Джон Робертс - Грозовые Земли
— К северу они слабее, — сказал один из генералов.
— Это сознательно, — отозвался Гассем. — Гейл, как хороший генерал, оставляет мне шанс для побега. Он надеется, что я не выдержу и побегу туда. Должно быть, он не знает, что там — вся тезанская армия, а я совершенно не намерен бежать к ним.
— Как с ними сражаться? — спросил Раба.
— Будем обороняться здесь до темноты, — ответил Гассем. — В темноте от их тактики мало толку, и в наступление перейдем мы. Прикажите людям не обращать внимания на всадников. Используйте копья и вспарывайте животы кабо. Без них жители равнин достойны только презрения.
— Как прикажете, мой король.
Гассем заметил людей, бредущих по дороге из гавани. Они тащили что-то громоздкое, а рабы и наски волокли повозки.
Он поехал вдоль шеренги, чтобы понять, что все это значит. Гассем увидел, что организовала эту странную экспедицию Лериса, она громко командовала, размахивая миниатюрным копьем — его подарком. Оно было меньше дротика, целиком из стали и символизировало ее власть.
Лериса была вторым лицом в королевстве после Гассема.
— Что ты делаешь, Лериса? — спросил он. — Я не хочу, чтобы штатские болтались под ногами у воинов.
— Они несут щиты, — ответила она. — Я ободрала на верфи все, что только возможно: крышки люков, стены и крыши сараев, остатки строевого леса — все, что может остановить стрелу. Можно прикрываться от копий тоже. Как мантелеты, которые используют лучники и инженеры, если им приходится вести осаду прямо под огнем с городских стен.
— Хорошая мысль, — сказал Гассем. — Можно еще содрать оснастку с кораблей.
Она покачала головой.
— Корабли нам могут понадобиться.
— Нет! Я больше не побегу от Гейла!
— Сражайся, пока можешь, любовь моя, а потом подумаем, что нам делать. Но нельзя лишить себя всего, это бессмысленно.
Гассем знал — не стоит спорить с ней, если она заговорила таким тоном, поэтому вернулся к более подходящей теме — сражению. Пока Лериса распределяла самодельные щиты, он вернулся к передней шеренге и стал наблюдать за врагом. Это было интересное зрелище. Никогда раньше он не видел столько всадников сразу. Гассем спешился, и младший воин отвел его кабо в тыл.
— Вот он, — сказал Люо, один из немногих, кто знал предводителя противника лично.
И это был он. Прямо в центре вражеской шеренги, немного впереди всех, скакал Гейл. Он сидел верхом на прекрасном кабо, его длинные бронзовые волосы развевались на легком ветру. На седле перед собой он держал копье шессинов. Гассема привело в бешенство, что этот отступник выставляет напоказ символ величия шессинов.
Телохранители Гассема собрались вокруг него. Со всех сторон тщательно отобранные воины держали наготове щиты двойной толщины. Они укрепили все щиты после того, как Гассем впервые увидел луки жителей равнин в действии.
— Лучше отступите назад, мой король, — сказал один из щитоносцев. — Ваша наблюдательная вышка почти готова. Вы здесь слишком близко, стрела уже долетит.
— Еще нет, — ответил Гассем. — Этот обязательно захочет поговорить. — Он пренебрежительно усмехнулся. — Гейл всегда любил болтать.
* * *Сигнальщик Гейла взялся за рог.
— Мне выехать и организовать переговоры, мой король? — спросил он.
— Переговоры с Гассемом еще никому не принесли пользы, — ответил Гейл. — Стреляйте!
Сигнальщик поднял рог и сыграл долгую, громкую ноту. В ту же секунду от шеренги взвилась туча стрел. Когда они оказались в воздухе, Гейл представил выражение ужаса на лице Гассема. Жаль, расстояние слишком велико. Вражеская армия превратилась в собственную тень — воины прикрылись своими черными щитами.
Стрелы упали, и через несколько секунд стали слышны звуки, подобные тем, что издают летучие мыши-долбильщики, стуча по стволу дерева в поисках насекомых. Это тысячи стрел вонзались в щиты. Взвилась еще туча стрел, потом еще…
Гейл отдал новую команду, и сигнальщик сыграл сложный сигнал. Первая шеренга пустилась рысью, одновременно стреляя. Приблизившись к противнику, они разделились пополам и каждая половина начала поворачивать на флангах назад, образуя огромный круг. Маневр был рассчитан на то, чтобы всадники могли стрелять с близкого расстояния, но оставаться вне досягаемости дротиков противника. Гейл наблюдал за маневром в подзорную трубу. Стремясь выстрелить с более близкого расстояния, некоторые всадники перестарались, и в них полетели дротики. Несколько кабо, брыкаясь, уже лежали на земле, несколько всадников скакали по двое на одном.
Вперед помчалась вторая шеренга и повторила маневр. Это, конечно, не полное окружение, но помогает поддерживать непрерывный огонь и по возможности удерживает его людей вне опасности.
— Полное окружение было бы лучше, — сказал Йохим который только что выполнил маневр.
— Было бы чересчур оптимистично, — отозвался Гейл, — надеяться окружить армию, ведомую таким воином, как Гассем. Он безумец, но не глупец. Все эти годы он избегал открытой битвы с нами, потому что точно знает — его тактика бесполезна против нашей.
— Что он будет делать сейчас? — спросил вождь амси. — Уж наверное они не собьются там в кучу, чтобы умереть.
— Он будет ждать своего шанса и ударит, когда появится такая возможность. — Гейл повернулся в седле и внимательно осмотрел скалы позади. Вниз сводили насков, нагруженных огромными вязанками дров и хвороста. Еще дальше, на горизонте, он увидел низкую, темную полосу. Это заставило его зашипеть сквозь зубы, и остальные повернулись, чтобы увидеть, на что он смотрит.
— Собирается большая гроза, — сказал Йохим.
— Может, — нерешительно сказал вождь рамди, — ты попробуешь поговорить с духами?
— Духи не вмешиваются в природные явления ради меня, — ответил Гейл.
— Разве? — удивленно переспросил рамди.
Гейл повернулся к битве. Множество копыт подняли такую тучу пыли, что он не мог видеть, как идет сражение. Над облаком пыли он увидел Гассема, стоявшего на шаткой наблюдательной вышке. Время от времени в него летели стрелы, но щитоносцы легко задерживали их. Потом Гейл увидел, как кто-то еще взбирается по лесенке на вышку, и навел подзорную трубу на маленькую фигурку. Лериса. Значит, она здесь, как всегда, рядом с Гассемом.
Подъехал Каирн, покрытый потом и пылью.
— Мы выпустили множество стрел, — сообщил он, — но я не могу сказать, поразили мы хоть кого-нибудь из них или нет!
— Вы поразили многих, — ответил Гейл. — Эти люди не кричат, когда их ранят. Что они делают?
