Александр Бушков - Враг Короны
Сварог уж было отбросил мысль о Короне, когда его осенило: а если это – будущее мира Гаранд и, возможно даже, ближайшее будущее?! Это не может быть прошлое, хотя бы из-за автомобилей, которых на Гаранде отродясь не было. Но лет через несколько отчего бы им не появиться? А что до архитектуры, то Сварог познакомился лишь со столицей, а городов здесь хватает, как, наверное, и архитектурных стилей…
Если бы он мог управлять сном, то непременно оставил бы на время королевские заботы, оставил бы вместо себя в кабинете двойника, спрыгнул бы во сне с балкона вниз и проверил бы, что к чему. Но в том-то и дело, что своим сновидениям он не хозяин…
Эхе-хе, выпить бы хорошо, засидчиво, основательно, и не здешнего пойла с непременным карамельным привкусом, а натуральной водки, чистой аки слеза, да излить душу товарищу верному… но только где такого тут найдешь? А что ни говори, простой расейский загул снимает хмарь с души получше всяких лекарств и премудрых докторов.
Сварог предавался печальным мыслям в отведенных ему покоях на втором этаже особняка верх-советника Мар-Кифая. Впрочем, покои эти он как раз намеревался покинуть. Уже осторожно скребся в дверь посланный Мар-Кифаем слуга и деликатно напоминал, что «господа собрались и ждут». Подождут. Поди, не за спасибо работают и не ради меня они благородно побросали все свои дела и примчались в этот столичный пригород.
Сварог уже облачился в трико для вечернего выхода в свет. Встал перед зеркалом, поправил накидку темно-вишневого цвета с красной изнанкой. Что за дурацкий вид! Особенно нелеп золотой треугольник на груди – ну что за безвкусица, право… да и пояс хорош, никак не позволяет отделаться от мыслей про реслинг. Насколько Сварогу было известно, фрондеры намерены возродить моду предыдущей эпохи – в этом они безусловно правы и заслуживают всяческой поддержки. «Или же, – подумал Сварог, – мое мрачное настроение черной тенью простирается надо всем. Вот и здешняя мода уже не по душе…» Он вышел в коридор и неторопливо направился к лестнице. Впереди бесшумно скользил по ковровой дорожке давешний слуга, предупредительно открывая двери на пути следования «господина Ар-Сварга». Под таким именем Сварог поселился в особняке Мар-Кифая, где ему одному отвели аж целый этаж. Впрочем, именно такого приема и заслуживал «полномочный представитель императора в находящейся на северо-западе материка Корона провинции Ахор», который имеет право доступа в императорский дворец и пользуется особыми привилегиями. Верх-советник никак не мог объявить Сварога кем-нибудь попроще, иначе не смог бы поселить гостя в особняке на законных основаниях. Разве что во флигеле вместе со слугами.
Мар-Кифай лишних людей в тайну Свароговой личности справедливо не посвящал. Даже вроде бы насквозь надежного личного мага. Мало ли кто кому вдруг надумает верой и правдой послужить или кто кому ненароком проболтается…
Между прочим, в кои-то веки Сварог не использовал чужую личину для изменения внешности, а прибегнул к простому человеческому гриму. Все по той же причине – мало ли кто чем владеет. Хотя Мар-Кифай и говорил, что проверяет своих людей и даже поощряет внутри особняка негласный присмотр друг за дружкой с последующим донесением хозяину обо всех странностях, но верх-советник сам же первый и не верил в то, что никто из его слуг и работников не получает второго жалованья в Каскаде. Увы, будь люди хоть трижды испытаны в делах, никак нельзя быть безусловно уверенными в ком-то, даже в своих домочадцах; никак нельзя исключать, что Каскад не завлек кого-то в свои сети, играя на слабостях человеческих, компромате и тщеславии людском.
Вот и не стоило прибегать к надеванию личин без нужды. Тем более, и под гримом Сварог был неузнаваем. Верх-советник лично загримировал его, по выражению Мар-Кифая, под типичного провинциального самодура. Есть такое поветрие в удаленных провинциях Короны – во всем, что безобидно и ненаказуемо, с вызовом идти наперекор столице. Если, скажем, в столицах носят короткие плащи, то мы, дворяне дальних земель, будем щеголять в плащах, волочащихся по земле. Если в столицах входит в моду стиль поведения «Загадочная грусть», взятый из нашумевшей синематографической ленты «Апсодерии», то мы, дворяне дальних земель, будем напоказ шумны и безудержно веселы. Если в столицах бреют лица начисто, то мы, дворяне дальних земель, станем отращивать бороды лопатой, усы вразлет, волосы до плеч и кустистые бакенбарды…
Вот только разве без бакенбардов обошелся Сварог, гримируясь под гостя из «мятежной» провинции.
Сварог спустился на первый этаж, свернул налево, следуя за слугой-проводником. Очутился в длинном коридоре, по всей длине которого, словно гренадеры на посту, стояли огромные, в человеческий рост вазы с узкими горлышками, покрытые затейливой росписью. Если верить словам верх-советника, такие вазы – последний писк дизайнерской моды. И, как и любой писк, вазы, разумеется, стоят неслабых денег.
Да и гостиная, дверь в которую с поклоном распахнул перед Сварогом вышколенный лакей, не отличалась спартанской простотой обстановки. Хорошо, признаться, живет верх-советник, зажиточно. И будь Сварог чуть помоложе и чуть менее опытен в делах житейских, непременно про себя удивился бы: «Ну зачем ему при таких богатствах рисковать, ставить все на карту заговора? Живи да радуйся!» Однако Сварог немножко пожил на этом свете и отлично понимал, что если человек одержим такой страстью, как власть, то это навсегда, это неостановимо, власти, как наркотика, нужно еще и еще, все больше и больше. Деньги, роскошь – все это несущественно, когда тебя сжигает изнутри жажда власти…
Гостиная была оформлена в желтых тонах. И называлась она зело оригинально – Желтая гостиная. Еще в особняке наличествовали Синяя, Зеленая и Красная гостиные. Тоже, кстати, дань новомодному увлечению. Считалось, что для большего психического комфорта следовало выбирать гостиную под стать господствующему настроению. Сварог забыл спросить у верх-советника, какому настроению соответствует желтый цвет, но если судить по лицам ожидавших прихода Сварога людей – не самому плохому на свете. Видимо, как раз перед приходом «господина Ар-Сварга» верх-советник рассказал нечто уморительное, и гости дома поднимались из кресел со спинками в виде лир, все еще продолжая хохотать.
Согласно принятому в Короне этикету, Сварог раскланялся, приложив к воображаемой шляпе один лишь указательный палец. Ему отвечали тем же, в полном согласии с принятым в хорошем обществе ритуалом. Помимо верх-советника Мар-Кифая в гостиной было еще два человека. Одного звали Рон-Гардар, другого – Пер-Дигостан. Первый был молод, энергичен и жизнерадостен, служил он при Храме в Службе Рвения, здешнем аналоге святой инквизиции, только пользующейся методами помягче. Второй господин был много старше, дороден, вальяжен в каждом жесте и служил на поприще исторической науки в должности ректора столичного университета.
