Билл Флэш - Бэтмен
Пусть такие люди, как он, не верят никому, кроме себя, они все равно живут в надежде, что некто станет ими восхищаться.
Даже просто знать — это уже нечто…
— Джек — жестокий мальчик, плохая наследственность. — Вейн видел, что эта характеристика доставляет Джокеру настоящее удовольствие. «Жестокий мальчик с плохой наследственностью» было для него скорее комплиментом, чем упреком. А как же иначе — ведь «искусство смерти» в его понимании основывалось на том, чтобы менять местами пороки в добродетели.
Брюс только подтверждал Джокеру, что тому удалось донести до людей свой новый имидж.
— Он любил делать больно людям… — Вейн остановился у камина, ища хоть одну деталь, которая могла бы быть использована в качестве необходимого ему реквизита. Очень быстро он нашел то, что искал. — Что, вам уже нравится? — спросил он, снова поворачиваясь в сторону бандитов. Они слушали его внимательно, довольный блеск в глазах Джокера подтверждал, что его план удался. Так, теперь оставалось довершить подготовку к фокусу и резко повернуть тему разговора. Чего не любит любой сумасшедший? Разумеется, лишнего напоминания о собственной болезни! — Но все дело в том, что он стал сдавать, понимаешь? — рука Брюса потянулась к небольшому серебряному подносу. Именно этой вещичке была уготована совершенно особая роль. — Сумасшедшим стал…
Постепенно с лица Джокера сползла вся благость. Некоторое время он был растерян, потом огонек злости зажегся в его глазах и стал быстро разгораться.
— Все из рук у него валилось, — подзуживал Вейн: этой злости пока ему не хватало. Для того чтобы дело выгорело, Джокер должен был подняться на более высокую ступень безумия. — С головой, наверное, что-то не в порядке…
«Мальчишка! — скрипнул зубами Джокер. — Ничтожество, а туда же… Ну он у меня сейчас по-лучит!»
— Он был из тех, — Вейн снова повернулся в сторону слушателей, — кто локомотив бы не заметил, пока тот не сбил бы его…
«Брюс! Прекрати! Что ты делаешь!» — беззвучно взывала к нему Вики. Неужели ей придется стать сейчас свидетельницей его гибели?! Она пошла бы сейчас на что угодно, только бы этого не случилось.
«Мерзавец! Подонок!» — глаза Джокера налились кровью. Брюс понял, что разговор надо заканчивать.
— А ты знаешь, что случилось с этим человеком, Джек? — вкрадчиво спросил Вейн и неожиданно перешел на крик: — Он стал совершать ошибки, а потом… — неожиданно в его руках появилась кочерга. Резким ударом Вейн разбил стоявшую на краю полки вазу: грохот резанул по напряженным нервам, как удар электрического тока.
Ни разу Вики не видела на лице у Вейна такого выражения. Она вообще не представляла себе, что он мог выглядеть так.
Брюс стоял тяжело дыша, среди обломков вазы, с кочергой наперевес, в его взгляде бушевала неподдельная ярость.
— Ну что, ты, сумасшедший?! — выкрикнул он. — Ну, давай, я тоже сумасшедший… Ну!
Напряжение в комнате достигло такой концентрации, что любой звук мог привести к взрыву…
И тем не менее Джокер вернул себе хладнокровие — так, во всяком случае, решил он сам.
Он сделал самое естественное (разумеется, для себя) в данной ситуации: крутнул на пальце пистолет и выстрелил.
Вики взвизгнула — она увидела, что пуля ударила Вейну в сердце, и тот сложился пополам, отлетая к стене.
С этой минуты все потеряло смысл… Стоило ли ссориться с любимым, если смерть лишила ее возможности пойти на мировую?
— Скажи кое-что, мой друг… — Джокер уставился потускневшим взглядом на лежащее на полу тело. — Ты когда-нибудь танцевал танец с дьяволом под бледной луной?
— Что? — машинально переспросила Вики, тщетно старающаяся не выдать слез.
— Я всегда спрашиваю это у своих жертв… Мне просто нравится, как это звучит…
Джокер сунул пистолет в карман и посмотрел на девушку.
У него было такое выражение лица, будто он видит Вики впервые.
— Вики, — голос Джокера неожиданно смягчился и приобрел бархатистость. Так кот за мгновение превращается из жаждущего крови зверька в милое домашнее существо, созданное лишь для того, чтобы греть хозяину колени и мурлыкать. — Ну почему каждый раз нам кто-то мешает?
Боб скривился — во всяком случае, для него сегодняшнее представление окончилось.
А Вики? Бедной девушке уже ни до чего не было дела. Не каждый день у нее на глазах убивали, к тому же любимого человека.
— Мы хотим побыть минутку наедине! — объявил Джокер. Боб послушно выскользнул за дверь. Что ж, он и в кино предпочитал смотреть боевики, а не мелодрамы: дальнейший ход событий его просто не интересовал.
«Зачем это все?» — затравленно смотрела в угол Вики.
Нет, не в тот, где должен был лежать Брюс, она уставилась в то место, где две стены мирно сходились друг с другом.
«Кажется, у девочки совсем не то настроение… — догадался вдруг Джокер. Если бы Вики ненавидела его сейчас, он только возрадовался бы, но ее безразличие к окружающему могло испортить ему все удовольствие. Жаль… Кажется, дело придется отложить до следующего раза, когда она немного очухается…»
Некоторое время он колебался, уходить или нет, но в конце-концов пришел к выводу, что лучше уйти.
Если уж искать удовольствие, то уж полное…
С другой стороны, как уже упоминалось, он не мог удалиться, не поставив точки и, желательно, красивой.
— Я смешон только снаружи, — заявил он неожиданно проникновенным голосом. — Моя улыбка неглубока.
Вики посмотрела на него невидящим взглядом.
«Совсем скверно… но все же что-то она должна была услышать», подумал Джокер.
Артистической походкой, то двигаясь стремительно, то замирая, он направился к двери и красиво замер в центре проема.
«Фигляр, — проводила его опустевшим взглядом Вики. — Но зачем? Сможет ли кто-нибудь дать мне ответ?»
— Если бы ты видела меня изнутри! — замер он на пороге, поднимая к небу руки. — Внутри я плачу…
И словно утянутый невидимой ниткой, он рванулся в сторону и исчез.
«Вот и все, — тупо посмотрела ему в след Вики. — Вот и все кончено».
Никогда ей не было так тоскливо. Шутка ли сказать — остаться в своем доме наедине с трупом. С трупом любимого. С любимым трупом.
Простояв неподвижно несколько секунд, Вики все же собралась с духом и посмотрела на то место, где должно было лежать мертвое тело… и не увидела ничего.
Не веря своим глазам, Вики подошла поближе.
Ничего, даже пятен крови. Один серебряный прямоугольник…
Девушка подняла декоративный подносик и чуть не вскрикнула от радости: выемка очень характерной формы, которой не было всего лишь полчаса назад во время уборки, рассказала ей все. Эта невинная вещица только что сыграла роль бронежилета.
