Дэвид Эддингс - Вор и Книга Демона
— Хорошо, — раздалось у него в голове ее мурлыканье. Она перелезла через его плечо и забралась в мешковатый капюшон.
— Так будет очень неплохо.
— А другие люди смогут видеть тебя, когда мы выйдем отсюда? — поинтересовался он.
— Если мы этого захотим. Если же нет, то не увидят.
Он посмотрел на изгиб стены и обнаружил, что дверь снова вернулась на место.
— Ты ни о чем не спросишь и ничего не скажешь об этом? — В ее голосе послышалось разочарование.
— Ах, прости, Эм. Как это вышло? — Он отступил, выражая своим видом крайнее изумление. — Поразительно! — воскликнул он. — Похоже, в этой стене образовалась дыра! И кто-то даже прикрыл эту дыру дверью! Можешь себе такое представить?
Она зашипела ему в ухо.
Он рассмеялся, открыл дверь и стал спускаться по лестнице.
— Не забудь погасить свет, — сказал он, когда они были внизу.
Переходя через мост, он вдруг вспомнил о чем-то.
— Может быть, это пустяк, Эм, — неуверенно произнес он, — но я все равно скажу, хотя ты всегда делаешь из хвоста удавку, если я говорю о каких-нибудь пустяках. Когда я пришел сюда, за мной по пятам следовал какой-то зверь. Я никогда его не видел, но мог ясно слышать это странное существо.
— Что за звуки оно издавало?
— Это было похоже на плач, но это не был волчий вой. Я слышал его на протяжении всего моего пути сюда.
— Что-то вроде крика отчаяния? Как мог бы стонать человек, упавший со скалы?
— Очень похоже. Но это был не человек.
— Скорее всего, нет.
— Может быть, мне надо было спрятаться и посмотреть на него?
— Тебе не слишком-то хотелось встречаться с этим существом. Его послал следить за тобой Генд, чтобы быть уверенным, что ты делаешь все, как он хочет.
— На днях я потолкую об этом с Гендом. Может, этот кто-то все еще ждет меня на той стороне моста?
— Может быть. Если он там, мы ничего не сможем с ним поделать.
— Я мог бы выследить его и. убить.
— Ты не можешь убить его. Это дух. Ты все свои проблемы решаешь с помощью убийства?
— Не все, Эм, но я могу и убить, если того требует ситуация, и плакать об этом не стану. Это часть моей профессии. Если я хорошо делаю свое дело, мне не нужно убивать, но если что-то не так — ну тогда…
— Ты ужасный человек, Альтал.
— Я знаю. Но именно поэтому ты меня наняла?
— Наняла?
— Ты хочешь сделать что-то и желаешь, чтобы это сделал за тебя я. На днях мы обсудим мой гонорар.
— Гонорар?!
— Эм, я не работаю бесплатно. Это непрофессионально.
И он пошел через мост, держа копье наготове.
— Полагаю, тебе нужно золото? — спросила она с укором.
— Золото — это неплохо, но я бы предпочел любовь. Любовь нельзя сосчитать, поэтому она, возможно, дороже золота.
— Ты смущаешь меня, Альтал.
— Я очень стараюсь.
— Ты что, домогаешься меня?
— Как я могу? Я? Такой невинный?
Они перешли на другую сторону моста, и Альтал остановился, напряженно прислушиваясь, не раздастся ли плач соглядатая Генда, но горы и леса оставались безмолвными.
— Наверное, ему наскучило ждать, — сказал он.
— Может быть, — с сомнением произнес ее голос. Он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на Дом, но его уже не было.
— Это ты сделала? — спросил он.
— Нет, он сам о себе заботится. Когда ты пришел сюда, ты мог его видеть, потому что так было нужно. Никто другой видеть его не должен и потому не увидит. Пойдем в Арум, милый, — сказала она.
После чего, немного поерзав внутри мешковатого капюшона, чтобы устроиться поудобнее, она заснула.
В тот день они преодолели примерно пятнадцать миль, идя по краю обрыва, который Альтал по-прежнему считал краем света, несмотря на застывшие ледники, видневшиеся на севере. Когда наступил вечер, они укрылись в рощице из низкорослых деревьев и Альтал развел костер. После чего Эмми научила его словам, чтобы появился хлеб и жареный цыпленок.
— Неплохо, — заметила она, вгрызаясь в куриную ножку, — но не слишком ли пережарен?
— Я же не критикую твою стряпню, Эм.
— Это просто замечание, милый. И я не критикую.
Он откинулся назад, прислонился к дереву и вытянул ноги к огню.
— Мне кажется, ты должна это знать, Эм, — сказал он после некоторого размышления. — Прежде чем Генд нанял меня, чтобы украсть Книгу, я попал в полосу неудач. Сейчас она, должно быть, уже закончилась, но тогда все шло не так, как надо.
— Я знаю. Кажется, я здорово тебя надула с этими бумажными деньгами из сундука Друигора.
Он уставился на нее.
— Так это все из-за тебя? За всей этой полосой неудач стояла ты?
— Конечно. Если бы удача не отвернулась от тебя, ты вряд ли бы обратил внимание на предложение Генда, ведь так?
— А до этого только ты была виновницей моей удачливости, которой я так славился?
— Ну конечно, я, милый. Если бы у тебя не было такой полосы удач, ты не смог бы отличить от них наступившую полосу неудач.
— Так значит, ты — богиня удачи, Эм?
— По совместительству, милый. Мы все играем с удачей некоторых людей. Это один из способов заставить их помогать нам.
— Эмми, я поклонялся тебе многие годы.
— Я знаю, это было приятно.
— Подожди-ка, — перебил он. — Мне казалось, ты сказала, что не знала о том, что меня нанял Генд, чтобы украсть Книгу. Но если ты сидела на моем плече и играла с моей удачей, как могла ты этого не заметить?
— Я была не настолько близко, Альтал. Я знала, что кто-то собирается сделать это, но не знала, что это сам Генд. Я думала, он поручит это кому-нибудь из своих сообщников — может быть, Аргану или Хному. Но уверена, что не Пехалю.
— Кто они такие?
— Подручные Генда. Я убеждена, что ты будешь встречать их на своем пути, пока все не кончится.
— Знаешь, ты чуть не убила меня в Экуэро. Некоторые из тех стрел пролетели так близко, когда я убегал через сад Куизо.
— Но ведь ни одна из них тебя не задела? Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось, милый.
— А эта затея с бумажными деньгами была твоей идеей? Никому ведь и в голову не придет, что бумага может чего-то стоить.
— Эта мысль давно уже витала в воздухе. Люди, занимающиеся покупкой и продажей, выписывают друг другу небольшие чеки. Это что-то вроде обязательства заплатить, к тому же они занимают не так много места, как золото. Народ Магу просто воплотил эту идею.
— И это ты надоумила Гасти Большое Брюхо наврать мне относительно содержимого его кладовой?
— Нет. Скорее всего, это Генд. Тогда у него было не меньше причин, чем у меня, желать тебе неудачи.
— А я-то гадал, почему мне так не везет. Оказывается, на меня навалились сразу с двух сторон, обливая грязью мою фортуну.
