Лоуренс Уотт-Эванс - За Василиском (ЛП) - Уотт-Эванс Лоуренс

Настал черед Элмила изумляться.

- Как ты знаешь, жителей Морморета больше нет, и теперь, когда Шанг мёртв, город пуст. Это богатый город, хотя в нём есть несколько сломанных дверей и довольно много статуй.

- Это город фермеров. Тон варвара был неуверенным, он явно колебался.

- Разве разбойники не могут научиться земледелию? Конечно, это более прибыльное занятие, и уж точно более безопасное.

Элмил усмехнулся. - Пусть будет так, Гарт Клятвопреступник, мы примем твою плату за жизнь Дансинга.

- Хорошо.

- Солнце уже взошло. Скоро ли ты тронешься в путь?

- Полагаю, да.

- Возможно, я буду сопровождать тебя до Южной дороги.

- Если пожелаешь.

- Для моего племени будет большим сюрпризом услышать, что Долина Морморет теперь принадлежит нам.

- Вы дорого заплатили за неё; одиннадцать ваших соплеменников погибли.

- Верно. Тем из нас, кто выжил, придётся взять дополнительных жен, чтобы компенсировать это.

Гарт не знал, что это - шутка, факт, о котором следует сожалеть, или приятное обстоятельство, поэтому ничего не сказал. Человеческая сексуальность была для него совершенно непостижима.

Разговор прекратился, и Гарт, прихрамывая, поднялся, чтобы оседлать Короса.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Девять дней спустя Гарт остановил своего боевого зверя, когда вдали показался Скеллет. Он не собирался смело скакать в городок, волоча за собой вольер с василиском. С одной стороны, он сомневался, что он пролезет по узким и извилистым улочкам. С другой стороны, такое зрелище, несомненно, вызовет всевозможные сплетни, а он очень сомневался, что Забытый Король это оценит. Кроме того, существовала вероятность того, что какой-нибудь дурак заглянет под полотняный покров, который уже изрядно потрепался.

По дороге домой дважды шёл дождь - предвестник весенних дождей, которые должны были начаться со дня на день, - и ткань, намокнув, растянулась и провисла. Весь нижний край полога был забрызган грязью, а от постоянного трения цепей о землю она местами немного протёрлась, но, к счастью, слишком незначительно, чтобы можно было разглядеть внутренности. Смотрелось это не очень эстетично, но всё же полог был пригоден для использования, и эстетическая гордость Гарта в некоторой степени способствовала его нежеланию шествовать по улицам с этой штукой, волочащейся за ним.

Вспомнив свой первый въезд в Скеллет, он решил, что ехать на Коросе не стоит: чтобы не тревожить зевак, ему придётся добираться до города пешком, выглядя как можно более незначительным и человечным. Поэтому ему придётся оставить Короса и василиска где-нибудь, где их можно будет найти и не обеспокоить прохожих. Он знал, что Корос будет держать любого прохожего на расстоянии, где бы он его ни оставил, даже прямо посреди тракта. Но он хотел не просто уберечь от василиска, а сделать так, чтобы его не обнаружили. Оглядевшись по сторонам, он заметил слева от себя чахлую рощицу и решил, что она послужит лучшим укрытием на грязной, малопригодной для сельского хозяйства равнине у Скеллета.

Десять минут спустя он был рад, что ткань была измазана грязью, так как грязь обеспечивала некоторую степень маскировки; маленькие деревца в роще, потрёпанные непогодой, сами по себе вряд ли могли скрыть столь крупный предмет.

Приказав Коросу охранять это место, он повернулся и снова направился к посёлку, одетый в грубый серый плащ, который он скроил из лоскутов ткани, чтобы скрыть свой доспех и оружие, и с тряпичными обмотками вокруг босых ног, чтобы защитить их от камешков и скрыть грубый чёрный мех, который их покрывал. К счастью, его ожоги почти полностью зажили за время пути из Морморета.

У этой затеи было и ещё одно преимущество: он сможет узнать, зачем Забытому Королю понадобился василиск. Если тот задумал великое зло, Гарт сможет утаить информацию о местонахождении чудовища, чего он не смог бы сделать, если бы просто притащил его прямо в город.

