Мегалодон (СИ) - "СкальдЪ"
Черные глаза вновь перехватили мой взгляд и на сей раз я взора не отвел, для меня было важно почувствовать самый последний миг зверя, понять, что же сейчас происходит и как именно затухает чужой интеллект.
С оглушительным взрывом вся левая часть корнифекса разлетелась ошметками брони, костей, сухожилий и хитина. Не отрывая взгляда, я резко опустился на колено и поднял псайкерский щит, по которому с чудовищной силой ударил град ксеноплоти и ихора. Накатила волна смрада с непередаваемой ноткой аромата нечеловеческого присутствия.
Корнифекс захрипел и рухнул на вздрогнувший пол, проехавшись по инерции три или четыре метра. Я успел почувствовать, как то, что можно назвать памятью твари, покидает череп и спиной мозг, устремляясь по синаптической связи в Разум Улья. Видение оказалось столь скоротечным, что я не мог до конца ему верить. Подобное следовало проверять еще множество раз, но я что-то ощутил, краткий импульс странной энергии, вспышку чего-то, что нуждалось в дальнейшем изучении.
Кратковременное видение напоминало туманную грезу, проблеск света, но все же некоторые знания я получил. И оно того стоило!
Схватка вышла не слишком продолжительной, но ментальные усилия дались мне не легко. Медленно, словно освобождаясь от тяжкого груза, я поднялся на ноги и глубоко вздохнул.
Здесь все были ветеранами, большая часть их никак не отреагировали на увиденное, но четверо воинов Третьей Косы молча вскинули вверх сжатый кулак правой руки – так мы выражали уважение.
– Хорошая работа, – бесстрастно констатировал Бейл Шарр. Несколько братьев приблизились к трупу корнифекса, осматривая могучую тварь. Ветераны удивления не выказывали, за сотни минувших лет они видели и не такое. Подошедший апотекарий Тама быстро диагностировал Хтора, убедился, что тот будет жить и склонился над Оро, активируя нартециум и готовясь извлечь геносемя. – Ты получил то, что хотел?
– Частично, – я качнул головой. – Разум этих тварей куда сложнее даже разума эльдари. К нему не так просто подобрать ключи.
– Но все же наша операция не была напрасной, так ведь, кодиций? – не то спрашивая, не то утверждая бросил ветеран Нуритона, командир Первой Косы и правая рука Шарру. Жаль, но в ближайшее время капитану придется искать нового заместителя. Нуритона доблестно сражается уже более ста лет и за впечатляющие деяния его скоро призовут в ряды Красных Братьев. Он получит терминаторский доспех, став глазами и ушами магистра Тибероса.
– Нет, она не была напрасной. Смерть Ори и прочих наших братьев послужила общей цели. Или ты сомневаешься во мне? – я шагнул к Нуритоне и шлемы наши соприкоснулись с негромким стуком. На его визоре красовалась красная стрелка, почетный знак ветерана, а вопрос не выступал откровенно враждебным жестом, скорее, частью традиций. Гены и наследие заставляли нас походить на акул, древних хищников той Терры, что я оставил в прошлой жизни. Мы часто пробовали друг друга на прочность, пробовали, чтобы еще раз подтвердить место в Стае, проверить собственные силы или доказать свое право. Течение Третьей роты являлось частью всего Кочевого флота, состоящего из более чем тысячи душ, где каждая из них стремилась занять соответствующее место. После Благочестия V и последующих за ней операций мой авторитет неуклонно рос, но до статуса Те Кахуранги или Бейла Шарра было еще далеко. Сейчас никто из молодых воинов не позволил бы себе такого поведения, они признавали мою силу, необычность и власть. Но с ветеранами дела обстояли иначе, время от времени вспышки ярости заставляли их проявлять агрессию, они пытались надавить и проверить мою волю. В сущности, это даже было полезно, если воспринимать подобное как некую форму соревнований или небольшой экзамен.
– Я мало в чем сомневаюсь, кодиций, но эту тварь мы могли уничтожить без потерь, – с раздражением парировал Нуритона, отстраняясь и снимая шлем. Оскалившись, он продемонстрировал острые треугольные зубы. Используя мой титул, воин недвусмысленно намекал на непонятный путь библиариев. Для простых воинов, пусть и ветеранов, наша мотивация иной раз действительно выглядела туманной.
– Нити жизни режет Рангу, не я!
– Заканчиваем здесь, – приказал Первый Жнец, не вмешиваясь в нашу перепалку.
