Лиза Татл - Шторм в Гавани Ветров
Джина и Тор поднялись на ноги, отряхнулись и принялись складывать крылья. Марис лишь пыталась устоять на месте под порывами ветра. Каждый опорный сегмент крыла выходил из зацепления и укладывался на предыдущий, ткань между ними опадала, и в конце концов за спиной у Марис осталась только центральная опора, с которой стекали широкие складки блестящей металлической ткани.
– Мы ожидали Колля, – сказала Джина, приглаживая торчащие в разные стороны короткие волосы.
Марис покачала головой. Действительно, лететь должен был Колль, но ей отчаянно хотелось в небо. Она просто взяла крылья – пока еще ее крылья – и ушла из дому, когда он спал.
– Через неделю, я думаю, он налетается всласть, – добродушно произнес Тор. Его прямые светлые волосы все еще были в песке. Поеживаясь от холодного морского ветра, он улыбнулся и добавил: – Будет летать, сколько ему захочется!
Но когда он попытался помочь Марис отстегнуть крылья, она, внезапно рассерженная его бездумными словами, резко отвернулась:
– Оставь! Я не буду их снимать.
Разве ему понять! Им недоступна ее боль – ведь у них никогда не было крыльев…
Она побежала к дому, Джина и Тор последовали за ней. Немного подкрепившись, Марис встала поближе к открытому огню, чтобы обсохнуть и отогреться. На расспросы отвечала коротко, больше молчала, стараясь не думать о том, что это, быть может, ее последний полет. И потому что она летатель, хозяева, хотя и были разочарованы, с уважением относились к ее молчанию. Для большинства островитян летатели уже давно стали единственной нитью, связывающей их с дальними землями. Постоянно штормящие моря, населенные сциллами, морскими котами и другими огромными хищниками, слишком опасны для регулярного сообщения маленькими лодками; исключения составляли короткие визиты жителей островов одной группы. Вот и стали летатели незаменимым источником свежих новостей, слухов, песен…
– Правитель примет тебя, как только ты отдохнешь. – Джина легко коснулась плеча Марис, выводя ее из грустной задумчивости.
…Неужели можно жить лишь тем, что служишь летателям? Наверно, Джина гордилась бы мужем, обладателем крыльев, – кто знает, со временем им мог бы стать Колль, но ей никогда не понять, как тяжело расставаться с ними. Уже скоро летателем будет Колль, а она, Марис…
– Я готова. Сегодня я не устала. За меня работали ветры.
Джина провела ее в комнату, где ждал сообщения Правитель. Как и в первой комнате, здесь было мало мебели, зато огромный, сложенный из камней очаг дышал жарким огнем. Когда Марис вошла, Правитель поднялся из мягкого кресла возле огня и шагнул ей навстречу. Летателей всегда встречали как равных, даже на островах, где Правители считались чуть ли не богами.
После традиционных приветствий Марис закрыла глаза и пересказала послание. Содержание мало волновало ее, слова сами собой складывались в предложения, не задевая и не тревожа сознания. Скорее всего политические новости. В последнее время это всегда была политика.
Закончив, она открыла глаза и улыбнулась Правителю. Того явно обеспокоило ее сообщение, но он быстро справился с собой и вежливо улыбнулся в ответ.
– Спасибо. Ты принесла важные вести, – произнес он негромко.
Островитяне приглашали Марис остаться на ночь, но она отказалась: к утру шторм может стихнуть, а кроме того, ей опять неудержимо хотелось подняться в небо. Тор и Джина проводили ее до прыжковой скалы. Здесь вдоль извилистой тропы до плато на вершине каждую ночь зажигались огни. Естественный уступ наверху вручную приспособили под стартовую площадку для летателей. За краем площадки – сорок футов отвесной стены, а внизу – яростно бьющиеся о камни волны. Джина и Тор помогли Марис расправить крылья и закрепить опорные сегменты. Металлическая ткань наполнилась ветром и засияла в отблесках огней. Марис оттолкнулась от края скалы и прыгнула вперед.
Ветер тут же подхватил ее, увлек ввысь. Она снова в воздухе! Внизу билось темное море, а вокруг неистово бушевал шторм. Ни разу не оглянувшись на провожавших ее взглядами бескрылых, Марис полетела прочь от острова.
Скоро, слишком скоро она тоже останется на берегу…
Возвращаться домой не хотелось. Ветер достиг ураганной силы. Но это ее не смутило, и она повернула на запад. Чувствовалось приближение грозы. Скоро начнется дождь. Придется подняться над облаками, чтобы случайная молния не ударила в ее металлические крылья. Дома шторм, наверно, уже прошел. Скоро люди выйдут прочесывать берег в надежде, что море и ветер принесли что-нибудь стоящее. Маленькие рыбачьи лодки отправятся за дневным уловом…
А ветер, продолжая петь свою разухабистую песню, уже подхватил Марис, и она плавно скользила в воздушном потоке. И вдруг вспомнился Колль. Марис вздрогнула, потеряла равновесие. Она заколебалась, сорвалась вниз, резко подалась вверх, ища подходящий воздушный поток и ругая себя. Как же было здорово – неужели все кончается?.. Неужели это ее последний полет… Он должен быть лучшим. Бесполезно – она потеряла уверенность в себе, и ветер-любовник оставил ее.
Марис рванулась наперерез шторму, напрягая до боли каждый мускул, набирая высоту, увеличивая скорость. Если тебя покинуло чувство ветра, лететь так близко от воды опасно. Марис выбивалась из сил, и лишь когда вдали мелькнули скалистые очертания Эйри, она поняла, как далеко ее завела захватывающая борьба с ветром.
Эйри – одинокая голая скала в море, словно огромная каменная башня в окружении злобного прибоя. Ничто не приживалось здесь, кроме гладкого мха. Только птицы гнездились в глубоких расщелинах и на самой вершине построили свое гнездо летатели. Ни один корабль не мог пристать здесь, и только крылатые – люди и птицы – делили вершину.
– Марис!
Взглянув вверх, она увидела Дорреля. Темные на фоне неба крылья падали прямо на нее. В последний момент она увернулась и легко ушла в сторону. Доррель со смехом бросился вдогонку вокруг скалы, и Марис, забыв об усталости и боли, тут же растворилась в волшебной радости полета.
Когда они наконец приземлились, с востока вдруг с воем налетел ветер, хлестнул дождь, жаля холодными каплями их лица и руки, и только тут Марис почувствовала, что совсем замерзла. Без посторонней помощи они опустились на мягкую землю в выдолбленной посадочной яме, и Марис протащило целых десять футов в образовавшейся грязи. Минут пять ушло на то, чтобы подняться и распутать тройные ремни крепления. Потом она старательно привязала крылья к колышку и принялась их складывать. Когда она закончила, руки ее ныли, зубы стучали от холода, и Доррель, заметив это, нахмурился.
– Ты издалека? – спросил он, перекидывая свои аккуратно сложенные крылья через плечо. – Наверно, летела все время впереди шторма, устала и я не должен был тебя отвлекать. Извини, не сообразил, хотя мне и самому досталось от ветра. С тобой все в порядке?
