Алекс Орлов - Сезон королевской охоты
– А большим ли был ваш обоз? – снова спросил Каспар.
– Большим, сотня возов и человек триста купцов и охраны.
– На такую силу, конечно, напасть не рискнут, – согласился Каспар и стал осматриваться. Лес пошел редкий и прозрачный, коварные холмы не попадались, поэтому спрятаться большой группе разбойников было негде. Впрочем, едва ли разбойники забирались в такую глушь, где чаще ходили волки и лисы, свежие следы которых то и дело пересекали дорогу, заставляя лошадей фыркать и трясти головами.
Неожиданно из леса на дорогу вышел олень и остановился ярдах в тридцати от передней телеги. Фундинул натянул вожжи, обоз встал. Гнома можно было понять, олень был большой и не мигая смотрел на людей. На его ветвистых рогах уместился бы целый воз – такие они были огромные.
– Бертран, арбалет… – негромко сказал Каспар.
Эльф, у которого в руках уже появился лук, молча покосился на Каспара и мессира Маноло.
Олень дожидаться не стал, сорвавшись с места, он исчез между деревьев. Где-то обрушился с ветки снег, крикнула птица, и все стихло – зверя как не бывало.
– Что это? – спросил Бертран.
– Кто-то следит за нами, – пояснил мессир Маноло. – Нужно убираться отсюда.
34
Обоз двинулся дальше, однако что-то было не так. Каспар то и дело оборачивался, мардиганцы норовили пойти боком, а принадлежавший гному мул, вспомнив предков, истошно заорал по-ослиному.
– Да что же это такое? Фундинул, прикажи ему заткнуться! – потребовал Бертран.
– Какой хозяин, такой и мул! – радостно ввернул Углук, гном обернулся, он не собирался спускать орку колкость, однако лошадь, которой он правил, внезапно остановилась.
– Беда, – тихо обронил мессир Маноло и, придавив бока мардиганца каблуками, поехал вперед. Там от дерева к дереву быстро перемещались какие-то тени.
– Бертран! – напомнил Каспар.
– Уже готово! – ответил тот, показывая оба заряженных арбалета.
Фундинул схватился за топор, Аркуэнон поднял лук.
– Что там, ваша милость? – забеспокоился Углук.
– Волки… – ответил Каспар.
На неглубоком снегу эти хозяева леса были особенно опасны, Каспару уже приходилось испытывать на себе остроту их зубов.
– Сколько их? – спросил он, вкладывая в лук стрелу.
– Двадцать или тридцать! – ответил Бертран, поднимаясь на возу.
– Около пятидесяти волков и несколько оборотней, – сообщил мессир Маноло.
– Откуда здесь оборотни? – вырвалось у Каспара, и он обругал себя за глупый вопрос. А откуда здесь олень-гигант, откуда звон по ночам, откуда призраки огров?
Щелкнула тетива, эльфийская стрела сбила несшегося первым волка. Зверь взвизгнул и покатился по снегу.
– Погоди, не крутись… – попросил Каспар своего мардиганца, подстрелил второго волка и быстро заменил стрелу.
– Которые из них оборотни?! – крикнул Бертран.
– Те, которых не берут стрелы! – сказал мессир Маноло, заставляя свою лошадь пятиться к телегам.
Каспар подстрелил двух волков, Аркуэнон – четырех. Почуяв эльфа, звери разъярились и стали окружать его, смещаясь на правый фланг. Каспару показалось, что он определил вожака – наиболее активного зверя с огромными клыками. Однако выстрел оказался неверным – только что зверь стоял на пути стрелы, и вот он уже в двух ярдах правее, а стрела вонзилась в дерево.
– Аркуэнон, отступайте! – прокричал мессир Маноло.
Эльф послушался, однако успел выстрелить еще раз, сократив стаю волков на одного. Потом неожиданно сделал промах – и опять по крупному волку.
– Эти крупные – оборотни! – крикнул Каспар.
– Правильно! – с радостью подтвердил мессир Маноло. – Теперь я могу сказать вам – бейте им в переднюю левую лапу!
Услышав это, оборотни рванулись к мессиру Маноло, однако первый же взывал от боли, когда эльфийская стрела перешибла ему кость.
Один из волков запрыгнул на спину ломовой лошадки, та завизжала по-заячьи.
– Не тронь! – завопил Фундинул и подсек волка топором.
Орк соскочил на землю и двинулся на зверей, размахивая мечом, один из них подпрыгнул и впился зубами в его локоть, однако он, не останавливаясь, отшвырнул его.
Каспар и эльф стреляли без передышки, пока Фундинул, Бертран и Углук бились врукопашную. Летела шерсть и клочья одежды, снег обагрялся кровью, волки несли потери, но не сдавались, удивляя своей настойчивостью. Они пытались во что бы то ни стало добраться до мессира Маноло.
Три… четыре… а потом и пять огромных хищников вышли из боя на трех лапах. Эльф подбил лапу шестому, а Каспар – седьмому. После этого стая как по команде повернулась и помчалась прочь, оставив с десяток раненых соплеменников умирать на снегу.
– Вот и все, – сказал мессир Маноло, когда последний волк скрылся с глаз.
В этот момент раненые, истекающие кровью волки завыли, и от их ран начал подниматься пар, а вокруг распространилось жуткое зловоние. Прямо на глазах бойцов отряда тела волков сгнили и распались, оставив на потемневшем снегу скелеты с оскаленными черепами.
– Что же это такое? – спросил Каспар, слезая с коня.
– К нам наведывались духи холода и разложения, судя по всему, они ищут Кромба, у них еще достаточно сил, чтобы ориентироваться в нашем мире и обращаться в животных, однако, не имея глаз мага, они нападают на всех без разбору.
– Поехали отсюда… Фундинул, поехали!
Гном забрался на телегу, но лошадь не двигалась лишь мелко дрожала, не обращая внимания на понукания.
– Углук, успокой ее, – приказал Каспар. Все знали, что Углук умеет находить с лошадьми общий язык.
Орк подошел к ломовой лошадке, погладил ее по морде и, взяв под уздцы, повел. Лошадь пошла за ним, легко переступив через кости истлевших волков.
Когда весь обоз тронулся, мессир Маноло осмотрел Углука. На его руках были укусы, однако мессир определил, что это укусы «правильных» волков. В случае если бы укусил оборотень, орка пришлось бы серьезно лечить, чтобы его не утащили духи нижних миров.
– Жаль, олень попался ненастоящий, – заметил Углук, взбираясь на лошадь, – а то бы мы сегодня хорошо поужинали.
– У нас еще баранина осталась, – сказал Каспар. – Так и быть, от себя выставлю половину бараньей туши.
– Вот так славно! Ваша милость, вы читаете мои мысли!
– Это несложно, приятель.
35
Днем была небольшая оттепель, а ночью ударил мороз, он пробрал путешественников до костей и прихватил снег жесткой коркой наста, так что с утра передним лошадям в обозе приходилось несладко, – приходилось заменять их каждые два часа.
Еще до обеденного привала отряд вышел на открытое место. Справа извивалась небольшая река, на ее льду кое-где парили промоины, слева стоял густой бор, а впереди убегала вдаль окаймленная редкими кустами дорога.
