Тим Доннел - Шесть дверей страха
– Как, уже вечер? Значит, я весь день проспал? Со мной что-нибудь случилось?
Зенобия молчала, и королю ответил Дамунк, приблизившийся к ложу с новым кубком вина:
– Да, мой повелитель! Живительные сон и мое лекарство восстановили твои силы. Прошлая ночь оказалась очень трудной, но сейчас все в порядке. Вот еще один кубок с лекарством, прими его!
Конан одним духом выпил терпкое вино и вновь почувствовал, как жар волной расходится по телу. Он был по-прежнему силен и бодр, и осталось всего две ночи! Две ночи рабства у проклятого колдуна – и он снова будет свободен! Свободен! Сладостное для него слово, как глоток холодной воды для умирающего от жажды путника в горячей пустыне!
Король еще раз с досадой взглянул в окно, прощаясь с заходящим солнцем, и поднялся с ложа. Зенобия прильнула к его груди и прошептала:
– Знаю, ночью тебе грозит смертельная опасность. Мое сердце изнывает от страха и тоски. Но все будет хорошо, и когда-нибудь это кончится, правда, милый?
– Правда. Через две ночи все завершится. И я уверен, что все будет хорошо. А пока иди и ничего не бойся… – Он прильнул губами к ее губам, пытаясь поцелуем прогнать страхи.
Вчерашнее чувство спокойной уверенности не покидало Конана, и он с улыбкой проводил Зенобию до дверей. Дамунк вышел следом, а Имма немного помедлила у порога, глядя на короля ясными глазами.
– Ну, девочка, что мне понадобится завтра? Примочка, питье или чудесный эликсир Дамунка? – Он, улыбаясь, ждал ответа.
Она тоже улыбнулась и тряхнула кудрявой головкой:
– Ничего не понадобится! Мне кажется, кувшина вина в изголовье будет достаточно, и чтобы наготове был плотный завтрак!
Конан захохотал, довольный таким ответом.
– Ты молодец, и я рад это слышать! Ну, так позаботься, чтобы все это было под рукой!
Девушка выскользнула из спальни и тут же вернулась с полным кувшином вина. Поставив его в изголовье, она собиралась уже, было, уйти, но Конан остановил ее и, нежно проведя рукой по щеке, сказал:
– Спасибо тебе, ты славная моя! Ну, а теперь иди: смотри, уже совсем стемнело!
Задвинув засов, он задумчиво подошел к окну, посмотрел, как гаснет золотистый край неба, послушал перекличку часовых на стенах и отправился обратно к ложу.
Надев заранее приготовленный широкий пояс, пристегнул меч и кинжал, накинул плащ и присел на край, вспоминая случившееся прошлой ночью. Вскоре он, мягко повалившись набок, уже спал.
* * *
– Я познакомлюсь с твоим лекарем поближе, когда выберусь отсюда! – Рагон Сатх встретил его, криво усмехаясь. – Его настойки и эликсиры, похоже, мертвого поднимут на ноги! Кажется, что ты и забыл, какая тяжесть вчера обрушилась на твою голову! И все это сделали несколько капель его снадобья!
Конан молчал, не желая вступать в разговор, и спокойно смотрел колдуну прямо в глаза. Тот, нахмурившись, привстал на троне и протянул руку к полотнищам:
– Ну, раз ты полон сил и уверен в себе, так выбирай, в какую дверь ты войдешь сегодня!
Выбор у него остался небольшой – всего две двери, две темные неподвижные завесы. Про какую-то из них колдун вчера говорил, что за ней королю понадобится вся его храбрость? Да она ему нужна за каждой дверью! Одно из полотнищ слегка колыхнулось, и Конан, не задумываясь, устремился туда, снова погрузившись в зыбкий туман.
Сделав несколько шагов, он остановился. Кругом ничего не было видно, однако ноги уверенно стояли на чем-то твердом. Его не кружили вихри, и он никуда не проваливался. Немного выждав, Конан стал различать смутные контуры каких-то предметов и движущиеся тени.
Вдруг, совсем рядом, раздался многоголосый женский визг и быстрый топот легких ног. Конан уже видел, что стоит посредине зала, где находилась роскошная купальня, а обнаженные девушки испуганной стайкой уже подбегали к дверям и выскакивали наружу. Наконец, когда последняя девушка, подхватив платье и туфли, исчезла за дверью, снаружи послышался звук запираемого засова.
Ну вот, его опять поймали и заперли! Конан невольно улыбнулся, сравнив этот зал со своей тюрьмой в доме великанов. Здесь, по крайней мере, не пахнет навозом. Киммериец отвел взгляд от резной двери и стал с интересом осматриваться.
Похоже, он попал в царский дворец, так богато был отделан этот зал, а купальни, подобной этой, Конан не видел нигде. Сделанная, казалось, из цельного бледно-зеленого камня, она имела вид громадной чашечки цветка. А края, в форме загнутых лепестков, загибались наружу, и на них стояли вазы со всевозможными фруктами и тонкогорлые сосуды с вином. Между каменных лепестков изгибались золотые фигуры, из их раскрытых пастей в купальню с журчанием лилась душистая вода. Мягкие белые ковры с тонким узором из зеленых листьев окружали купальню со всех сторон. Множество разбросанных парчовых подушек говорило о том, что обитательницы дворца любят проводить здесь время. Все в этом зале навевало покой и негу – узкие высокие окна были распахнуты, и утренний ветер доносил из сада аромат роз, стены, радуя глаз, сияли драгоценными камнями и позолотой. С высокого сводчатого потолка свешивались ажурные светильники, в них, казалось, мелькали маленькие фигурки играющих огненных змеек.
Разглядывая прихотливые узоры, Конан в то же время чутко прислушивался к тому, что творилось за дверью. Внезапно тишина сменилась возбужденными женскими голосами. Они быстро приближались, загремел засов, и дверь распахнулась.
В зал вошли и неподвижно застыли две прекрасные девушки в доспехах, с обнаженными мечами в руках. Их лица были суровы и решительны, и Конан, едва взглянув, понял, что это – настоящие воины, а не просто слабые женщины, нарядившиеся в боевые одежды.
Он потянулся к мечу, но тут в дверях показались еще две юные девушки в легких полупрозрачных туниках. Они несли небольшие мягкие кресла и низкие столики. Испуганно поглядывая на киммерийца, прислужницы поставили ношу на мраморный пол и поспешно удалились. Следом вбежали столь же прекрасные создания с блюдами и кувшинами. Запах жареной дичи и острых приправ защекотал ноздри киммерийца, и он решил, что сражения пока не будет.
Девушки, принесшие яства, упорхнули, и в зал медленно вошли и встали по обе стороны дверей безмолвные женские фигуры, с ног до головы скрытые легкими вуалями. Они склонились в почтительном поклоне, и Конан увидел приближающуюся из глубины коридора женщину в золотисто-зеленом мерцающем одеянии. Она шла, почти не касаясь ногами пола, и в тишине было слышно, как звенят многочисленные браслеты на ее руках и щиколотках. Решительные синие глаза киммерийца встретились с загадочной глубиной немигающих зеленых глаз. Они сияли на бледном прекрасном лице, как два темных изумруда. Коралловые губы слегка изогнулись в усмешке. Подойдя к Конану совсем близко, так, что в ноздри варвара хлынул исходящий от незнакомки аромат благовоний, женщина принялась молча его разглядывать, а киммериец стоял, как будто окаменев, не в силах пошевелиться.
