Наперстянка - Грейс Аделин
– Я был не в себе, – продолжал Эверетт. – Хочу, чтобы вы знали, что я поговорил с констеблем, как только пришел в себя, и что попытался обелить Элайджу.
Сигна выпрямилась, не обращая внимания на тихий стук, донесшийся с лестницы, где подслушивала Блайт.
– Вы хотите сказать, что его освободят?
Долгая пауза стала исчерпывающим ответом. Эверетт осторожно высвободил руку из ее ладони.
– Я не верю, что у вашего дяди были какие-либо причины отравлять моего отца, но мистер Хоторн признался, что именно он передал ему бокал, а констебль считает, что у него был повод желать смерти моему отцу. Они держат его под арестом, несмотря на мои показания. Я просто подумал, что вы должны знать – я не хотел, чтобы это случилось.
Будь Сигна на месте Эверетта и потеряй отца, то, вероятно, возненавидела бы его. Расчетливая часть ее сознания сразу же обратилась к мыслям о возможных мотивах. Но затем она вспомнила о письме Рока судьбы и его намерении проявить себя. Могла ли перемена в поведении Эверетта быть подарком от него? Сожаление в глазах Эверетта было настолько искренним, что она почти позволила себе расслабиться. Почти, но не совсем, учитывая, что не знала наверняка, пришел ли Эверетт сюда по собственной воле, или Рок судьбы посеял семя раскаяния в его сознании.
– То, что вы вообще его защищаете, уже неоценимая помощь, – сумела выдавить она наконец. – Случившееся с вашим отцом просто ужасно, Эверетт. И я глубоко признательна за то, что вы даже сейчас думаете о моем дяде, но вам стоит позаботиться и о себе. Если я могу что-то для вас сделать, пожалуйста, дайте мне знать.
– На самом деле, у меня есть одна просьба. – Он отодвинулся ровно настолько, чтобы сунуть руку в карман пиджака и достать письмо. – Как я уже сказал, я должен занять место герцога Бернесского, и мне очень важно, чтобы вы и ваша семья присутствовали на церемонии.
Когда он вложил приглашение в ее ладонь, Сигна замерла. То, о чем он просил, было широким жестом, и Сигна сомневалась, что Эверетт сделал бы это, если бы не Рок судьбы. Хотя, если бы не он, Элайджу вряд ли обвинили первым. И все же, если она и ее семья явятся на церемонию с приглашением от человека, который назвал ее дядю преступником… Что может быть лучше для оправдания Элайджи?
– В тот вечер я поспешил с обвинениями. – Эверетт провел рукой по волосам, его кадык заходил ходуном. – И приношу свои извинения. Думаю, это самое малое, что я могу сделать, чтобы компенсировать вред, нанесенный вашей семье. – Байрон прочистил горло, и Сигна посмотрела на него ровно настолько, чтобы увидеть, как он кивнул.
Девушка положила приглашение на колени и одарила Эверетта улыбкой.
– Мы придем. – Она и не подозревала, как он напряжен, пока его плечи не расслабились после услышанного ответа.
– Замечательно, – сказал Эверетт, и Сигна поняла, что, даже если Рок судьбы подстроил все это, Эверетт был искренен в каждом своем слове. Он был гораздо добрее ее – и большинства людей. По-настоящему удивительно добрым.
Эверетт встал, и Байрон с Сигной последовали его примеру.
– Я должен идти, прежде чем мой экипаж заметят у входа. Еще раз приношу извинения и с нетерпением жду встречи со всеми вами на церемонии.
– Из вас получится прекрасный герцог, – сказал Байрон. – Отец гордился бы вами.
Этих пяти слов было достаточно, чтобы у Эверетта перехватило дыхание и в глазах погас последний огонек. Сигна смотрела на его бледные губы, чувствуя себя все более виноватой, наблюдая, как он пытается взять себя в руки.
– Спасибо. – Его голос звучал ровно, хотя он заставил себя улыбнуться. – Я очень на это надеюсь. А теперь, если позволите, я удалюсь. – Очевидно, не в силах больше притворяться невозмутимым, Эверетт надел шляпу и поспешил к экипажу.
Как только дверь за ним закрылась, Блайт практически слетела вниз по лестнице. Сорочка волочилось за ней, пока не застряла между двумя цветочными композициями, и ей пришлось остановиться, чтобы расправить подол.
– Как вы думаете, он говорил искренне? – спросила она, когда немного отдышалась.
– Похоже, что да, – призналась Сигна. – Хотя трудно сказать наверняка.
