Наперстянка - Грейс Аделин

Ангел смерти молча проскользнул мимо нее. Тьма сочилась из него с каждым шагом, вымывая краски из позолоченных стен и рассыпаясь осколками по мраморным колоннам. Сигна вздохнула с облегчением, ей больше не приходилось щуриться, когда Ангел встал лицом к лицу с братом в его человеческом обличье. Его голос был голосом жнеца, которого можно увидеть только в самых страшных кошмарах.

– Еще раз тронешь ее хоть пальцем, и это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни.

Рок судьбы использовал сарказм как оружие, искусно изготовленное и отточенное до совершенства.

– Посмотри-ка, ты стал совсем взрослым. И таким яростным защитником. – Он щелкнул пальцами, и мир снова пришел в движение. Приглушенные крики зазвучали пронзительнее. Давление несущихся тел усилилось. Запах горького миндаля, исходивший от мертвого тела, с каждой секундой становился все более отчетливым. – Ты не единственный умеешь угрожать, брат. Может, мне последовать твоему примеру?

Невозможно было сказать, сколько времени прошло и прошло ли оно вообще, но вскоре Элайджа уже вел констебля в бальный зал, чтобы тот осмотрел тело. Рок судьбы больше не стоял перед ними, теперь они оказались в окружении небольшой толпы. Сигна не могла слышать слов, которые Рок шептал на ухо женщине, ее больше волновал ужас, отразившийся на лице дамы. Та с жаром повторила услышанное стоявшему рядом с ней мужчине, который, в свою очередь, передал сказанное своей жене. Вскоре весь бальный зал гудел, люди бросали косые взгляды на Элайджу и его брата Байрона, который стоял рядом с ним, его трость из розового дерева дрожала в руке. Гости также держались подальше от Блайт, как будто Хоторны были заразой, которая могла перейти на каждого, кто осмелится подойти слишком близко.

Хотя Элайджа встретил внезапную напряженность толпы с высоко поднятой головой, гулкий шепот заставил Блайт погрузиться в себя. Она прищурилась и холодным взглядом обвела комнату, внезапно оказавшуюся слишком большой и светлой, отмечая лица, которые не осмеливались выдержать ее пристальный взгляд.

Знакомая с этим чувством и с тем, как глубоко оно может ранить, Сигна обратилась к тем, кто наблюдал за происходящим.

– Как вам не стыдно? Человек только что умер, а вы ведете себя так, словно это театральная пьеса. Уходите, не мешайте констеблю делать его работу. – Некоторые гости недовольно поморщились, но никто не спешил расходиться, особенно когда Рок судьбы пробрался сквозь толпу и приблизился к блюстителю порядка. Сигна направилась к нему, чтобы помешать его планам, но Ангел смерти схватил девушку за локоть и оттащил назад.

– Не сейчас, – предупредил он, слова зазвенели у нее в голове. – Ничего не предпринимай, пока мы не узнаем, чего он хочет. – Сигна сжала кулаки и приложила все усилия, чтобы не поддаться искушению.

Держась с непринужденностью актера, Рок судьбы указал тонким пальцем в сторону братьев Хоторн.

– Это был он, – объявил Рок, перекрывая изумленные возгласы. Сигна не успела отреагировать на тот факт, что, в отличие от Ангела смерти, Рока судьбы видели окружающие. – Это Элайджа Хоторн подал лорду Уэйкфилду напиток. Я видел это собственными глазами! – Раздался одобрительный рокот. Люди шепотом убеждали себя, что видели то же самое.

Лицо констебля окаменело, когда он наклонился к телу и поднял осколок разбитого бокала. Он понюхал его и поморщился.

– Цианид, – ровным голосом произнес он, и Сигне пришлось напомнить себе, что она должна выглядеть удивленной. Констебль не разделял настроение толпы, и Сигна подумала, не связано ли его хладнокровие с тем, что она читала в газетах за последние несколько месяцев.

Яд, в частности цианид, становился все более популярным. Практически незаметный, он стал хитроумным способом убийства. Некоторые зашли так далеко, что называли его «женским оружием», поскольку оно не требовало особых усилий и грубой физической силы, но Сигна с этим утверждением была не согласна.

Ее взгляд упал на Эверетта и Элизу Уэйкфилд. Элиза по-прежнему стояла спиной к телу, держась за живот, в то время как Эверетта сотрясала мелкая дрожь.

Рок судьбы сделал маленький шаг вперед и положил руку на плечо Эверетта. А затем наклонился к нему и спросил:

– Ты ведь видел, как Элайджа Хоторн передал бокал твоему отцу?