До Восточных ворот был час ходьбы, и Гарт потратил это время на то, чтобы наиболее тактично уговорить Забытого Короля объяснить, что ему нужно от этого, несомненно, самого смертоносного существа в мире. Но толку от этого было мало: его разум был недостаточно гибок для таких словесных баталий.

Стражника у ворот не было; не было его и тогда, когда он уезжал. Гарт не удивился. За всю его жизнь и жизнь его отца было очень мало войн, если не считать мелких стычек и набегов пиратов, и в любом случае в Скеллете не было ничего, за что стоило бы сражаться. Такой городок в таком пустынном краю не нуждался в страже.

Однако, пройдя через руины в ту часть города, которая была ещё обитаема, он с удивлением увидел, что улицы пусты. Была середина дня, и он ожидал увидеть женщин, идущих на рынок, фермеров, торгующих с деревенскими жителями, собак и детей, играющих на улице. Вместо этого улицы были пустынны. Но они не были совсем безмолвными. Гарт слышал, как откуда-то спереди доносится шум большой толпы. По мере продвижения шум становился всё громче и, судя по всему, доносился с рыночной площади перед особняком Барона.

Хотя до Королевского Трактира можно было добраться, не пересекая площадь, любопытство Гарта было возбуждено, и он продолжил идти на звук. По мере приближения к рынку, когда из-за очередного поворота показался бы рынок, звук внезапно сменился бормотанием ожидающей толпы и превратился в тишину ожидания. Событие, каким бы оно ни было, начиналось. Он повернул за угол и увидел спины дюжины людей. Судя по всему, здесь были все. Как можно незаметнее он присоединился к ним и заглянул поверх голов впереди себя.

В центре площади возвышался помост, футов на шесть от земли и футов на десять в ширину. На нём стояли трое мужчин, двое из них стояли, а третий стоял на коленях перед деревянной колодой. Стоящий на коленях мужчина был одет в подкольчужную рубаху и кожаные бриджи городских воинов, он был очень молод и очень бледен. Казалось, он был чем-то расстроен, хотя ограниченное понимание Гартом человеческих эмоций и выражений не позволило ему распознать крайний ужас парня. Стоящие мужчины были совсем другими.

Один из них был довольно толст, одет в чёрную мантию, держал в руках обоюдоострый топор, который, как предположил Гарт, был церемониальным, поскольку не был достаточно прочным для использования в бою, и имел довольно пустое выражение лица, а другой, худой и несколько ниже среднего роста, был одет в яркую красно-золотую тунику, и выражение его лица, как предположил Гарт, выражало негодование.

Руки последнего были сцеплены за спиной, а на голове, как заметил Гарт, красовался золотой обруч. Именно он и заговорил.

- В силу наследственного пожалования, данного моему отцу Серемиром, третьим носителем этого имени, верховным Королём Холисом Эраммским, и в силу моего вступления в права на земли, имущество и титулы моего отца, согласно закону, после его смерти, я, Доран Скеллетский, сын Таленна, являюсь законным Бароном Скеллета и земель Северной Пустоши. В качестве такового мне поручено блюсти закон, защищать свои земли и Королевство Эрамма под властью нашего Короля, а также поддерживать и поощрять общественное благосостояние. Речь была произнесена нараспев; очевидно, это был ритуал, слова, которые нужно было произнести перед совершением какого-то официального действия, хотя Гарт понятия не имел, какое именно действие должно быть совершено.

- Установлено, что Арнер, сын Карлена, ослушался, не подчинился моему законному приказу, отданному на благо государства, и самовольно покинул порученный ему пост. Поэтому, следуя своему праву и долгу, я постановляю, что он понесёт наказание, которое я сочту уместным за это преступление - казнь. Он ненадолго замешкался, как будто не был уверен, что хочет сказать дальше. По толпе пронёсся гневный ропот.

Гарт, потрясённый осознанием того, что наблюдает публичную казнь, стоял совершенно неподвижно.

Часть его сознания подсказывала ему, что он должен был догадаться об этом с самого начала. Для чего ещё мог понадобиться такой топор? Топору палача не нужно прорубать доспехи или парировать оружие, поэтому он мог быть легче и хрупче боевого топора и при этом выполнять свою задачу.