– Именно такого рода внимание нам и нужно. – Байрон выглянул за открытую дверь, где слуги все еще расставляли подарки Рока судьбы. – Придется действовать осторожно. Одно неверное движение, мисс Фэрроу, и все рухнет. Когда состоится церемония присвоения титула?
Сигна вскрыла конверт и вынула приглашение, пробежав глазами по изящному почерку, пока не увидела дату. – Двадцатого апреля.
– Осталось меньше недели. Не так много времени на подготовку. – Байрон погладил подбородок, и когда снова посмотрел на Сигну, его взгляд был не беспокойным, а скорее внимательным, каким осматривают лошадь перед заездом. – Все складывается лучше, чем я ожидал. Продолжайте в том же духе, и, возможно, Элайджа вернется к нам раньше, чем мы могли надеяться.
Однако надеялся ли он, вот в чем вопрос. И настало время это выяснить.
Глава 15
Ягоды белладонны совсем сморщились, когда Сигна вынула их из мешочка. Осталось всего десять ягод, и, глядя на них, она представляла голос Ангела смерти в голове, который просил ее не рисковать, подождать, пока они найдут другой способ.
В течение двух недель Байрон никак не выдал в себе преступника, но если это все же он, то нельзя было терять ни минуты. Она часами ждала, пока он покинет кабинет Элайджи. Байрон почти не выбирался из комнаты, даже чтобы поспать, а когда выходил, то всегда запирал дверь. Если она хотела узнать, чем он занимался там целыми днями, это был единственный способ.
Когда температура в спальне резко упала, Сигна поняла, что хотя она и не видела Ангела смерти, он был рядом, наблюдая, как девушка отбирает пять ягод. Окна распахнулись, стекла покрылись инеем, когда в комнату ворвался ветер и сдул одну из ягод с ее ладони. Сигна сердито обернулась туда, где, как надеялась, стоит Ангел смерти, прежде чем подняла ягоду и успокоила дрожащие руки, не желая, чтобы он видел, как сильно она напугана.
Что-то странное творилось с ее способностями, но Рок судьбы не позволил бы ей заболеть чем-то смертельным, раз считал ее Жизнью. Мысль была неутешительной, но придавала уверенности. Сигна положила ягоды в рот, боясь передумать, и принялась жевать, морщась от привкуса гнили. Затем опустилась на колени, прислонившись к кровати, и стала ждать. Эффект наступил позже, чем обычно, поскольку в ягодах было мало сока. Нужно было действовать быстро, чтобы не застрять в кабинете.
Когда мир наконец окутала серая дымка, а тело похолодело, Сигна открыла глаза. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, где находится Ангел смерти, потому что его тени уже окутали ее, прижав к груди. Он обнял ее так крепко, что Сигна задумалась, отпустит ли он ее когда-нибудь.
Она почувствовала знакомый прилив силы в этом обличье и положила голову ему на грудь, призывая ночь. Тени скользнули к ней, вверх по ногам и окутали кончики пальцев, пока не покрыли кожу, как броня. Сигна размяла руки, приветствуя их. Сила казалась такой естественной, что ей стало жаль Рока судьбы и его тщетных надежд.
– Здравствуй, Пташка. – Голос Ангела смерти прорезал ночь, обжигая прохладой кожу.
Боже, как было приятно слышать его голос. Не в голове, а по-настоящему, когда он проносился по комнате, словно величественный шторм. Она отстранилась и посмотрела на него – не на человека, а тень в форме тела, тогда как тьма скрывала лицо и все остальное.
– Не сердись на меня, – прошептала девушка, и хотя больше всего на свете ей хотелось снова упасть в его объятия и почувствовать, как он прижимается к ней, Сигна боялась, что сейчас у нее меньше времени, чем обычно, ведь ягоды были старыми. – Нам некогда.
– В последнее время нам постоянно некогда. Нет смысла злиться; я смирился с тем, что ты всегда будешь поступать по-своему. – Его голос звучал спокойно, когда он последовал за ней к дверям, он держался рядом, наблюдая за каждым ее движением. Они держались поближе к стенам, к портретам рода Хоторнов, которые Ангел смерти рассматривал по пути. – Их так много, правда? – Он прошел еще немного вперед и остановился у портрета женщины с пустыми глазами и сердитым ртом. – Я помню день, когда забрал ее. Она не переставала кричать и сказала, что раз умерла, то мне нужно забрать и ее мужа тоже. Хотя он был совершенно здоров.
