Леонхард фон Линдендорф 4 (СИ) - Корнеев Юрий Иванович
Завтракали вчетвером. К нам с Ирмой присоединились Элдрик с Куртом. Курт оказывается тоже тут ночевал. А вот Гюнтер с Германом ушли в ратушу. И как добрались-то? Они к нам как раз после завтрака и присоединились. Сразу потребовали от меня рассказа. Рассказал. Кроме Элдрика и Германа никто ничего не понял. Ни Гюнтер, ни Курт, ни Ирма о море представления не имели. Да они его и не видели никогда. Я тоже тот ещё моряк, но по сравнению с ними я просто морской волк.
Потом Гюнтер с Германом собрались в порт проводить ревизию привезенного. Велел Гюнтеру провести выплату жалования и премиальных всем учавствующим в походе. Тот побухтел немного, но согласился. Делать мне тут было нечего, так что распорядился подготовить мне струг и загрузить его какими-нибудь красивыми мехами. Будет подарок Ами. Ирме посоветовал отправиться с Гюнтером и выбрать себе что-нибудь самой. Гюнтера попросил подобрать что-нибудь для Эльзы и привезти потом самому, а то всё, что я привезу сразу попадёт в ручки Ами и не просить же у неё потом что-то для любовницы. Может и не понять.
В этот день уехать не получилось. Ирма объявилась только поздно вечером. Нет, она не провела всё это время выбирая себе меха, с этим она быстро справилась. Она своих агентесс навещала. Всех объехать, конечно, не успела, но самых важных посетила. И с каждой ведь надо посидеть, поболтать. Да и подарок какой подарить. Слава богу, подарков полные склады. А русские меха сейчас очень ценятся. Впрочем, как и всегда. Хотя не все меха были с Руси. Были и из Польши, вернее, из Литвы, были и из Швеции. Ну это скорее из Финской земли, которая сейчас входит в состав Швеции. Но ни я, ни мои ближники в этом не разбирались. Это только специалист может понять, откуда та или иная шкурка соболя или норки, а для меня весь этот мех практически одинаков.
Домой отправились рано утром. Гюнтер с Германом оставались ещё в Дуйсбурге, разбираться с товаром. Товар ходовой, быстро разойдется. Правда, текстиль и кожи продавать запретил — мне армию одевать и обувать надо. Ну и медь, олово и свинец тоже всё подлежало отправке на завод. Его не так уж и много было. Нет, металла мы захватывали как раз много, но всё пришлось утопить, просто места на кораблях для него не хватило. И вообще, столько всего ценного пришлось просто тупо утопить, что просто сердце разрывалось. Но ничего не поделаешь, не мог же я притащить к себе ганзейский когг. Это было бы уже совсем наглостью. Но кораблики мне понравились. Очень не плохие корабли. Надо будет прикупить парочку. Официально, со всеми бумагами. Тогда и захваченные можно будет к себе пригонять — кто там разберётся, захваченный он или честно купленный. Вот за зиму этот вопрос и нужно решить. Отправить Германа в ближайший ганзейский город и там прикупить что-нибудь более-менее приличное. Правда, я рассчитываю, что за зиму я с Ганзой всё-таки договорюсь, но это не значит, что мы прекратим друг другу пакостить. Облавную охоту на них я устраивать не буду, но если вдруг попадётся где одиночный ганзейский корабль, то обязательно захвачу. А то, что попадётся, я нисколько не сомневался. А что сомневаться-то? Постоять у Роттердама день-два и они сами в наши загребущие ручки придут. А лучше вообще у Амстердама подежурить — это довольно крупный ганзейский порт, да и сам город полностью их, а в Роттердаме только их контора, хотя всю торговлю в городе они под себя и подмяли.
Шли не спеша и на второй день, к вечеру, были уже дома. Ами была счастлива и тут же потащила меня смотреть дочку. Подержал немного на руках кулёк со спящим ребёнком. Ну, ребёнок и ребёнок. Но, естественно, тут же стал её расхваливать: и какая она красивая, и какая спокойная, и как похожа на маму и папу. А попробуй не похвали! Зато доставил огромное удовольствие Ами. Вот с Генрихом потом повозился подольше. Он уже ходить научился. Пройдёт пару шагов, грохнется, подымется и снова идёт. Молодец, упорный.
