Тьма - Бабкин Владимир Викторович

Потёрла носик и шмыгнула расслабленно:

– Ваша Лунная Светлость и Высочество, если уж на то пошло. Или пошло?

Положил голову жене на грудь и буркнул:

– Могу язык показать или за попку укусить.

– Ага, щас! Кто же тебе даст!

– Ты.

– Обойдёшься!

– Увидим…

Терра Единства. Россия. Звёздный. Доходный дом графа Уварова. Личная квартира Михаила и Дианы. 29 марта 2016 года

Девочки секретничали. Удобно, когда муж не знает бурятско-монгольский язык. Они посмеивались, Диана бросала на меня лукавые взгляды, обмениваясь фразами со своей фрейлиной Аяной. О чём они говорили? Бог знает. Мне переводчика звать, что ли?

Вообще, Динка была ещё тем полиглотом. Помимо стандартных итальянского, французского, немецкого и шотландского, Диана более-менее владела татарским, бурятско-монгольским, мандаринским и другими языками.

Сейчас учит фарси и арабский. В неё языки просто вливались. Она буквально упивалась ими. Хочет выучить японский. Способная девочка. С языком у неё всё хорошо.

Во всех смыслах.

Ещё Великий (никак не научусь его ассоциировать с собой) очень жестко установил требования к образованию элиты в части знания языков. Минимум четыре языка. Минимум. Один из них – внутренний язык Империи. Помимо русского. Но у Динки был стимул и богатый опыт в Азии, она ведь Ухтомская. Это зона её жизненных интересов. Её и её рода. Ведь со своими, пусть и неформальными, подданными нужно говорить на их языке. Только глупый человек предполагает и убеждает себя, что все ему должны. На самом деле Лидер должен вести за собой и говорить на языке народа, которым он правит, понимать его культуру, иначе он плохой Лидер и народ его не поймёт тоже, и будет относиться, как к чужаку.

Нет, на самом деле, мандаринский Диана знала хорошо – и дома слышала, и в Лицее учили. Когда была у деда, успела научиться различать этот стандартный китайский с хакка и кантонским, а на минь – языке китайцев русского Южного острова, вполне бегло говорила. Как и на монгольско-халхасском. Так что со своей фрейлиной гуронкой, бывшей наполовину буряточкой, она вполне могла от мужа и посекретничать.

Ну, девичьи секреты нам, мужчинам, знать не положено, да и своих дел хватает. Наследница Южных морей и без меня разберётся.

Что ж, подготовка в Центре шла своим чередом. Государственная комиссия ещё не огласила состав экипажа, но было вполне ясно, что экипаж в семь человек – четверо мужчин и три женщины. Итого отберут двадцать одного кандидата. Три состава. Основной. Дублёры. Дублёры дублёров. Чтобы иметь возможность тасовать колоду вдруг что. Новых с улицы не возьмешь.

Так что проходили подготовку все вместе.

Конечно, меня включили в основной состав по умолчанию. Политический вопрос, а я тут парень вполне здоровый.

Романов. Член Императорской Фамилии. Разве я могу не полететь в опаснейшую миссию? А то, что я один из Трёх, сути дела не меняло. Вдруг что – найдут другого Третьего. Но Романовы – это гордость Империи и её величие.

Всегда первые.

Да, Империя закостенела. Но я струсил в своё время. Я читал тайные записи Великого. Про то, как мы с Николаем и всей элитой профукали нашу Отчизну.

Больше не согласен.

Зубами буду грызть.

Всех.

Глава X. Жгучий огонь космоса

Терра Единства. Ромея. Восточная Африка. Маркизат Русская Джубба. Космодром «Царский Берег». Стартовый стол № 1. 23 октября 2017 года

Ложемент «Звёздного бродяги» принял мою тушку. А с чего бы ему не принять, ведь делались они анатомически под каждого члена экипажа. Сорок два кресла. По два на каждого, вдруг что.

Нас семеро.

Командир полковник Самойлов командовал, так сказать, парадом. Я всего лишь второй пилот и всего лишь в чине капитана. Ни на что не претендую и просто делаю свою работу.

Два часа назад я простился с Дианой и Катей. Было тяжело. Я улыбался. Диана плакала. Провожала словно в последний путь. Ну, тут трудно спорить. Всяко бывает.

