Шин Кен (СИ) - Самылов Алексей Леонидович

— Привет от твоего бывшего мужа, — произнёс Шин. — Вот же, как получается. К матери в больницу прийти некогда. А вот к отцу, который чуть мать не убил, время нашлось. Впрочем, это тоже меня не удивило.

«Конечно, может этот утырок и раньше сыновьям прогонял, что мать у них шлюха. Собственно, без разницы».

Тут Шина сдавили. Крепко. Е Рим стиснула его. Парень погладил женщину по спине. Кстати, Шин сейчас не соврал. Дети Е Рим в больницу действительно не приходили. Запрет на посещение не пригодился.

— Я слушала, — тихо пробормотала женщина. — Нам Джу, мой маленький Нам Джу… Словно я слышу…

— Своего мужа, — вставил Шин.

Ну, а кого ещё сыновья копируют? Отца, естественно.

— Да, — еле слышно произнесла Е Рим. — Интонации, голос… Я даже вздрогнула. Словно я опять на кухне… Даже голова заныла. И в носу опять запах крови. А рука, словно замёрзла. А Нам Джу кричит, что у него всё плохо, что у него нет денег. А я его подставила. Что своему любовнику деньги отдала. И так мне стало… пусто. А потом ещё и Пак Че позвонил. Добил. Что я больше ему не мать. И чтобы я заявление на отца забрала и катилась из семьи. Что я тварь!

Женщина опять зашмыгала.

— Продажная я! — со злостью произнесла Е Рим. — Обокрасть их решила! Любовников домой вожу!

«Не, точно у папочки побывали».

— Е Рим, — произнёс Шин. — Они пытались продать машины. Оба.

— Что? — женщина чуть отстранилась и посмотрела на парня.

— Они пытались продать машины, — повторил Шин. — Поэтому они стали звонить тебе. Извини. Но это правда.

Шин посмотрел на круглые часы, висящие на стене.

— Их машины сегодня заберут, — продолжил он. — Я дал им шанс остаться нормальными детьми. Ещё можно было договориться. Можно было, по-семейному, спокойно поговорить и решить эту проблему. Я же понимаю, что это твои дети. Но, извини, ты мне небезразлична. И оскорблять я тебя не позволю. Без последствий. Раз ты шлюха, тварь и продажная, что же, я их не разочарую. Секунду…

Парень разжал объятия. Е Рим тоже его отпустила. Шин же достал из кармана телефон и отошёл к окну.

— Хаджин, — заговорил парень. — Не отвлекаю? Ага. Слушай, а давай поработаем по квартирам. Да-да, по тем, а то там люди в атаке увлеклись.

— Шин?! — испуганно произнесла Е Рим.

— Нет-нет, госпожа Кук согласна, — произнёс Шин.

Он послушал. А Е Рим подошла к парню, заглянула ему в глаза настороженным взглядом.

— Нуна, конечно, я понимаю, — ответил Шин. — Но людям надо булки сжать. А то они что-то вообразили себя королями. Ну, ты же знаешь, как это бывает. Когда специально создают проблему, чтобы на основное не реагировали. Да-да, умничка! Всё, работай. С меня ужин!

Шин убрал телефон от уха.

— Ну, чего ты заволновалась? — спросил он. — Никто твоих детей из квартир не выкинет. Но раз они такие дерзкие и речь не фильтруют, пусть побегают, кипятком поссут. Надо людей привести в чувство. Да, телефон свой дай.

— Зачем? — снова насторожилась женщина.

— Затем, — Шин протянул руку и погладил Е Рим по щеке. — Что ты больше с ними разговаривать не будешь. Теперь будет беседовать… Хех, твой любовник. Е Рим. Выглядывай из-за спины. И вот это, моя аджумма, единственный способ, чтобы твои дети всё же когда-нибудь опомнились. И не спустили свою жизнь в унитаз, как твой бывший муж. Понимаешь? Парадокс, но ты сыновьям сейчас помогаешь. Да, это будет больно. Это будет очень больно. Но по-другому нельзя. Если ты дашь слабину, если ты попытаешься как-то им помочь, они никогда ничего не поймут. То, что сейчас делаю я, должен был сделать их отец. Ушли из семьи, нечего бегать за деньгами. Твой бывший должен был посадить каждого сына на… хм, кухне и сказать это. Понимаешь? Не ты. Мать такого никогда не сможет сказать. Так должен установить мужчина. И пусть твоим детям поначалу было бы тяжело, но зато потом они жили бы, как нормальные мужики. Надеясь только на себя. Ты поняла меня, Е Рим?