Потом пошел к себе приводить себя в порядок. Разделся и нырнул в ванну. Вода была чуть теплая, но ничего и такая сойдёт. Попытался затащить в ванну Ами, но получил по рукам. Бабка Агнетта ей запретила месяц с мужем спать. И только через месяц, да и то не часто и осторожно. Вот ведь бабка, вредительница. Хотя, может так и надо, я ни разу не медик, не знаю. Ладно, у меня на этот случай Ирма с Эльзой есть.
Вечером устроили пир в честь нашего возвращения. Опять замок битком. Вроде и зал большой, а не протолкнешься. Да, не рассчитан мой замок на графский двор, маловат. И что делать? Переселиться? В Лимбурге очень хороший и просторный замок, а когда его подремонтируют, вообще будет как раз для графского двора. И пиршественный зал там огромный и гостевых комнат полно. Но как-то меня никуда отсюда не тянет. Привык я к своему замку. Я его и в самом деле уже родным считаю. Да и завод рядом. И стекольный цех и зеркальный. И город, пусть и не очень большой, но такой уютный. И всё это моими стараниями. И уехать отсюда? Нет, не смогу.
Пир надолго не затянулся. Во-первых, ещё не прибыли офицеры, ходившие со мной в поход, а во-вторых, у дам было чем заняться. Я ведь с собой привез целый воз с разными мехами. Много специально не брал, знаю уже, что сразу всё куда-то улетучится. Но и этого воза на несколько дней хватит, так что жену мне часто видеть не придётся.
Правда, на следующий день пришлось устраивать очередной пир — крестили дочку. У католиков так положено, крестить ребенка сразу после рождения. Но без меня не решились, а как только я прибыл, так отец Магнус сразу ко мне с этим делом и подступил. Ну, положено и положено, не возражать же по пустякам. Хотя я бы подождал до лета — и ребёнок окрепнет и тепло будет. Ничего, часовня у нас не большая, народу набьется много — надышат. Крестить ребенка в городском соборе я категорически отказался — или там, или по дороге точно застудим.
С именем тоже проблема возникла. Уж каких только имён мне отец Магнус не предлагал, но не мог же я назваит дочку Соломеей, Иустиной или Галлой. Подходили только два имени: София и Маргарита. День святой Софии приходился, правда, на 30 сентября, а у меня дочка октябрьская, но с натяжкой можно было и так её назвать, но так звали мою дочку от Эльзы. Это что, две Софии у меня будет? Так что остановились на Маргарите. Правда, с этим именем связаны не очень приятные воспоминания, мне с ней два раза повоевать пришлось, но деваться-то некуда. И по срокам нормально получалось. День святой Маргариты Марии Алакок отмечают 15 октября. Дочка родилась на неделю раньше, но крестить мы её собираемся на неделю позже, так что сойдёт. Вот так и стала моя малышка Маргаритой.
И опять пьянка. Два дня весь замок пьяный. Крестины дочки графа — не хухры-мухры. После этого сбежал в лагерь. Сутки отсыпался у Эльзы. Ну, не только отсыпался, конечно. Но хоть отдохнул по человечески, в тишине и покое.
Потом походил с Эльзой по её фабрике, заскочил в зеркальную мастерскую. Пристройку к мастерской уже начали строить. Именно там зеркала будут доводить до приемлемого вида. Людей туда обещал дать Хайнц. Четверых думаю хватит, ведь им тоже дома строить придётся. Они теперь тоже будут невыездные. Зеркал скопилось довольно много. Две дюжины больших и пол сотни небольших размеров. В основном с ладонь, но были и побольше. Думаю за зиму одних только крупных наделают с пол сотни, а может и больше. Всё-таки брака получается очень много, большие зеркала выходит изготовить даже не каждый день. Ничего, приноровятся и года через 2-3 вообще без брака будем обхоиться. Да и грех жаловаться, я и за эти зеркала кучу денег заработаю. Хоть и хотелось большего. Но, к сожалению, всё приходилось делать вручную. Особенно много времени занимала шлифовка и полировка стёкол. Стекла-то у меня получались очень не плохие, для окон, а вот для зеркал с ними приходилось ещё очень много работать. Это для шлифовки и полировки стволов пушек и мушкетов придумали кое-какую механизацию, пусть и примитивную, а вот для стекла пока ничего не придумывалось. Ну и ладно, всё равно секрет технологии надолго я сохранить не смогу, но хоть сливки сниму. Так что не большое количество зеркал мне только на руку.
