Олаф Бьорн Локнит - Танец пустоты
– Это никого не касается! – рыкнул дон Кебрадо.
– Не касается, – обманчиво-добродушно согласился старшина квартала Нарикано. – Но, если просочится хотя бы призрак слуха о моей причастности к странному и внезапному исчезновению взломщика Аластора, которого некоторые полагают едва ли не символом города... Такие сплетни, знаете ли, отнюдь не способствуют укреплению репутации и приобретению друзей.
За стеной Шелла едва успела подавить изумленный вскрик. Значит, Назирхат собирает шайку для налета на городскую казну? А там, как известно кое-кому из посвященных, за семью печатями и десятью дверями доселе пребывают сокровища, изъятые у вороватых гномов Чамгана... И Назирхату обязательно нужно, чтобы в деле участвовал Аластор, ибо заезжая шишка имеет какой-то серьезный зуб на их беспечного приятеля...
– Мама дорогая, – пробормотала Шелла и попятилась от отверстия в стене, точно увидела выползающую из глазка ядовитую змею. – Из огня да в полымя... Что же творится-то в нашем тихом городке?
Не додумав, она заковыляла вниз и снова замерла, настороженно вслушиваясь в звуки большого дома.
Сверху, пока еще невидимый из-за изгибов спиральной лестницы, спускался человек. Грузный и, судя по звукам, старавшийся ступать как можно тише. Еще один любитель подслушивать чужие разговоры или подручный Назирхата?
Какая разница?! Надо сматываться!
Девушка торопливо поскакала вниз, приказав себе забыть о синяках, болящих ногах и тошноте. Она надеялась, что неизвестный скроется в какой-нибудь из выходящих на лестницу дверей, однако тот упорно шел вслед за ней. Неужели услышал? Или тоже хочет уйти незамеченным?
Лестница уткнулась в обшитую железом дверцу. Шелла едва не взвыла от досады, когда поняла, что дверь не открывается, но спустя миг облегченно перевела дух – ей преграждал путь всего лишь задвинутый засов. Аккуратно вытащить его из пазов, приоткрыть створку, убедиться, что поблизости никого нет
– Стой! Ты что здесь делаешь?
Шелла бросила один-единственный взгляд через плечо, убедительно доказавший, что сегодня не ее день и она не в чести у покровителя крадущих, подслушивающих и вынюхивающих. Нарочно не придумаешь – по лестнице за ней, оказывается, шел не кто иной, как Кодо. С того времени, как они виделись (то есть с утра) настроение Ночного Кошмара стало еще хуже.
Девушка не стала задерживаться для выяснения отношений, а опрометью рванула по усыпанной мелким коричневатым песком дорожке внутреннего садика. Уже на бегу она смекнула, что перебраться через утыканную железными остриями стену не сможет (разве что срочно отрастить крылья и научиться летать). Значит, надо пробираться к ведущим на улицу воротам. Для этого требуется обогнуть сад и повернуть во-он под ту низкую арку. Тогда она окажется в обширном дворе, где в любой час дня и ночи полно скучающих дармоедов из числа преданных собачек Назирхата.
Славный выдался денек, ничего не скажешь...
– Ловите девку! – громогласно взывал отстававший шагов на пять Кодо. – Эй, обормоты, хватайте ее!
Беглянка неожиданно повернула и сиганула через нежно журчащий фонтан. Кости протестующе взвыли. Кодо не удалось повторить ее воздушный полет – до Шеллы донесся громкий плеск, сопровождаемый красочным фейерверком ругательств. Из-за кустов вынырнул охранник – девушка удачно проскочила у него под рукой, на последнем издыхании пробежала под аркой и влетела во двор.
Ей незаслуженно повезло. Внушительного вида ворота стояли открытыми, в них медленно вползала тяжело груженая повозка, а из сторожей присутствовало от силы десяток человек, всецело занятых перебранкой с возчиком. Помня, что главное при побеге – не останавливаться, Шелла с разбегу ввинтилась в крохотный зазор между опорой ворот и бортом повозки, безжалостно обдираясь о камни и щепки, прорвалась наружу и порысила вниз по улице.
Раздавшиеся позади громкие разноголосые вопли, должно быть, означали, что Кодо выбрался из фонтана и погоня неизбежна.
* * *Держалась она только на упрямстве и мысли о том, что с ней произойдет, если развеселым ребяткам Кодо удастся ее схватить. Неважно, слышала она что-нибудь или нет, утащила из владений Назирхата какую-нибудь ценную безделушку или нет. Она убегала – ее ловили. Таков неизбежный и вечный порядок вещей в славном городе Шадизаре.
Часть преследователей упустила Шеллу в паутине переулков возле Каменного рынка. Остальные – человек пять или шесть – оказались упрямыми и знающими головоломный лабиринт проходов между лавками и складами не хуже нее. Вдобавок девушка задыхалась и едва не падала. Она пыталась затаиться, взобраться на крышу, прыгнуть в едущую мимо повозку или юркнуть в какой-нибудь незаметный проулок, но ей не давали остановиться. Вскоре она догадалась, что ее гонят к тупику подле кожевенных лавок. Там – свалка выброшенных шкур, злые, плешивые бродячие собаки и облака жужжащих мух. Оттуда не выбраться. Остается только задрать лапки вверх и сказать «Ваша взяла»...
Да никогда в жизни!
Последним усилием Шелла вскарабкалась на жиденький заборчик из неструганных жердей, перевалилась на другую сторону, едва не плюхнувшись в навозную кучу, и, хромая, побежала к близкой желтовато-оранжевой громаде Каменного Рынка. Если она сумеет добраться туда, то остается шанс скрыться среди тысячи лавок и лавчонок, раствориться в многоликой толпе и обмануть погоню.
Какое-то мгновение ей казалось, что она спасена. Погоня отстала, впереди виднелась одна из торговых улиц, ведущих к рынку, а на ней – желанное столпотворение. Затем Шелла заметила торчащего на углу верзилу, настороженно озирающего подходы к улице, признала в нем охранника из дома Назирхата уль-Вади и едва не расплакалась. Она больше не могла убегать, но твердо знала – сдаваться нельзя и заметалась в поисках пути к спасению.
– Помоги же мне! – этот безмолвный крик души девушка обратила к украшавшему вывеску расположенной по соседству хлебной лавки знакомому символу: пять ключей на кольце и голова ухмыляющегося бычка. Бел – божество не только воров, но и торговцев, потому купцы частенько цепляли изображение его талисманов над входом в дом. – Пропадаю! Как есть пропадаю!
Она бросила быстрый взгляд по сторонам – далеко ли погоня? – и оторопело застыла.
Шагах в десяти от нее, под навесом оружейной лавки преспокойно стояли, перебирая разложенные кинжалы и обсуждая их недостатки, Аластор, Медвежонок и незнакомая девица. Как Шелла не заметила их раньше – уму непостижимо.
– Боги есть, – заплетающимся языком пробормотала Шелла. – С меня десять империалов в храм на Кривоколенном. И кладу столько же... нет, в три... в пять раз больше сверху, если мне вернут нормальный облик... Альс! Альс, спаси меня!