– Трофеи мне пригодятся, – повернувшись к Шарру, я указал на труп корнифекса. После такой победы я имел право и еще на кое-что – на очередной виток узоров Пустоты, красноречивое свидетельствование доблести. Теперь можно нанести новую метку на лицо или руки – если захочу. Именно так поступали все без исключения воины, забивая подобными узорами собственную кожу. В моих глазах они выступали обычными татуировками, а не своеобразными талисманами, как их воспринимали в ордене. Но тут, как и в многих схожих процессах, срабатывал эффект плацебо. Братья верили, и у них все работало, в точности, как и у орков, использующих аналогичный механизм. Библиарии же действовали иначе, можно сказать, более изящно, используя имеющие реальную мощь сигилы.
Разделка корнифекса не заняла много времени. Я самолично вырезал клыки и когти огромной твари – в них осталась сила и мощь зверя, а значит, они послужат сильными артефактами. Из длинных когтей получатся замечательные мечи. Один возьму себя в коллекцию, а прочие Утулу поместит в ротный арсенал, где клинки будут дожидаться достойной руки.
Прибывшие рабы погрузили отобранные мною части в стазис-контейнеры и возвратились на «Белую пасть». Следом отправилась и вся Третья рота, наша миссия здесь закончилась. Обсерватор Семь превратился в могильник, заваленный трупами смертных и остатками тиранидов. Скоро сюда прибудут представители Имперского Администратума, но нас они уже не застанут. Как и всегда, мы уходили столь же стремительно, как и появлялись. Я бы хотел изменить подобное, по крайней мере, дождаться людей и показать им, что именно сделали Кархародон Астра. К сожалению, верховный магистр Тиберос и руководящий состав думали иначе и не искали признательности. Я лишь успел выжечь на одной из стен стилизованное изображение изогнувшейся акулы, и точка.
Через несколько часов орден покинул систему. Не имея постоянной базы для набора новых рекрутов и в виду отсутствия поставок техники и боеприпасов, мы редко могли позволить себе такую роскошь, как война на истощение. Наша тактика заключалась в стремительных ударах, выполнении поставленных задач и отхода. Именно так произошло и на сей раз. Мы помогли Империуму и ушли обратно во Тьму нижней сферы Галактики, встретившись в общей точке сбора.
Глава 2
Глава 2
– Сними шлем, библиарий, – приказал магистр ордена Тиберос. Голос его звучал жестко, как лёд, а в потрескивании вокса слышалась стужа. Мне оставалось лишь подчиниться.
Выполнив требуемое и все еще оставаясь на одном колене, я приподнял голову и оглядел мостик древней боевой баржи «Никор». Рядом с несокрушимым Алым Потоком находились Те Кахуранги, Второй библиарий Атеа, верховный капеллан Иеремия и Зор Мертвый Штиль, лидер Красных Братьев, заменившей на данном посту прежнего ветерана, погибшего полтора года назад. Орденский чемпион Миррик, принявший Пустотный Обет Молчания, наблюдал за мной без всяких эмоций. Ранее он странствовал и воевал со своей Пятой ротой, и мы с ним практически не встречались, но не так давно Тиберос призвал воина на свою баржу.
За спинами Астартес темнел титанический аквариум с древним чудовищем. Полукруглые ряды операторов и корабельных специалистов во главе с капитаном на троне напоминали амфитеатр. Те, кто имел такое право, смотрели на меня и не всем нравилось увиденное. Как псайкер, обладающий в том числе даром биомантии, я мог творить чудеса, залечивая самые тяжелые раны, но в данной дисциплине имелись и другие, не столь явные и популярные у Астартес умения. В частности, я не только мог жить долго, но имел возможность изменять внешность, черты лица, телосложение и все прочее. Обретя память о своем прошлом, я много экспериментировал, не видя здесь ничего предосудительного. Так мой рост стал равен росту самых высоких братьев-в-пустоте. Заместо острых треугольных клыков я вырастил себе нормальные человеческие зубы, черты лица привел к более благородному виду, а чернильно-черный цвет глаз изменил на фиолетовый, как у выходцев с Кадии. Левая часть черепа была совершенно гладкой, а белые волосы с правой стороны падали на плечо. Лицевая татуировка – оскаленный полукруг зубастой пасти – украшала висок. Мне нравилось выглядеть необычно, и я не стеснялся своих желаний. Невидимые под доспехами сигилы покрывали тело, причудливо завивались вдоль позвоночника, на шее, плечах, локтях и коленях. Все они выступали оберегами, служащими дополнительной защитой от Губительных Сил. Посвятивший меня в их тайны Второй библиарий Атеа упомянул, что происхождение сигилов скрыто десятью тысячами лет, они появились раньше, чем начался Великий Крестовый поход. Обладающие реальной мощью символы были частью традиций библиариев, все же остальное – нет.
