Мегалодон (СИ) - "СкальдЪ"
– Подобное свидетельствует либо об апатичной тупости, либо о полнейшем самоконтроле, – поразмыслив, констатировал Темный Ангел. – Ты же не думаешь, что среди библиариев есть тугодумы?
– А кто вас знает? – Роден коротко хохотнул.
Два Астартес наблюдали, как привязанный к креслу воин окончательно пришел в себя, дернулся и открыл глаза. Удерживающие крепления протестующе заскрипели, когда он напрягся, а затем ослабли, когда его мышцы опали.
– Привыкай жить без дара, – хмуро посоветовал Задкиил, вновь вспоминая себя и то, как непросто ему пришлось. Псайкер без силы – пустой звук. – Особенно ошеломляюще потеря силы проявляет себя в первые дни, пока адаптируешься к новому состоянию.
– Значит, именно так я теперь буду жить? – ровный голос Кархародона свидетельствовал о полнейшем самоконтроле.
– Ты обязан осознать суть Караула Смерти, – эпистолярий дал знак, Роден нажал на руну, убирая захваты. Кархародон неторопливо поднялся, потирая запястья. – Клятву служить здесь дают Астартес с сотен орденов. Каждый, кто «надел черное», нужен нам, но с библиариев спрос особый. И отношение к нам иное, более жесткое и требовательное. Пока ты не примешь присягу, твой психический дар останется закрытым.
– Так было со всеми? – Борей осторожно ощупал пальцами устроившееся на затылке устройство. – Я чувствую… пустоту. Омерзительно!
– Прояви терпение, брат, и не пытайся вырвать Жука. Необратимый паралич не поможет тебе в бою. Скоро ты поймешь, Жук нужен не только нам, но и самому тебе. Мы, библиарии, слишком сильно полагаемся на свой уникальный дар. Удивительно, сколь многое можно приобрести на тренировках, оставшись без него. Это словно новое рождение, относись к процедуре как к возможности, а не как к ограничению и тогда ты сможешь вырасти.
– Возможно, – с открытой безжалостностью добавил Роден.
– Возможно все, – без всяких эмоций Борей смерил апотекария взглядом. Стало ясно, что двум воинам уже никогда не стать друзьями. Впрочем, такие вещи Караул заботили не сильно.
– Это же не просто блокиратор, да? Думаю, он будет отслеживать мои перемещения. Какие еще у него есть функции?
– В проницательности тебе не откажешь, – одобрил Задкиил. – Жук не даст тебе зайти туда, куда заходить не положено. Он отключит тебя, если твой конфликт с кем-то зайдет слишком далеко. И повторю еще раз – он сделает тебя сильнее, чем ты был. В наших миссиях мы слишком полагаемся на свой дар. Есть места, где он может подвести или пропасть. Так что научись быть самим собой с одной лишь физической силой и навыками тела.
– В течении часа боль в голове пройдет, – добавил Роден. – Не замечать присутствие Жука ты научишься быстро, если сам того захочешь. Вот, выпей это.
Кархародон не стал ни о чем спрашивать и залпом осушил кубок с целебным раствором.
– Что дальше? – спросил он.
– Сегодня тебя ждет Первая присяга Караула Смерти. После нее все изменится. Ты должен научиться думать о себе в первую очередь, как о караульном, а уже затем – как о Кархародоне. И еще – как только мы выйдем из Блокираторной, в силу вступит дисциплина. Больше никаких поблажек, я стану для тебя эпистолярием, а ты превратишься в моего подчиненного. Ты будешь обращаться ко мне, как положено, ясно, кодиций?
– Да, – Задкиил продолжал смотреть в глаза Борею до тех самых пор, пока тот неохотно добавил. – Милорд.
Глава 15
Глава 15
Нашу группу новобранцев поселили на сто шестидесятом этаже Внутренней Сферы, в длинном коридоре на южной стороне «Эриоха», куда выходило сто индивидуальных келий, по пятьдесят дверей с каждой стороны. Больше половины из них пока пустовало. Кто-то закрывал свои двери на засовы и замки, иные держали их чуть ли не нараспашку, не имея привычки жить в одиночестве. В любом случае, в чужие покои никто без спроса не входил. Подобное рассматривалось не только как дурной тон, но и серьезный проступок, сродни тапу у Кархародонов.
