Маргарет Уэйс - Звёздные стражи
— Да, — пробормотала она. — Конечно, они услышат и уйдут.
Решив подать старцу еду и питье, как это полагалось по обычаю, она поднялась с циновки. Вдруг глаза ее широко открылись, горло сжал спазм, и она чуть не задохнулась.
Старец, пристально наблюдавший за ней, увидел, как ее бледное лицо стало совсем белым, а глаза в испуге смотрят куда-то позади него. Поскольку он сидел спиной к двери, пришлось быстро обернуться: чти же так напугало Мейгри?
Это был дух.
Старик никогда не видел духов, но нисколько не удивился его появлению. Человека в его возрасте уже ничто не удивляет. Возможно, он бы испугался, будь дух враждебным. Но ничего враждебного в его облике не было, только усталость, словно он долгое время не спал. Дух стоял на пороге хижины и с тоской глядел на ее обитателей.
Наконец старец спохватился: как же так! Никто не поприветствовал духа, не пригласил его войти в хижину!
Собравшись с силами, старик встал.
— Добро пожаловать, дух, — сказал он и поклонился.
При этом раздался хруст костей, как будто его тело переломилось надвое. Насколько он помнил, духа полагалось пригласить в жилище, иначе он не переступит порог. Старик взглянул на Мейгри: жилище-то было ее. Но она молчала, уставившись на духа и сжимая в руке мешочек с зельем.
Подойдя к женщине, старик дотронулся до нее пальцем.
— Пригласи его войти!
— Платус! — прошептала Мейгри.
Старик оглянулся на духа, подумав, что женщина произнесла приглашение, сказав его на том странном языке, на котором иногда разговаривала сама с собой. Но, видимо, это было не приглашение, потому что дух по-прежнему стоял в дверях, глядя на женщину грустными глазами.
Мейгри повернулась спиной к духу.
— Нет-нет! — хрипло вскрикнул старик в замешательстве.
Никогда еще он не сталкивался с духом и, видит Бог, не собирался упустить этого случая.
— Входи, уважаемый дух, — сказал он, пододвигая к нему ногой свою циновку. — Я не хозяин этого дома, — он укоризненно посмотрел на Мейгри, — но зато самый старый человек в этом поселке, — при этих словах он гордо вскинул голову, — а потому приглашаю тебя быть нашим гостем.
Дух с некоторым удивлением переводил взгляд с Мейгри на старика.
— Не знаю, — сказала Мейгри беспомощным тоном. — Не знаю, как и почему он видит тебя, Платус, разве только тому, кто послал тебя, нужен свидетель.
— Он не нуждается в свидетеле, сестра, — сказал Платус мягким голосом, который Мейгри так хорошо помнила, хотя уже семнадцать лет не слышала. — Он все видит, все знает. И все прощает, в чем я убедился.
Старик не понимал, о чем идет речь, потому что дух и Мейгри говорили на незнакомом ему языке, но видел, что дух все еще стоит на пороге хижины, а потому снова ткнул пальцем Мейгри.
— Входи, — сказала она уныло, сделав рукой несмелый и безнадежный жест.
В облике ее сквозило отчаяние. Она прижала кулак, в котором сжимала мешочек с зельем, к губам, но это не помогло, и она разрыдалась.
Дух вошел в хижину и приблизился к женщине. Обняв ее руками, он пытался успокоить Мейгри, но объятия мертвых не приносят утешения живым.
«Должно быть, этот дух из новеньких», — подумал старик, не догадываясь, насколько он прав.
Присмотревшись к духу, старик понял, что это родственник женщины: те же стройность и изящество в фигуре, те же светлые волосы, схожесть в чертах лица, словно вылепленных по одному образцу, только у духа они резче, чем у женщины. Значит, их встреча — дело семейное. Старик понял, что должен уйти. Но перед уходом решил высказать, что было у него на уме.
— Как мне кажется, ты пришел от предков, дух, — сказал он. — Возможно, они послали тебя сопроводить родственницу к праотцам на вечный покой. Надеюсь, она не заставит тебя долго ждать. — Старик бросил многозначительный взгляд на мешочек, который Мейгри держала в руке. — Скажи предкам, что им нет надобности приходить сюда. Похороны будут пышными и долгими. — Последние слова он повторил несколько раз, кланяясь и отступая к выходу из хижины. И наконец ушел.
Наступил вечер, в хижину повеяло воздухом, напоенным запахами тропических растений. Именно нежное дуновение ветерка почувствовала Мейгри плечами, а не прикосновение рук духа. Казалось, пальцы рук духа держат не плечи ее, а душу. Подняв голову и отстранившись, она горделиво смотрела в пространство хижины, смахивая ресницами слезы.
— Рада видеть тебя, Платус. Как ты поживал все это время?
Слова сами собой слетали с губ, но, осознав их значение, она истерично хихикнула, а затем разразилась рыданиями. Боже! Что за глупые вопросы приходят на ум!
— Извини, я хотела спросить, где… где ты жил? Что ты… что ты делал?.. — заикаясь, уточнила она и, вытирая рукой все еще влажные от слез глаза, шмыгнула носом.
— Ты ничуть не изменилась. Все такая же, как в детстве, — сказал Платус, с любовью и нежностью глядя на нее. — По-прежнему не пользуешься носовым платком. Как звали того старосту, с которым ты дружила и который всегда носил в форменном кармане запасной платочек для тебя?
— Не надо, брат, не начинай, — прошептала Мейгри, опустив глаза. — Я не вынесу. Не сейчас, пожалуйста…
— Тогда отвечу на твой вопрос. Я жил на планете Сирак-7. Ставрос, Данха и я выбрали эту планету, потому что она находится на главном торговом пути, имеет хорошие каналы связи и большая часть ее территории не заселена. Мне было легко затеряться на такой планете… Вместе с ним, — добавил он шепотом. — Дахна и Ставрос покинули меня и устроились каждый по-своему. Надеюсь, ты знаешь, что случилось?
Мейгри безрадостно взглянула на него.
— Я знаю о Ставросе, — сказала она сдавленным голосом. — Но… Дахна тоже?
— Пять лет назад. Остальные еще раньше. Саган выслеживал их одного за другим, а поймав, заставлял предавать своих товарищей. И конец неумолимо наступил.
— И ко мне он придет. Я приняла решение.
— Неправильное решение. И ты это знаешь, Мейгри. Семнадцать лет назад ты боролась за свою жизнь…
— Разве? — спросила она, повернувшись к нему лицом, и настойчиво повторила: — Разве? Или это я предала всех? Предала ли я своего короля семнадцать лет назад?
— Мейгри, — Платус казался сконфуженным, — я не понимаю! Что ты имеешь в виду, говоря, что предала нас? Конечно же, ты не предавала! Ты возглавляла борьбу против Сагана!
— Может быть, все это было лишь частью его плана! Разве ты не понимаешь? Я должна была знать! — закричала Мейгри, теребя мешочек с зельем рукой. — Он должен был заранее обо всем сказать! Ведь он говорил мне абсолютно все! Я знала его как никто другой! Мы были мысленно неразрывны! Как могло случиться, что я не знала?
