нужно, Сухмет должен их проверить – не только же заботой о деньгах забита его старая мудрая голова.
– Что считать началом войны? И что считать ее реальным ходом? К тому же мне, может быть, удастся повернуть назад две армии или стравить их друг с другом, но война все равно разразится, хотя и пойдет не так, как задумали ее ваши враги. Как тогда будет оцениваться моя работа?
Джимескин пожевал губами. Лотар почему-то вспомнил Шува, трактирщика из Мирама. Это сходство вдруг многое разрешило – так вот каким образом богатство Мирама сказалось на новых Шувах, подумал Лотар. Они больше не трактирщики, но в глубине души они все те же мальчишки, которые не забывают старые проказы, старых друзей и, возможно, не теряют представление о чести.
– Об этом мы не думали, Лотар. Нас, жителей Срединной и Передней частей Западного континента, интересует именно отказ от войны в целом.
– Дело таково, что я могу с ним не справиться. – Лотар посмотрел на Сухмета, который, не поворачивая головы, мысленно с ним согласился, и продолжил: – Тем более что у нас, как ты говоришь, не осталось времени.
– В том, что ты можешь это сделать, Лотар, никто не сомневается. Ты уже много раз переворачивал представления о том, что возможно и допустимо, а что нет. Никто теперь не сомневается, что ты можешь все. И, уж конечно, можешь повернуть азийские армии назад.
Лотар посмотрел на высокий, слегка потемневший потолок. Он плохо понимал, как люди могут бояться его, иногда выказывать явное презрение и все-таки обращаться за помощью в трудные времена. Но именно так и было. И Лотар к этому привык и перестал задумываться. Как привык и к тому, что люди действительно считали его всемогущим. И непобедимым.
– Если у нас так мало времени, мы просто не успеем оказаться на месте, чтобы разобраться в том, что происходит. Подумайте сами, господа, армии разделяет, должно быть, немалое расстояние. Кроме того, они только на подходе к нашим восточным границам, а это значит, что еще десятки лиг нам придется преодолевать по враждебной, очень хорошо контролируемой их разъездами территории. Кроме того, мне придется поговорить с военными и политическими лидерами с нашей стороны, чтобы составить картину в целом. Или еще одна непростая проблема – как проникнуть на вражеские позиции? Как мы сможем с этим управиться, если?..
