Дети Великого Шторма. Трилогия - Осояну Наталья

Как именно его обнаружили, Айлантри не знал. Он смутно припомнил мрачноватую и кровавую историю из тех времен, когда Земля тысячи огней еще не называлась так и ее только изучали посланцы Вороньего Гнезда, которым требовалось найти место, подходящее для фабрики. Кажется, на месте форта раскопали какие-то развалины – о да, эта его часть, с часовней и шестиугольной комнатой, не просто зиждилась на старом фундаменте, но следовала ему в попытке восстановить былое. И где-то тут нашли этот плоский диск из желтоватого металла, покрытый изящными гипнотизирующими завитушками…

Будь он чуть меньше размером – и впрямь мог сделаться чьим-то украшением и навсегда затеряться в лабиринтах прошлого. Но, к счастью для Фейры, штуковина с непонятным предназначением, сделанная из неизвестного металла, подошла лишь одной франтихе – мраморной.

Феникс вытащил «медальон» из креплений на груди статуи и спрыгнул на пол. Сандер и другой матрос подступили к нему, заинтригованные, а Эсме больше заинтересовалась изваянием. Она подошла к мраморной Эльге – из-за неровного света у Айлантри разыгралось воображение, и он подумал, что богиня надула губы, лишившись украшения, – и замерла, глядя в удивительно живые каменные глаза.

На мгновение лицо живой девушки помертвело и сделалось похожим на мраморное.

– С этим, – севшим голосом произнес Фейра, пряча диск в карман, – мы разберемся потом. Что ты хотел мне показать, Айлантри?

Ворон благодарно кивнул, пряча вновь подступившее беспокойство, и взмахом руки предложил покинуть часовню. Когда они уходили, Фейре пришлось взять целительницу за руку, потому что она все стояла и стояла перед Эльгой, не шевелясь и не сводя взгляда с той, кому хватило смелости бросить вызов повелителю стихий.

Коридор, ведущий к расположенной в пещере фабрике звездного огня – Айлантри вдруг обнаружил, что слово «фабрика» вызывает у него омерзение, но подобрать другое не смог, – был достаточно узким, чтобы им пришлось идти гуськом. Молодой ворон шел первым, и с каждым шагом его сердцебиение учащалось. Гулкие удары отдавались в ушах зловещим эхом, вбивая в разум Айлантри истины, которые он до сих пор не желал признавать.

Тук-тук.

Он вот-вот совершит куда более страшное предательство, оправданий которому нет и не может быть. Он выдаст один из самых главных секретов своего рода – и кому! Пламенному Фениксу, чьи поступки не в силах предсказать даже сам Великий Шторм.

Тук-тук.

Зачем же он это сделает? Какую выгоду получит? Да никакой. Было бы глупо надеяться, что Фейра отплатит за доверие, взяв его в команду. Та его часть, что никак не могла избавиться от трусости, уповала на это, но даже она признавала, что шансы мизерны. Капитан «Невесты ветра» не из таких. Может, он вообще испепелит Айлантри на месте за вероломство по отношению к своему клану.

Тук-тук.

И это значит, что по возвращении в Росмер его обязательно вызовут на суд. Вот лейтенант Как-Его-Там и вызовет. Или прокурор Бален. Или кто-нибудь еще. Дни его сочтены – может быть, он и завтрашнего рассвета не увидит.

Тук-тук…

Коридор все время шел вниз: то просто под уклон, то грубыми ступеньками, высеченными в скале. С каменных стен и потолка капала вода, воздух становился все более влажным, а пол – скользким. Толща камня как будто давила на голову, и Айлантри ускорил шаг, торопясь убраться из этого жуткого места, на миг позабыв, что впереди его ждет зрелище пострашнее.

И вот наконец-то перед ним возникла последняя дверь – чуть покрепче обычных, но все равно совершенно заурядная, в нижней части покрытая зеленоватой пленкой лишайника. На двери не было замка; когда в форт приезжали чужаки, у входа выставляли часовых, хотя могли бы и этого не делать. Из-за двери веяло жутью. Это чувство было вполне ощутимым, невыдуманным – оглянувшись, Айлантри увидел, что феникс замедлил шаг, а прочие и вовсе отстали. Измененными глазами он без труда разглядел на их лицах смятение.