Эверетт вскинул голову. Его глаза ввалились и погасли.

– Они оба, – сказал он, поднимаясь на ноги, в его голосе слышалась ярость. – Байрон тоже был рядом. Я хочу, чтобы братьев Хоторн заключили под стражу!

Сигна вспыхнула, когда увидела слабое мерцание золота на кончиках пальцев Рока судьбы. Он шевелил ими так медленно, что Сигна могла бы поклясться, что видит отблески нити, тонкой, как паутина.

– Послушай, мальчик, – начал Байрон, но остановился, когда Элайджа прервал его, схватив брата за руку.

– Мы будем рады рассказать все, что знаем. Уверяю, мы хотим докопаться до истины так же сильно, как и ты.

Сигна как никогда была благодарна Элайдже за здравый смысл. Она не представляла, как он мог бы отреагировать всего несколько месяцев назад, когда его рассудок помутился от горя из-за смерти жены и болезни дочери. Скорее всего, увидел бы во всей этой ситуации забавную иронию. Однако теперь девушка с облегчением отметила, что губы Элайджи сжались в суровую линию.

Никто не знал, какую игру затеял Рок судьбы, но, несомненно, проблемы Элайджи и Байрона были его рук делом. Констебль провел братьев Хоторн через бальный зал, позволив им лишь на мгновение остановиться рядом с Блайт и Сигной.

Элайджа обхватил лицо Блайт обеими руками и поцеловал ее в лоб.

– Ни о чем не беспокойся, ладно? К утру мы все уладим.

Элайджа обнял Сигну, и ее окутало тепло, когда он поцеловал ее в лоб точно так же, как свою дочь. Возможно, именно поэтому они с Блайт, взявшись за руки, едва сдерживали слезы. В свою очередь, Элайджа выглядел совершенно спокойным, как человек, который идет в гости на чай, а не тот, кого публично обвинили в убийстве.

– Не беспокойтесь, девочки. – Он мимоходом коснулся обеих. – Скоро увидимся.

Элайджа и Байрон вышли из Торн-Гров с видом джентльменов, которыми они и являлись. Сигна смотрела в конец коридора даже после того, как они скрылись, прогоняя слезы, чтобы Рок судьбы не увидел, как она плачет.

С Элайджей все будет в порядке. Он ответит на несколько вопросов, и причастность братьев Хоторн к этой смерти опровергнут еще до того, как прибудет коронер, чтобы забрать тело.

Сигна сжала руку Блайт, чтобы успокоить кузину, хотя та не смотрела ни на нее, ни вслед отцу. Весь ее гнев был направлен на Рока судьбы. Прежде чем Сигна или Ангел смерти успели ее остановить, Блайт вырвала у девушки свою руку и промаршировала через бальный зал, так крепко сжимая юбки, что, казалось, ткань вот-вот порвется.

– Вы ничего такого не видели! – Даже на каблуках Блайт была намного ниже Судьбы, но это не помешало ей подойти насколько возможно близко и ткнуть ему в живот пальцем, как ножом. – Не знаю, что вам нужно от моей семьи, но будь я проклята, если позволю получить хоть что-то. – Блайт протиснулась мимо него, не заботясь о том, что за ней наблюдают, и направилась к дворецкому поместья, Чарльзу Уорику. Рок судьбы усмехнулся, но не удостоил ее и взглядом, снова повернувшись к Ангелу смерти и Сигне.

– Теперь твой ход, брат, – сказал он. – Пусть он будет удачным.

Рок исчез так же быстро, как и появился, оставив после себя лишь хаос.

Глава 2

Час спустя в залах Торн-Гров воцарилась жуткая тишина.

Сигна держалась в тени, вцепившись пальцами в шероховатую древесину перил, и не спеша, осторожными шагами спускалась по лестнице. Когда за последним из сплетников закрылись железные засовы и Уорик удалился к себе, Сигна стала особенно чутко улавливать каждый стон и скрип дерева, эхом разносившийся по дому.

В носу щекотало от дыма после того, как поспешно задули слишком много свечей, погрузив поместье в такую темноту, что девушка не видела собственных рук. Но с таким же успехом Сигна могла находиться на летней поляне, потому что сияние духа просачивалось под порог бального зала и прекрасно освещало путь к двойным дверям. Сигна ожидала, что Ангел смерти все еще поджидает покойного герцога, и попыталась незаметно заглянуть внутрь, когда волосы на затылке встали дыбом и за спиной послышался голос: