Стефан Петручо - Дэдпул. Лапы
Как я уже сказал, я не спец по собакам, но я всё равно уже достал смартфон, чтобы написать Престон, так что мне ничто не мешает их загуглить. И, хотя в отношении невероятного мистера Пушистика я позволил себе проявить неуставные чувства, я остаюсь профессионалом, для которого утешение – часть работы.
– Не бойтесь, малютки! Злого Человека-шара больше нет, и я пришёл вас спасти!
Пара рывков – и щенята разбегаются по полу. К счастью, за то время, пока они пребывали в роли кеглей, они ничуть не растеряли свой задор. Такое чувство, будто кто-то завёл до предела три десятка механических игрушек и всех разом запустил. Щенки прыгают и скачут, сталкиваются друг с другом, копошатся в картонных коробках и кучах старой одежды.
Думаете, моё бедное сердце не выдержит под напором щенячьего восторга? Вот и нет. Здесь слишком много собак, чтобы фонтанировать смайликами. Один щенок – это радость. Двадцать девять – статистика. И всё-таки я бы предпочёл не отправлять их в лабораторию, а взять с собой на следующее задание. Вопрос в том, как. Мистера Пушистика я мог засунуть под мышку. Эх, Пушистик…
У Крастона в подвале куча сумок для боулинга, но если я посажу в каждую по четыре щенка, то у меня будет целых семь сумок и один лишний щенок. Распихать их по коробкам? Неудобно нести. Засунуть в рюкзак? Вариант. Гм, здесь валяется несколько холщовых мешков. Наверняка это лучше, чем ремни на липучках.
Я беру один мешок, приоткрываю, хлопаю себя по коленке и указываю внутрь:
– Эгей, ребята, прыгайте сюда!
Вам кажется, что ничего не выйдет? Значит, вы ничего не знаете о собаках. Мешки для щенков – это как коробки для котов. Это их любимые игрушки. Ближайший щенок, мопс, сперва колеблется, но любопытство одерживает верх, и он забирается внутрь. Остальные торопятся следом. Скоро в мешке копошится уже десять щенков, а остальные ждут своей очереди.
К тому времени, как последний пёсик забирается в третий мешок, первая группа щенят подозрительно затихает. Памятуя о случае с Халком, я заглядываю внутрь. Всё в порядке. Щенки уютно сбились в кучку и сопят. Некоторые даже заснули – видимо, обессилев после всех передряг.
Ткань пропускает достаточно воздуха. Так что я аккуратно перевязываю мешки, закидываю на плечо и теперь готов к новому заданию.
Где обитает наш следующий счастливчик? В округе Уэстчестер. Да, он знаменит благодаря Школе профессора Ксавье для одарённых чудиков, также известных как Люди Икс, но школа находится на самом севере округа, в Салеме, на границе с Путнамом. А человек, приютивший этого щенка, живёт в деревне Брайрклифф-Мэнор. На гугл-карте я вижу недавно отстроенный дом с большой зелёной лужайкой.
Без дальнейших проволочек (погодите, а разве у нас были проволочки?) я телепортируюсь в лесок за домом.
Не знаю, следите ли вы за временем (я, например, не слежу), но, когда я прибываю на место, уже темно, и в доме горит свет. Я осторожно опускаю мешки, полные щенят, на землю, покрытую ковром из сосновых иголок. На полпути в вылизанный дворик я замечаю что-то на земле возле деревьев. Это две палочки от мороженого, склеенные крест-накрест. На них фиолетовым карандашом написано всего одно полустёртое слово, выведенное детской рукой:
Голди
Какой-то ребёнок похоронил здесь свою золотую рыбку. Мне невыносимо думать, что из-за меня он переживет очередную утрату, но родители покупают детям домашних животных в том числе и за этим. К тому же этот крестик явно стоит здесь не первый год. Ребенок наверняка давно оправился; если повезёт, эта потеря поможет ему пережить ту, с которой он вот-вот столкнётся.
