Николай Басов - Оковы чести
Они отошли от рощи с кучками камней ещё мили на три и уже в темноте разбили лагерь. Ибраил колдовал почти полчаса, образовав вокруг их стоянки магическую завесу, полную сигнальных заклинаний, чтобы они почувствовали любое существо или сущность, если они приблизятся к лагерю хотя бы на сотню шагов.
Трол, как выяснилось, тоже вымотался. Он уснул почти сразу, едва его голова коснулась кучи веток, из которых он соорудил себе подобие подушки. Но спал недолго… Его разбудило прикосновение Крохана. Трол сел, приучая глаза видеть в темноте.
Костёр догорел, от него остались только уголья. Он почти не давал света, поэтому Тролу не мешал. Но всё равно… Как Трол ни смотрел по сторонам, он ничего не видел, кроме ближайших деревьев. Он даже задумался, что могло быть причиной тревоги, поднятой Кроханом. Потом услышал…
Детский смех, какие-то непонятные слова, словно бы и знакомые, но неуловимо отличные от всего, что Трол слышал прежде. Искажённые и по звуку, и по смыслу… А потом что-то очень тихое, мягкое, как прикосновение кошачьей лапы к жёсткой траве, которая шуршит от этого прикосновения и потрескивает ломаемыми сухими стебельками.
— Ибраил, — позвал Трол. — Давно это началось?
— С полчаса, — отозвался маг. Он помолчал. — Странно, что мои сигналки не срабатывают.
И тогда Трол понял кое-что ещё. Страх, безумный, слепой, явственный, словно дождь, который может просыпаться с неба, невзирая на тех, кто окажется под ним… Этим страхом размочаливалась душа, от него убывала сопротивляемость, решимость, желание сражаться… Трол сел, встряхнулся.
Роват и Крохан были совершенно пропитаны этим страхом. От них даже запах исходил другой, нежели обычно. Крохан так вообще едва сдерживался, чтобы не убежать в ночь, вслепую, не разбирая дороги, с ужасным криком, и совершенно забыв об оружии.
— Теперь я понимаю, почему они связали себя, — сказал Трол. — Чтобы кто-нибудь из них не бросился в эту темноту.
— Для этого можно было связать руки, — сказал Ибраил.
— Руки им могли понадобиться для боя, — отозвался Крохан. — Скорее уж имело смысл связаться по ногам.
— Что они и сделали, — ответил Ибраил прерывающимся от ужаса голосом.
Трол уже справился. Он стряхнул этот страх. А потом всё-таки нашёл в темноте лица своих друзей. Все лежали с открытыми глазами, пробуя сохранить самообладание.
— Сегодня ещё ничего не произойдёт, — сказал Трол. — Она попробует атаковать нас завтра.
— Откуда ты знаешь? — В темноте было даже непонятно, кто это спрашивает. Может быть, кто-то и вообще незнакомый, хотя откуда в этом лесу могли появиться незнакомцы?
— Она действует по шаблону, — ответил Трол, пробуя оставаться рассудительным. — Шаблон этот подразумевает, что необходимо напугать нас как можно больше. Если мы будем всё время бояться, то как бы ни были связаны… — Он хмыкнул, хотя ему было невесело. — И о чём бы ни разговаривали… при её появлении, мы не сможем драться. Что и произошло с теми охотниками.
— Это были лучшие охотники племени, — сказал Роват.
— Значит, — отозвался Трол, — они были недостаточно хороши.
От его слов что-то изменилось в мире, приступы страха стали убывать. И опять же, это было почти физическое ощущение. Теперь даже Крохан, оказавшийся самым уязвимым перед этой магией, стал дышать ровнее. Дождавшись, когда все успокоится, Трол перевернулся на другой бок и попробовал уснуть.
В дрёму он погрузился довольно легко, но по-настоящему уснуть не сумел, как ни пытался. Всё время что-то удерживало его сознание на поверхности, не позволяя окунуться в сон. Может быть, ощущение опасности?
Поутру они молча собрались и пошли, предводительствуемые Ибраилом. Трол уже не понимал, куда они идут. Он был уверен, что пространство каким-то образом закуклилось и все перемещения не имеют смысла. Но идти всё равно следовало. Хотя Роват с Кроханом окончательно впали в меланхолию, и авторитету Ибраила эти блуждания не способствовали.
Всё-таки оказалось, что они ходили не зря. Уже после обеденного привала, совершенно неожиданно, примерно в том месте, где, как казалось Тролу, они уже побывали, они увидели следующее проявление силы нумидской ведьмы.
Это было просто. С деревьев свисали странные, похожие на искажённые иероглифы связочки, устроенные из веток и травы, иногда напоминающие человечков, иногда вызывающие более сложные ассоциации. Трол рассмотрел их, пробуя понять своего будущего противника. И ничего не мог вынести из этих плетений. Кроме…
— Она ловка, как белка, — наконец произнёс Роват. — Привязывать свои творения на такие ветки и на такой высоте может только тот, кто…
Он не договорил. Но Трол согласился.
— Может быть, она умеет летать.
— Иногда призраки на самом деле поднимаются над землёй, — сказал Ибраил. — Но это случается не так часто, как принято думать, и, конечно, никогда не бывает высоко.
— Я видел иные из этих плетёнок на высоте в десяток ярдов, — сказал Крохан. — Или их подвесили, когда деревья были совсем молодые…
— Тогда бы они оказались на более толстых сучьях, — перебил его Трол.
Они снова пошли. Неожиданно наступил вечер. Или не сам вечер, а та тьма, которая связана с магией. Трол старательно прояснил своё темновое зрение. И снова, как вчера, ничего не добился. Словно находился в мутной воде, позволяющей видеть всего-то на расстоянии нескольких футов, не дальше.
Лагерь разбили ещё более старательно, чем предыдущей ночью. И теперь, помимо сигнальной магии, Ибраил потратил много времени, чтобы обеспечить акустическую непроницаемость их лагеря. Трол хотел было остановить его, опасаясь, что они не расслышат сами сигналы, но маг, который, как обычно, читал мысли Возрождённого, лишь нахмурился. О такой мелочи он, конечно, и сам подумал.
А ночью… Страх обрушился на них сплошным ливнем, и даже Трол не сумел уснуть. Вернее, он впадал в какое-то забытье, но даже дрёмой теперь это назвать было нельзя. Это не приносило ни спокойствия, ни расслабленности. Это вызывало судороги в теле… Сводило с ума, всё время заставляя вслушиваться в тишину, в которой что-то происходило, хотя осознать, что именно, благодаря магии Ибраила было нелегко. Трол даже пожалел, что маг устроил им такую блокаду. Впрочем, сигналки не сработали ни разу, как и прошлой ночью.
Трол поднялся с первым намёком на рассвет. Крохан, который был теперь бледен, словно перенёс опасную болезнь, повернулся к нему.
— Ты обещал, что она нападёт этой ночью.
— Она чувствует, что мы более стойкие, чем прочие… её жертвы.
— А мы жертвы? — спросил Роват.
— Она так думает, — поправился Трол. — Но я уверен, что нетерпение заставит её броситься на нас уже следующей ночью.