Но я вернусь. Верю в это.

Нас семеро.

Наш бортинженер подполковник Королевства Хайдарабад Светлейший князь Александр Азамович Джахи, двоюродный брат Главы правящего Дома самого влиятельного Королевства бывшей Индии, обменивался данными с космодромом в порядке подготовки к старту.

– ЦУП, телеметрия в пределах нормы. Штатно.

– Принято. Начинаем обратный отсчёт.

Цифры замигали на табло.

У меня даже браслет не работает. Иначе мы просто не взлетим.

– Девять… Восемь…

Плохо было на душе.

Я плохо простился с Диной. Хотел кучу всего сказать. О том, как люблю, но времени уже не было. Корабль не станет ждать, пока мы сюси-пуси. Но мог ведь и успеть сказать?

– Пять… Четыре…

Я столько раз летал в космос. Но на корабле такого класса я не летал никогда. Господи, спаси, сохрани и помилуй раба Твоего. У меня дома молодая беременная жена и маленькая дочь. Не за себя прошу…

Корпус корабля задрожал, отрываясь от стартового стола. Большой корабль. Но он такой маленький по сравнению с тем кораблём, который ждёт нас на орбите.

Перегрузки вдавили меня в ложемент…

Мы поползли вверх. Это с земли кажется, что корабль взлетает стремительно. Оно, конечно, так и есть, но изнутри это выглядит совсем иначе. Мы, словно тот ослик, груженный тяжеленными камнями, пытаемся сделать очередной шаг вверх. В небо.

Пошли секунды.

Десять. Двадцать.

Дикий рывок.

Летим куда-то вниз.

Отстреливаются парашюты.

Аварийная система спасения.

Океан.

Мы не видим ничего из кабины, кроме мельтешения. Пока нам ничего не сообщают. А что могут сообщить за секунды?

Мы падаем.

Новые парашюты.

Дина и Катя, простите меня за всё. Я вас люблю. Любил. Люблю…

Натяжение. Замедление.

Секунды. Пара минут провисания.

Тяжелый шлепок об воду.

Ложементы не подвели. Судя по ощущениям, я ничего себе не сломал. Судя по остальным, у них тоже всё обошлось.

– «Бродяга», есть ли телеметрия?

Самойлов откинул забрало шлема.

– Штатно. Что это было?

ЦУП пытался играть в надёжность.

– Аварийное срабатывание систем эвакуации экипажа. Бывает. Есть пострадавшие?

– Вроде, что и нет. Тряхнуло, правда, хорошо.

– Штатно тряхнуло. Отклонений не отмечено. За вами вылетели экипажи Космического Спасения. Скоростные корабли выходят в район вашего приводнения. На берегу развёрнуты соответствующие службы.

Уверенный голос генерала Анастасии Кругловой явно нас успокаивал. Даже боюсь представить, что там сейчас творится в ЦУПе.

– Экипаж, ваши родственники хотят сказать вам по паре слов. Успокойте их. Первой у нас тут на очереди Светлейшая княгиня Лунная Диана Александровна.

Ну, будем считать, что «так получилось».

Крик:

– Миша, слышишь меня??!

Успокаивающе:

– Да, моё счастье. Всё хорошо. Мы приводнились. Ждём спасателей. Не волнуйся. Скоро увидимся. Как Катя?

– Катя хорошо. Она пока не понимает, что означала эта яркая вспышка в небе. И я не понимаю.

Она сдерживалась, но было ясно.

Я Дину понимал. Космический корабль с любимым мужем и отцом твоих детей взрывается через пару десятков секунд после взлёта. И не поймешь, сработала ли система эвакуации, и выжил ли там вообще хоть кто-нибудь. Случалось в истории всякое. Это космос.

– Ладно, Миш, у меня тут забирают микрофон. Всем надо. Все хотят. Люблю тебя. Любим. Ждём.

– И я вас.

Терра Единства. Ромея. Константинополь. Дворец Единства. 24 октября 2017 года

Мы гуляли по дворцовому парку. Императрица пока опиралась на трость, но уже была вполне в тонусе.

– Маш, вот скажи, что это было? Мне не понравилось.