На наш этаж вело две лестницы и лифт. С одной стороны коридора возвышалась семиметровая статуя Императора, на другой стену украшала искусная мозаика с сюжетом о защите Терры во времена Ереси Хоруса. И к статуе, и к мозаике явно приложил руку настоящий мастер.
Порядок и чистоту здесь поддерживали роти, имеющие более высокий статус, так как они находились в непосредственной близости от Ангелов Императора. Души у них отсутствовали, но как личности клоны были развиты неплохо.
Выделенная мне келья не имела окон и представляла скромное, в чем-то даже аскетичное жилье. В стенах имелись ниши, в одной из которых стояла медная статуэтка, символизирующая Императора на Троне.
Простое каменное ложе с тонким матрасом и столь же тонкой подушкой предназначалось для отдыха. Стул, стол и писчие принадлежности со стопкой пергаментов подразумевали, что я буду вести записи. Внушительная деревянная полка предназначалась для хранения книг, свитков и прочих текстов, взять которые можно в местном библиариуме или архиве. Освещение давали электронные свечи, но никто не мешал попробовать раздобыть настоящих, из натурального воска. Арка с растительным узором вела в санитарный отсек с умывальником и унитазом, где также имелась мраморная купель, заполненная прозрачной ледяной водой. Плиты из черного мрамора под ногами украшала надпись, выполненная на высоком готике: «Они служили с честью».
В примыкающей комнате, больше похожей на склад, я обнаружил свое оружие и контейнер с вещами. Доспех пока не вернули, вероятно, его готовили к перекраске. Второе свободное помещение предназначалось для трофеев. По крайней мере, стены там были утыканы крюками и пустыми пока табличками. Как удалось выяснить чуть позже, космодесантников из одного ордена часто селили в одни и те же кельи, дабы они видели подвиги своих братьев, тех, чьи имена были им известны. В моем случае я оказался первым, Кархародонов здесь еще не было, прошлых трофеев никто не оставил, следовательно мне следовало положить начало. Подобными нехитрыми манипуляциями Караул всячески подстегивал мотивацию оказавшихся здесь Астартес.
В самом начале я не особо обращал внимания на подобные детали. Меня куда больше заботило то, что со мной случилось. Блокировка дара воспринималась невероятно болезненно. Меня словно сделали инвалидом, лишили самой сути. Я перестал быть самим собой, став слабым, словно новорожденный щенок. Причем, на подобное я пошел вполне добровольно. Задкииил и прочие библиарии Караула не собирались говорить, когда тренировки закончатся и Жука снимут, а потому каждый день проходил поистине мучительно.
В те дни начальной адаптации мое терпение поддерживали две вещи: осознание, что не я один иду таким путем и перспектива, что в итоге все пойдет на пользу. Так что я выдержал. Впрочем, здесь отсутствовал какой-либо подвиг. Через Жука прошел Задкиил и сотни других библиариев в этой, и прочих, крепостях Караула.
Первая присяга оказалась хоть и торжественным, но достаточно скромным ритуалом, во время которого Астартес давали слово хранить секреты Караула и пройти с честью сквозь грядущие трудности. Присягу принесли сорок два воина, именно столько прибыло в «Эриох» в ходе очередного набора. Больше всего здесь было Ультрамаринов и их дочерних орденов, но также присутствовали космодесантники из достаточно редких подразделений, причем не только сегментума Ультима.
После Первой присяги начались тренировки, бесконечные, разнообразные, изматывающие. При желании, соответствующих эпитетов можно было подобрать бесчисленное множество. Несколько сержантов контролировали учебный процесс и делали все возможное, чтобы испортить нам жизнь.
Каждые сутки начинались с общего молебна, во время которого космодесантники обращались к Императору с просьбой преумножить силы и благословить на борьбу с ксеносами. Сам молебен составили максимально универсально, дабы удовлетворить всевозможные нюансы верований, которые разнились от ордена к ордену и зачастую могли принимать весьма специфические формы.
