Олег Верещагин: - Путь домой. Книга вторая
Джек тем же движением встал напротив меня:
— Ты решил говорить о начале путешествия? — напрямую спросил он. Я наклонил голову. — Ладно. Тогда пошли. И… не удивляйся последствиям своего выбора.
* * *Если честно, у меня не хватило духу начать разговор сразу, хотя это было бы правильней. Я копчиком чувствовал, что «просто так» этот вечер мне не обойдётся — и смалодушничал. Просто сел у костра и, набираясь мужества, слушал, как Басс поёт какую-то незнакомую, очень красивую и грустную песню — про коня…
— Выйду ночью в поле с конём…
Ночкой тёмной тихо пойдём…
Мы пойдём с конём
П О полю вдвоём…
Мы пойдём с конём
По п О лю вдвоём…
— Красиво… — вздохнула где-то рядом Клео. Ясо приобнял её, притиснул к себе. Я заметил, что Колька сидит рядом с Лидкой, и она не против, хотя и жмётся к брату. А потом — поймал взгляд Вадима. Он не слушал песню. Он смотрел на меня.
— Дай-ка я разок посмотрю,
Где рождает поле зарю…
Ай брусничный свет,
Алый да рассвет —
То ли есть то место,
То ли его нет…
— А правда — где рождается заря? — спросила Танюшка, дыша мне в затылок.
— Рядом с радугой, — ответил я, не поворачиваясь.
И встал.
Юрий Ряшенцев
В море
соли
И так до чёрта.
Морю
не надо
слёз…
Наша
вера
Верней расчёта.
Нас
вывозит
авось…
Нас мало.
Нас АДСКИ
мало.
А самое страшное —
Что мы врозь.
Но из всех притонов,
Из всех кошмаров
Мы возвращаемся
на авось!
Вместо флейты подымем флягу,
Чтобы смелее жилось!
Чтобы
смелее жилось
Под российским Андреевским флагом
И девизом «авось!»
И девизом
«авось!»
Нас мало —
И нас всё меньше,
И парус пробит
насквозь!..
Но сердца
Забывчивых женщин
Не забудут — авось!
От ударов о наши плечи
Гнётся земная ось,
Гнётся
земная ось!
Только наш позвоночник крепче —
Не согнёмся авось!
Не согнёмся —
авось!
В море соли и так до чёрта —
Морю не надо слёз!
Наша вера верней расчёта —
Нас вывозит авось!
АВОСЬ!!!
— Моё решение обжалованию не подлежит… — я помолчал, оглядывая такой же молчаливый круг возле костра. — Но только для меня самого. Я имею в виду, что в любом случае буду делать то, о чём рассказал. Но любой может отказаться идти со мной. Повторяю: мы уходим на несколько лет. Мы можем вообще не вернуться. И когда мы вернёмся, я начну готовить поход на Город Света. Вот и всё. А теперь я ставлю вопрос на общее голосование. И пусть каждый скажет не просто «да» или «нет», но объяснит хотя бы в двух словах — почему он это говорит.
Я сел и, достав один из метательных ножей, начал строгать деревяшку. Я не глядел на ребят и девчонок, а они молчали. Обдумывали сказанное? Или уже всё обдумали, но не решались сказать? Тогда результат неутешителен… Но почему молчит Танюшка?!. Я не выдержал, повернулся к ней и встретился с настолько удивлённым взглядом, что всё сразу понял.
Для неё вариантов просто не было. Она и не «рассматривала» ничего.
— Я за, — поднялся Серёжка Земцов. — Просто потому, что Олег — мой друг, а кроме того, мне хочется посмотреть этот мир за пределами Европы.
— Я в любом случае с Сергеем, — пожала плечами Ленка. Похоже, и для неё вопрос просто не стоял…
— Я тоже за, — Йенс не стал подниматься. — Я здесь ищу приключений, это весь ответ.
— И не только твой, — подал голос Басс. — Я за путешествие.
— Я с Игорем, — сказала Ингрид. — Просто с Игорем — и всё.
Фергюс что-то сказал по-ирландски и перевёл тут же:
— Лучше узнать и умереть, чем жить и не знать. Я за поход.
— Мне просто всё равно, — тихо сказала Радица. — Я со всеми и как все.
— Я с Фергюсом, — махнул рукой Димка. — Полюбить, так королеву, проиграть — так миллион. Тем более, что в Америке я ещё не был.
— Я против, — Вадим встал. Он смотрел на меня. Он всё это время смотрел на меня! — Я против, потому что это авантюра. Я против, потому что это гибель. Я против!
— Песня блаженной памяти Сани, — пробормотал Джек, поднимаясь. — Я за поход. Потому что мне интересно в него идти.
— Я не знаю, — отрезала Ирка. Вадим покосился на неё: девчонка повысила голос: — Не знаю! Как все, так и я, ясно?!
— Мы идём, потому что мы все друзья, — высказался Видов. — Правда, Линде? — Линде просто кивнула и положила светловолосую голову на плечо серба.
— Собственно, я могу только повторить то же самое, — пожал плечами Ясо. — А ты, Клео?
— Идти — так всем, — подтвердила гречанка.
— Я иду, — буркнул Мило. — Мне скучно на одном месте.
— Мне вообще-то хотелось идти на восток, — признался Ян. — Никогда не видел Сибири. Но, в конце концов, придти в Сибирь можно и с другой стороны.
— Я иду, — Андрей Альхимович зевнул и ничего не стал объяснять, хотя я и поглядывал на него выжидающе.
— Наступать — бежать, отступать — бежать… — вздохнул Колька. — Мне как татарину. Что водка, что пулемёт — лишь бы с ног валило… Короче, я иду.
— Тогда и я иду, — вдруг сказала Лидка. Её брат покусал уголок губы и тоже подал голос:
— И я иду. Мы с сестрой вместе, да и правда — интересно же…
— Ave, Ceasar… — с улыбкой поднял руку Раде. — Мне кругосветные путешествия нравились ещё в школе… Зорка, ты как?
— С условием, — улыбнулась красавица-сербиянка. — Что моя смерть будет героической и безвременной.
— Обещаю, — серьёзно заверил я.
— Картина маслом… — сказал Олег Крыгин, вытягивая ноги в сапогах почти в самый огонь. — Извини, Вадим, — и больше ничего не добавил.
— Давай, Лена, — заворчала Власенкова. — Собирайся, Лена. Тащи продукты, Лена. Ах нет, Лена?! Так найди, срок до вечера… Ладно. В Америку, так в Америку. Вы ж без меня пропадёте…
— Я на «Большом Секрете» — куда угодно. А с вами — вообще, — не очень ясно, но эмоционально сообщил Анри.
— Плыть, так плыть, — заявил Серый. — Я согласен. Мне просто интересно.
— Мне — тоже, — согласилась Вильма. — Плывём!
Я победно улыбнулся, глядя в глаза Вадиму.
— А ты — остаёшься?
— Я тоже плыву, — спокойно ответил он. — Не бросать же вас здесь. И там. И вообще.