— Да, Шин, — нахмурилась женщина и невесело усмехнулась. — Кому из нас сорок, а? Ты учишь меня, мать двоих детей, как воспитывать…

— Е Рим, я не учу, — ответил парень. — Я просто тебе сказал, как сам считаю. У твоих детей есть мать. И они считают, что это… Ну, есть и есть. А вот у меня не было. Никакой.

Шин, который держал ладонь на щеке женщины, провёл большим пальцем по её губам.

— А ещё, моя милая аджумма, — по губам парня промелькнула змеиная усмешка. — Моих женщин оскорблять нельзя. Моих женщин обижать нельзя. У меня портится настроение, и я делаю людям больно. И даже если ты вдруг резко решишь остановиться, я не остановлюсь. Хочешь ты этого или нет, это дело дойдёт до своего логического финала. А вот потом, когда я буду уверен, что ты в порядке, что твоя жизнь налажена, можешь разбираться с детьми. А теперь я хочу подтвердить твое звание падшей женщины.

И Е Рим слегка смутилась.

— Что, будем начинать сначала? — усмехнулся Шин. — Хорошо.

Он подтянул женщину к себе, развернул ей к себе спиной.

— Омо, — выдохнула Е Рим. — Я забываю, что ты молод. И как это бывает у молодых парней.

— А я сейчас напомню, — хмыкнул Шин.

И повернув голову Е Рим, наклонился за поцелуем…

… — Шин? — слегка испуганно произнесла Е Рим, приподнявшись на кровати.

Просто её внизу коснулся уже не язык. А кое-что другое.

— Да-да, Е Рим, — спокойно произнёс парень, который стоял около кровати. — Врачи разрешили тебе более активную жизнь.

— Шин, может…

— Нет, не может, — уверенно ответил парень. — Я столько времени облизывался… В буквальном смысле слова.

Он подтянул её ближе к краю кровати, чуть побольше раздвинул согнутые в коленях ноги. И прежде, чем Е Рим успела что-то придумать, она ощутила, как в неё входит… Член. Член другого мужчины.

«Вот и всё, — мелькнула у неё мысль. — Теперь, я и в самом деле…»

… Сорок лет? Да я вас умоляю. Что в сорок, что в шестнадцать, женщине нужно после первого (или условно первого) раза внимание. Тепло. Поэтому, естественно, Шин не рванул из палаты, получив своё. Оставить Е Рим тут гоняться, называть себя всяким нехорошими словами?

Нет, он сидел на кровати. А Е Рим лежала на его коленях головой. И это же нетрудно, просто поглаживать по голове.

— Ты… мой второй мужчина, — наконец, заговорила, Е Рим. — И я бы никогда не подумала даже, что у меня будет второй.

Она вздохнула, не открывая глаз. Левой рукой Шин проводил время от времени по короткому ёжику волос, а правая лежала на животе женщины.

— Я пытаюсь найти в себе сейчас… стыд, — снова заговорила она. — Не знаю… Отвращение. Но. Мне просто никак.

— Вот был бы на моём месте мужчина… поэмоциональнее, — иронично заметил Шин. — Сейчас бы он обиделся. За никак.

Е Рим усмехнулась.

— Ну, ты же не такой, — заметила она. — Понимаешь же, что тётушке… Нужно просто переключиться, привыкнуть. Осознать факт.

Е Рим вздохнула. Потом протянула руку, коснулась себя внизу живота.

— В юности я после первого же раза и залетела, — произнесла она. — А Го Хо… Его матушка так визжала, что такая, сякая, её сыночка на ребёнка поймала. Я собралась делать аборт. А он… Прибежал ко мне домой и сказал, что… женится. Как же так, из того… Нормального вроде парня потом получилось то… Что получилось?

Понятно, что комментариев она не ждала. Риторические вопросы. Поэтому Шин просто продолжал поглаживать её по голове.

— Этот дом его мамаша помогала купить, — скривилась Е Рим. — Не надо было… Надо было самим. Все первые семь лет нашего брака она лезла к нам. Когда она… сдохла, я, наверное, год вздрагивала, всё ждала, когда она снова припрётся.

Женщина нахмурилась.

— Может надо было уехать, — произнесла Е Рим. — Подальше. Жить своим умом. И тогда бы один наглый парень не совратил тётку на пятом десятке.

— Надо было просто твоему первому парню подумать о презервативе, — заметил Шин. — Ну, или банально вовремя вытащить. И не было бы всех этих проблем.

— Да мы молодые были, у нас обоих это был первый раз, — вздохнула Е Рим. — Вот ты в первый раз, думал о презервативе?