Момент настал.

– З-знаете, – проговорил он сбивчиво, – я никогда не видел того, что с другой стороны, собственными глазами. Я об этом узнал наверняка, когда стал секретарем Рейнена, но и раньше кое-что слышал – намеки, слухи… Такой секрет нельзя спрятать окончательно, не оставив следов. И я не очень-то понимаю, как же вышло, что, кроме воронов – ну, и капитана-императора, – о нем никто не знает. Ведь звездный огонь у всех на виду. Казалось бы, что может быть проще, чем задать правильный вопрос? Вот вы, капитан, задавали его когда-нибудь хотя бы самому себе? – Айлантри вперил взгляд в Фейру. Тот застыл, но не сказал ни слова. – Вы когда-нибудь спрашивали себя, откуда берется звездный огонь?

Молчание феникса было достаточно красноречивым. Айлантри толкнул дверь и внезапно понял, что за тревожная мысль ускользнула от него некоторое время назад: ремора! Фейра был связан через ремору с еще двумя командами! Они вряд ли получат отчетливый образ того, что он сейчас увидит, но кое-что, несомненно, до них дойдет. Он думал, что отведет в сторону одного магуса и шепотом расскажет секрет; на самом деле его поступок был сродни тому, чтобы встать посреди площади и прокричать этот самый секрет в полный голос…

Пути назад нет. Он не стал просить, чтобы Эсме и остальные не входили.

«Фабрика» звездного огня представляла собой огромную пещеру, чьи края терялись в густом мраке. Ту часть, в которой они очутились, слабо освещали краффтеровские безопасные лампы, не столько разгонявшие темноту, сколько делавшие ее более зловещей. Пещеру наполовину затопило морской водой, поступающей снаружи и туда же уходящей через узкие тоннели, отчасти рукотворные, отчасти природного происхождения, но, по сути, это было нечто вроде миниатюрного озера или даже бассейна. Вырваться отсюда водным путем сумело бы только очень маленькое существо.

Три создания, что замерли на воде у искусственного берега, заключенные в клетки из дерева и металла, маленькими не были. Точнее, только рядом с «Невестой ветра» и ее товарками они смотрелись бы маленькими – куцыми и деформированными, как мотыльки, появившиеся на свет из поврежденных коконов. Борта их в сумраке пещеры казались бледного, неопределенного цвета, не то бежевого, не то розовато-серого. Крючьев не было, но виднелись странные наросты, какие-то куски плоти, словно приделанные наугад безумцем. Глаза затянуло молочно-белой пленкой. Мачты заметно клонились набок, как деревья, надломленные ураганом у самого корня, и нераскрывшиеся паруса облепили их, местами переходя в густой слой плесени, местами сгнив или усохнув. Лишь один маленький парус все-таки раскрылся – бело-желтый, как кость, он бесшумно поворачивался из стороны в сторону, словно в поисках ветра, которого в пещере не могло быть. Почему-то этот парус казался страшнее всего остального.

Их тела опутывала сеть шлангов, по которым, пульсируя, текла черная жидкость. Шланги, как кишки, уходили вглубь корпуса, но в местах, где они пронзали наружную обшивку, та разлагалась, постепенно обнажая внутренности. Борта словно обглодало неведомое чудовище – и продолжало глодать, возвращаясь к своим жертвам снова и снова. У ближайшей с правой стороны сгнило почти все, и она мучительно накренилась, почти черпая воду.

Справа и слева от входа располагалось нагромождение агрегатов, чье совокупное предназначение не было тайной для Айлантри, но по отдельности он с трудом мог их назвать. Перегонные кубы, металлические баки и большие стеклянные резервуары, колбы и сосуды с горлышками в виде извивающихся змей, соединенные друг с другом трубками и шлангами в замысловатой последовательности, фильтры и форматоры, жаровни и батареи пробирок с веществами, которые даже его новое зрение не позволяло рассмотреть и опознать. С этой впечатляющей системой алхимических приборов работали несколько человек, и они…

Айлантри сглотнул и вынудил себя отвернуться от алхимической части «фабрики», чтобы снова взглянуть на тех, за чей счет она существовала.

На три изувеченных, недоразвитых, бледных и слепых, но все еще живых корабля.