Джон Норман - Звери Гора
— А ведь ты заставлял ее при всех подавать тебе пагу, — напомнил я. — Причем в ее родном городе.
— Естественно. А потом схватил ее за волосы и поволок в спальню.
— Вот, значит, как ты обращаешься с теми, кто пришелся тебе по душе?
— Именно так, — кивнул Рэм.
— Правильно, — похвалил я товарища по несчастью.
Судя по всему, Рэм был настоящим господином. Рабыни, кстати, чувствуют зто безошибочно.
— Как тебя зовут? — спросил я, обращаясь к краснокожему охотнику.
К слову сказать, краснокожие весьма неохотно называют свое имя. Боятся, что оно соскользнет с их губ и больше никогда не вернется.
— Возможно, ты скован одной цепью с человеком, которого на севере называют Имнак, — задумчиво произнес он и довольно улыбнулся. Имя его не покинуло.
— Значит, ты Имнак? — уточнил я.
— Да.
— А меня зовут Тэрл.
— Приветствую тебя, Тэрл.
— Приветствую тебя, Имнак.
— Я видел тебя раньше, — произнес еще один человек.
— И я тебя узнаю, — улыбнулся я. — Ты — Сарпедон, хозяин таверны в Людиусе.
— Я продал маленькую рабыню, которую ты хорошо знаешь.
— Она носила ошейник с моим именем, — кивнул я.
— Великолепная девочка, — улыбнулся он. — Я часто прибегал к ее услугам.
— Похоже, твоя таверна перешла к человеку по имени Сарпелиус, — заметил я.
— Знаю, — проворчал он. — Я еще доберусь до этой сволочи.
— Как ты сюда попал? — спросил я.
— Однажды решил подняться вверх по течению Лауры, — сказал Сарпедон, — посмотреть, не наловили ли пантеры новых рабынь. Мне позарез нужны девчонки, чтобы разносить пагу в таверне. Я часто вымениваю их у пантер на наконечники для стрел и печенье. Только на этот раз в цепи угодил я сам. Естественно, все было подстроено. Мой помощник Сарпелиус вступил с ними в сговор.
— В твоей таверне вылавливают людей и привозят их на стену, — сказал Рэм.
Несколько человек сердито загудели.
— Погодите, — проворчал Сарпедон, — дайте мне добраться до Сарпелиуса, и вы почувствуете себя отомщенными.
— Адмирал, — обратился ко мне заросший бородой мужчина.
— А! — откликнулся я. — Узнаю Тасдрона, капитана Самоса.
— Он доверил мне корабль с продовольствием, — отвернулся к стене Тасдрон. — Его сожгли и утопили.
— Знаю, — сказал я.
— Моей морской карьере конец.
— Против тарнсменов защититься трудно, — сказал я.
— Они налетали снова и снова.
— У тебя было грузовое судно, — сказал я. — Оно не приспособлено для боевых действий.
— К тому же никто не ждет тарнсменов к северу от Торвальдсленда, — добавил Рэм.
— Весной и летом на них можно напороться и там, — заметил Сарпедон.
— Главное, что ты спас команду, — произнес я. — Не переживай.
— Что это был за корабль? — спросил Имнак.
— Когда я услышал, что стадо Танкреда не дошло до ледника Акса, я распорядился отправить на север корабль с продовольствием, — сказал я.
— Сколько шкур ты бы хотел получить за такое деяние? — прищурился охотник.
— Ни одной. Я не преследовал выгоды, — сказал я.
Лицо охотника потемнело.
Северные люди горды. Я не хотел его обижать и тут же добавил:
— Это был подарок.
Подарки они понимали. Между друзьями принято обмениваться подарками. Всевозможные приношения и сюрпризы играют большую роль в культуре северных народов. Для того чтобы преподнести другому человеку какой-либо дар, не требуется особого повода. Бывает, что в дом голодающего охотника приходят гости со своим угощением, чтобы накормить его семью. Разумеется, подобные визиты возвращаются при первой возможности. Даже торговля принимает вид скрытого обмена подарками. Откровенная купля-продажа считается делом оскорбительным и недостойным. Люди, которые могут голыми руками взять могучего и опасного морского слина, предпочитают не связываться с торгашами и коммерсантами.
— Не обращай внимания, я глупый человек, — сказал Имнак. — Наверное, я тебя не понял. Ты хотел накормить весь народ одним кораблем?
— Это все, что у меня было, — проворчал я. — К тому же я не сознавал, насколько трудной окажется доставка продовольствия.
— Мои уши меня не обманывают? — удивленно произнес Имнак. — Не могу поверить. Белый человек признается в своей ошибке.
— Я действительно просчитался, — сказал я. — Те, кто умен на юге, на севере выглядят дураками.
Подобное признание застало Имнака врасплох.
— Ты умнее меня, — сказал он наконец.
— Нет, — покачал я головой. — Это ты умнее меня. Во всяком случае, на севере, — добавил я, чтобы окончательно его не смутить.
— Может быть, — произнес после долгого молчания краснокожий.
— К тому же ты — отличный охотник.
— Немного охотился, да. — На лице Имнака расплылась улыбка.
— Подъем! — заорал вдруг стражник. Еще двое яростно заколотили копьями по деревянным опорам загона. — Быстро жрать и на работу!
Двое стражников вошли внутрь и принялись тыкать пленников древками копий.
— Снимите с него цепи, — сказал Рэм, показав на меня. — Вчера этого человека исполосовали змеей.
Нередко после побоев змеей, тяжелым бичом из колючей проволоки, люди отправляются на тот свет.
— Приказано доставить его на работу, — проворчал один из стражников.
Рэм испуганно взглянул на меня. Я с трудом поднялся на ноги. Похоже, моя очаровательная тюремщица распорядилась, чтобы за мной присмотрели особо. Она ясно давала мне понять, от кого зависит мое будущее.
— Я голоден, — с трудом выговорил я, глядя на стражника.
Он отвернулся и пошел проверять цепи на других рабах.
Я встал в общий строй и вместе со всеми зашаркал в сторону кухни. Пришлось пройти мимо широкой деревянной платформы, где установили козлы для порки. Они представляли собой две тяжелые деревянные рамы высотой восемь футов каждая с широкой перекладиной посередине. Сверху свисали кольца, в которые заковывали руки истязаемых.
Возле раздаточной нас поставили на колени, после чего каждому вручили деревянную миску. Две рабыни, блондинка Тимбл, которую раньше звали Барбара Бенсон, и темноволосая Тистл, некогда состоятельная американка по имени Одри Брюстер, разливали по мискам густое от мяса табука варево. Цветные шнурки, свидетельствующие об их принадлежности краснокожему охотнику, с девушек сняли, равно как и меховые обмотки с ног. Теперь они топали по холодному полу босиком.
Неожиданно Тимбл взвизгнула и треснула поварешкой ухватившего ее за грудь раба. В следующее мгновение он сорвал с нее тунику, швырнул на пол и навалился сверху. Стражники принялись яростно колотить его древками копий.
