Александр Бушков - По ту сторону льда
– Как женщина она тебе годится, или все же желаешь найти что-то получше?
– Ну, в общем… не вижу смысла что-то еще искать, – осторожно сказал Сварог.
– Она тобой тоже вполне удовлетворена. Кое-какие ваши сухопутные ухватки ей весьма понравились.
– Рад слышать, – сказал Сварог еще осторожнее.
– Ну, так что же ты решишь? Она должна была подробно тебе все изложить – что хочет за тебя замуж, что мы невероятно богаты, что только мы спасемся, когда все погибнут в самом скором времени… У тебя было достаточно времени для раздумий, ты взрослый и неглупый человек, наверняка успел все взвесить… Итак?
Сварог незаметно огляделся. При старшине не было оружия, даже обычного скрамасакса на сей раз не имелось на поясе. Стоящие вокруг разряженные морские бродяги тоже были безоружны. В конце концов, что ему мешает при малейшей опасности прыгнуть за борт и пешком добраться до чернеющего на горизонте острова? Как бы ни обжились бродяги в море, вряд ли умеют дышать под водой так, как он. Не догонят, нет…
Тщательнейшим образом взвешивая слова, будто покупающий алмазы купец, стремящийся не ошибиться ни на грош, Сварог сказал:
– Любезный старшина, я безмерно благодарен вам за спасение и гостеприимство, но у нас тоже есть традиции, которые я не могу нарушать, как бы ни была красива твоя дочь и как бы нам ни было хорошо. Уж ты-то должен понимать, какую силу имеют в жизни людей вековые традиции…
– Нужно понимать так, что ты отказываешься?
– С величайшим сожалением.
– И это твое последнее слово?
От плетеного борта его отделял какой-то шаг. Вокруг все стояли неподвижно, не делая попыток напасть, и в глазах не было враждебности.
– Последнее, – сказал Сварог.
И в следующий же миг на Сварога навалилась нешуточная тяжесть, его сбили с ног во мгновение ока, так что он не успел ничего предпринять, повалили на палубу, лицом вниз, заламывая руки, по запястьям скользнула шершавая, жесткая веревка… Он и опомниться не успел, как лежал теперь уже лицом вверх, связанный с величайшим тщанием. Как ни дергался, ослабить веревки не удалось.
Потом он почувствовал, как поднимается вверх. Оказалось, его успели бросить на широкую доску, прикрепленную шарниром к борту напротив выреза в плетне. Сразу несколько рук придерживали его, чтобы не свалился в воду.
Хватило беглого взгляда по сторонам, чтобы увидеть, на всех плотах поднялись подобные доски со связанными людьми – кое-кто из них ожесточенно извивался, другие пребывали в неподвижности, кое у кого рты заткнуты чем-то вроде кляпов. Над морем повисла тишина.
– Церемония, знаешь ли, – легонько пожав плечами, сказал старшина так непринужденно и буднично, словно они беседовали о пустяках в самой что ни на есть мирной обстановке. – С незапамятных времен в этом месте приносят жертвы, чтобы зло подольше оставалось спящим в глубинах. Только-то и всего. У тебя был выбор, и ты его сделал. О чем теперь толковать?
У него были прозрачные, неподвижные глаза фанатика, выполняющего привычную работу без тени эмоции, но с величайшей убежденностью в собственной правоте. Все ругательства застряли у Сварога в глотке – не стоит терять лицо, их ничем не прошибешь…
– Откровенно говоря, мне будет тебя недоставать, купец Паколет Карах, – сказала объявившаяся с другой стороны доски очаровательная Латейя, увешанная раковинами и монетами, как новогодняя елка игрушками. – Кое-какие твои штучки были очень приятными и познавательными. Спасибо за ребенка, – она с мечтательной улыбкой погладила себя по животу. – Отец совершенно прав – у тебя был выбор, все от тебя зависело… Прощай.
– Эи, – сказал Сварог. – А если я…
Старшина усмехнулся чуточку брезгливо:
– Оставь. Ты уже не делаешь выбор по собственной воле, а в страхе пытаешься спасти свою шкуру… Недостойный.
Он поднял правую руку, и на плоту засвистали флейты, затянули длинную, тоскливую мелодию.
Сварог видел, как на противоположном плоту доска поднялась вертикально, и связанное тело, отчаянно корчась, соскользнуло с нее, рухнуло в воду, подняв фонтан брызг, тут же исчезло с поверхности. Не все так скверно, подумал он зло, людей швыряют в воду живыми и невредимыми, так что шансов предостаточно. Лишь бы там, на дне, не оказалось…
– Старшина, – сказал Сварог.
– Ну, чего? – самым будничным тоном спросил наклонившийся к нему несостоявшийся тесть.
– Я еще вернусь, попомни мои слова, – сказал Сварог. – И ты о многом пожалеешь…
– Вздор, – сказал старшина без улыбки. – Утопленники никогда не возвращаются. Судя по тому, что ты не мог обойтись без нашей помощи, ты ничего такого не умеешь… Попроси там от нашего имени, чтобы зло подольше дремало в пучине…
Доска поднялась – и Сварог полетел в воду, шумно ударившись о нее брюхом, стал погружаться лицом вниз. Видел краем глаза, что неподалеку, обгоняя его, идет ко дну еще один связанный, корчась, как рыбка на сковородке. А вон еще один, и еще… Пузырьки воздуха тянулись вверх сверкающими цепочками – и вскоре обрывались.
Глубина оказалась небольшой, и он прекрасно рассмотрел дно, заросли морских кустов, брызнувшие в стороны стайки рыб, какую-то огромную, темную массу слева, скелеты меж камней…
Отчаянно барахтаясь, сумел перевернуться на спину – и в полном соответствии с иными присущими ларам свойствами опустился на дно медленно, плавно, лицом вверх. Правда, вся тяжесть тела давила на связанные руки.
Из предосторожности – кто их там знает? – он лежал совершенно неподвижно, превозмогая боль в связанных руках. Еще какое-то время сверху швыряли жертв, вряд ли все они поголовно были подобными Сварогу случайными гостями, скорее всего, сюда попадали и свои за какие-то прегрешения, а то и вовсе без оных…
Чтобы отвлечься от жгучего неудобства в связанных конечностях, он какое-то время прорабатывал мысленно во всех деталях, как пошлет парочку эскадр с приказом отловить именно эту жангаду, а то и все остальные, если окажется, что человеческие жертвоприношения пользуют и они. Никакой крови и виселиц на нок-реях. Будем гуманистами, переселим их на сушу, а там пусть разбивают себе головы о деревья и камни, если охота. Не хватало еще возведенных в стойкую традицию человеческих жертвоприношений, как будто на Таларе и без того мало проблем. Любая религия, если не считать черных культов, с такими штучками борется беспощадно, так что душа будет спокойна. А если эта девчонка и в самом деле окажется беременной, нужно принять меры, чтобы ребенок вырос в надлежащих условиях, совершенно не зная маменьки… Воспитателей хватит – поручить хотя бы Маре, уж она-то не вырастит слюнтяя или растяпу…
Стайка пестрых рыбешек повисла над ним, осторожно приглядываясь. Со всех сторон сползались крабы. Глянув вверх, Сварог с радостью увидел, что круг распался, прямоугольники плотов перестраиваются, вытягиваясь в три цепочки – и они уплывают прочь. Вот уже ни одного не осталось в поле зрения… пора на свободу.