Но потом я замечаю ещё один крестик с надписью «Песчанка Джерри».
А рядом ещё один – «Кошка Мехитабель».
И ещё – «Мангуст Джефф».
Это прямо какое-то кладбище домашних животных. Слишком много потерь для одного ребёнка. Может быть, с годами он и не научился как следует ухаживать за питомцами, но в искусстве могильщика явно достиг высот. Самые свежие могилки украшены узорами. В честь хорька Оскара даже воздвигнут пластилиновый памятник, на котором начертано:
Прохожий, ты идёшь, а не лежишь, как я.
Постой и отдохни на гробе у меня.
Сорви былиночку и вспомни о судьбе.
Я дома. Ты в гостях. Подумай о себе.
Бр-р-р! Эти маленькие могилки, мерный стрекот насекомых и серые деревья с длиннопалыми ветками нагоняют на меня ужас. Не так-то просто напугать того, у которого из каждой поры сочится разноцветный гной, но сейчас обычный ветерок, прошелестевший в кронах деревьев, заставляет меня вздрогнуть. Я верчу головой, словно ожидая, что из кустов сейчас выскочит ведьма из Блэр с трясущейся камерой наперевес.
Рядом шуршит листва. Или это снова ветер? Хрустит ветка. Белка проскакала? Лопата со стуком втыкается в землю, и я чуть не выпрыгиваю из своей изъеденной кожи.
Стук раздаётся позади меня, в рощице. Я подбираюсь чуть поближе и вижу жёлтый конус света от карманного фонарика, выхватывающий из темноты новые могилки. Да где кончается это кладбище?
Лопата снова вонзается в землю. Свет мигает и тускнеет. В наше дни не так-то просто найти хороший фонарик. Я едва различаю очертания человека с лопатой. Это неясный силуэт во мраке, тень среди теней, сгусток тьмы, нависший над серой землёй. Раздаётся свистящий звук. В неясном свете фонарика я вижу, как на месте рта у таинственного незнакомца вздувается жуткая розовая масса. Она превращается в шар и с хлопком исчезает.
Жвачка. Это ребёнок, и он жует жвачку. Ну конечно, ребёнок. Кто бы это ещё мог быть? А что до могилок – может быть, в этой рощице все окрестные ребятишки хоронят своих питомцев. Ничего странного в этом нет.
Ну, в известной мере.
Если этот мальчуган роет яму для собаки из моего списка, значит, она уже не успеет превратиться в монстра. Правда, надо точно выяснить, кого он закапывает. Может быть, он не хотел хоронить предыдущего питомца, пока не появится новый. Я подхожу к нему, стараясь произвести как можно больше шума, чтобы мальчик услышал меня издалека. Ему-то зачем пугаться?
Когда я подхожу ближе, мне становится стыдно за свой страх. Передо мной коротышка лет семи в джинсах и старых кроссовках, похожий на Гарри Поттера. Он не смог бы выглядеть более беззащитным, даже если бы очень постарался. Ну, если только он не вампир. Но даже тогда у меня преимущество в силе. И в скорости тоже, судя по тому, как он вяло ковыряет землю. Лопата явно слишком тяжела для него, но мальчик упорно продолжает своё дело.
Тук. Тук. Тук.
По идее, он уже должен был меня заметить. Но он слишком сосредоточен, да к тому же на очки налипла земля. Я встаю рядом и втягиваю носом запах глины и свежей древесины. Древесиной пахнет ящичек в форме гроба, который лежит тут же на земле. Крышка прилегает неплотно, сбоку торчит гвоздь, но для его возраста это очень недурная поделка. Запах глины исходит от надгробия, прислонённого к дереву. Это хрупкая светло-серая табличка, копия какого-то старинного надгробия с пуританского кладбища. На тимпане схематично выгравирован ангел смерти, а снизу написано:
