Александр Зорич - Сомнамбула. Звезда по имени Солнце
Пока отец говорил, Матвей рассеянно посматривал на экраны…
И вдруг на одном из них мелькнуло лицо, которое он совершенно не ожидал увидеть!
До такой степени не ожидал, что Матвей замер как громом пораженный.
То и дело показываясь из-за спин каких-то бодрых незнакомцев, через экран проплыла узкая крысиная физиономия Прусакова.
Геннадий Прусаков…
Его бывший однокурсник. Его недруг.
Не далее как в феврале они вместе получали офицерские патенты.
И после этого, насколько знал Матвей, Прусаков отправился служить куда-то в район Юпитера. В том же качестве, что и он, Матвей, – пилотом корвета.
И все бы хорошо, но…
Прусаков не был одет в форму «Беллоны». На нем вообще не было военной формы!
Вместо этого Прусаков носил синий комбинезон сотрудника корпорации «Кольцо». И не просто сотрудника, а, насколько Матвей разбирался в корпоративных нашивках – инженера третьего ранга!
– Извини, пожалуйста, – прервал он уютное научное воркование отца, – а это кто такой?
С этими словами Матвей указал на экран с физиономией Прусакова.
– Кто это?.. – изумленно задрал брови отец. – Какой-то наш сотрудник… Их тысячи, я в лицо всех знать не могу…
– А где он?
– Он… Это «Шива». Тот самый корабль, со вторым сидератором.
– Мы можем получить досье этого человека?
– Естественно. Сейчас свяжусь с менеджером по персоналу. Вскоре Матвей держал в руках распечатку.
Если верить ей, на борту терраформирующего судна «Шива» находился Леонид Андреевич Дементьев, инженер третьего ранга, 2445 года рождения. Прибывший сюда, в распоряжение штаб-квартиры корпорации «Кольцо», на борту планетолета «Юрий Речников» прямиком со станции «Уют-5».
– Мне нужно обратно, на корвет, – тихо сказал Матвей.
– Даже не выпьешь чаю? – брови отца изумленно взметнулись. Но Матвей уже сорвался на бег.
Эпизод 15
Семнадцать мгновений истины
Матвею никогда не доводилось летать так быстро. Вместе с ним в одном строю шли еще четыре корвета с борта «Бородина». Этой четверкой командовал тот самый капитан Сверчевский, который давеча инструктировал Матвея насчет полетного режима в районе Венеры.
Они неслись к «Шиве».
Это был след. След! Зацепка! Зацепище! Он чувствовал это!
Прусаков прибыл сюда на «Речникове» – корабле, перевозившем НКВ-гравитроны.
Прусаков имел документы на имя другого человека.
Он выдавал себя за молодого астроинженера, подписавшего контракт с корпорацией «Кольцо».
И вот теперь он находился на борту корабля, где при помощи привезенных с Марса НКВ-гравитронов был смонтирован сидератор – самая мощная в истории человечества машина!
Можно ли поверить, что все это не имеет отношения к исчезновению «Речникова»?
Можно ли себе представить, что Прусаков никак не связан с пиратами? Не замешан в грязных играх с промышленным шпионажем?
Нет, нет и нет.
Вдогонку Матвею неслись данные личного дела, распотрошенного Исинкой через Боевую Сеть.
«Прусаков Геннадий Васильевич, 2446 года рождения… Средняя школа… Академия Космического Флота имени В. Чкалова… Окончил с отличием… Распределялся по собственному желанию… Пилот корвета типа «Шершень»… Восемнадцать походов… Три огневых контакта с экстремистами… Отмечен в приказе… Погиб 11.06.2468…»
Ага, вот оно! Одиннадцатого июня корвет Прусакова разрушился в верхних слоях атмосферы Юпитера. Причина не установлена, версия комиссии – усталостное разрушение конструкции. Обломки корвета и тело пилота не обнаружены, затонули в плотных слоях атмосферы.
«Ну ясное дело! – Матвей криво ухмыльнулся. – Что ты там, на Юпитере, обнаружишь?! Бездонный, непросвечиваемый и непрозваниваемый газовый пузырь! Идеальное место для бесследных исчезновений!»
Разумеется, Матвей договорился с отцом, что никаких тревожных радиограмм на «Шиву» передано не будет. Прусаков почти наверняка действует не один. Сейчас главное – не спугнуть мерзавца, а равно и его вероятных сообщников.
– Дистанция до «Шивы» – сто тысяч ровно, – бодро сообщил капитан Сверчевский.
Это означало, что уже через полчаса они смогут оказаться на борту корабля и взять Прусакова за жабры. Или что там у прусаков? За усы и трахеи!
– Превосходно, господин капитан, – сказал Матвей. – Есть предложение начать торможение, а то проскочим его.
– Что ж, валяйте, друг мой, – поощрил его Сверчевский. Руководил операцией Гумилев – хотя и носил на погонах лишь две лейтенантские звездочки. Но капитану было, конечно же, приятно, что Матвей с ним все время советуется – и тем самым формально соблюдает приличия.
Увы, Прусаков был начеку. И трижды увы – у него действительно имелись неизвестные сообщники как среди операторов станции «Амур», так и на борту «Шивы».
Едва только корветы приступили к торможению, на связь вышел Степан Гумилев:
– «Шива» начал какой-то странный маневр… И сразу же перестал отвечать на вызовы!.. – Матвей еще никогда не слышал в голосе своего отца столь искреннего и глубокого изумления. – Вы как-нибудь можете это объяснить?
– Сейчас, отец, дай хотя бы пару минут…
Ни Матвею, ни Сверчевскому не удалось добиться от «Шивы» ответа: на ходовом мостике словно бы вымерли все, как динозавры. Не реагировал корабль и на вызовы лазерной связи.
Зато, согласно данным их радаров, «Шива» дал полную тягу и двинулся в направлении того самого слепого пятна, где в свое время исчез планетолет «Речников».
– Боюсь, «Шива» захвачен, – сказал Матвей.
– Кем?! – недоумевал отец.
– Пиратами. Экстремистами. Твоими конкурентами. Называй как хочешь, – ответил Матвей отцу.
– Но как?!
– Как именно – мы не знаем. Но ключевая роль в захвате явно принадлежала Прусакову. Извини, я должен отключиться…
В самом деле, дорога была каждая секунда, требовалось срочно принимать меры.
– Поторопились мы с торможением, – сказал Матвей Сверчевскому. – Надо провести перехват. Вы со своими корветами раскрывайтесь веером и выходите в упрежденную точку, а я сяду ему на хвост.
– А может, мы ему просто маршевые лазером отчекрыжим, а?
– Хорошо бы… Но, боюсь, аккуратно не получится. А если неаккуратно – возможен взрыв. А мне важно, просто невероятно важно поговорить с Прусаковым. Хотя, конечно, держите его на прицеле.
Затем Матвей принялся вновь вызывать «Шиву».
– Говорит лейтенант Гумилев, борт двадцать двенадцать, Вторая Марсианская флотилия. Вызываю терраформирующий корабль «Шива». Немедленно уберите тягу маршевых двигателей в ноль и ответьте. Немедленно ответьте… – Матвей чувствовал, что, сколь бы ни был тверд его голос, шансов услышать с борта «Шивы» хоть что-нибудь в ответ у него бесконечно мало. Подчиняясь наитию, он решил немного изменить политику:
