Аркадий и Борис Стругацкие - Мир Полудня (сборник)
Нина вздохнула:
– Нет, для меня это слишком сложно. Вырожденные кристаллы… Изомерные переходы…
– Я всегда говорил тебе, чтобы ты занялась теорией, – назидательно сказал Акимов.
– А время? Ведь я рисую.
– Да… Конечно. Я совсем забыл.
Он наклонился, взял ее руки в свои и приложил ее ладони к своим щекам. Щеки были горячие и колючие.
– Тебе бриться надо, – шепнула она.
– Угу…
Он испытывал блаженство. «Навсегда и вместе, – подумал он. – Вместе и навсегда».
Сиреневые страшилища почтительно таращились на них, «Оранг» меланхолично мигал цветными огоньками.
– Слушай, – спросила Нина, – а почему они сиреневые?
Акимов пожал плечами:
– Откуда я знаю? Если бы они были оранжевыми, ты спросила бы, почему они оранжевые. Это «Оранг» решает. Сегодня утром они были желтыми.
Нине стало смешно. Она прыснула и закашлялась. Акимов похлопал ее по спине.
– Я серьезно говорю, – сказал он. – Ведь это самоорганизующаяся система. И характеристики системы определяет сам «Оранг». И чем он руководствовался, окрашиваясь в сиреневый цвет, знает только он сам. Мы можем только догадываться. Может быть, это он из-за тебя.
– Поразительный нахал, – сказала Нина. – Интересно, что он этим хочет сказать? Подумай, ведь он и тебя мог бы выкрасить в сиреневый цвет. Или в желтый.
Она снова вспомнила Быкова и замолчала. Акимов сидел, закрыв глаза, и думал, какие у нее мягкие, теплые, сильные руки.
– Слушай, – сказала Нина, – ты думаешь, они помогут Быкову? Ты думаешь, Быков серьезно рассчитывает на них?
– Вероятно. Во всяком случае, с ними лучше, чем без них. Все-таки меньше риска. Вот Быков сажает корабль на неизвестной планете. О ней ничего нельзя сказать заранее. Сейчас нельзя даже наверняка сказать, что она существует. Он сажает корабль. Может быть, там камни взрываются под ногами. Или океаны из фтороводорода. Или электрические разряды в миллионы вольт. В общем, неизвестно и опасно. И Быков посылает на разведку роботов. Вот этих скибров. Роботы узнают все, расскажут, посоветуют, что делать. Так я себе это представляю.
– Тогда это очень важно, – проговорила Нина.
– Да…
«Если Быков решит садиться, – подумал Акимов. – Если вообще будет где садиться. Но главное – почему Быков приехал сам? Почему не приехал его кибернетист?»
– Мне уж-жасно хочется, чтобы Быкову понравились ваши скибры, – сказала Нина.
– Мне тоже. Завтра он посмотрит. Наше стадо в порядке генеральной репетиции пройдет по Серой Топи. Десять километров сюрпризов и развлечений.
– Каких сюрпризов?
– Всевозможных. – Он взглянул на часы. – Малыш, у нас еще целых шесть часов! Пойдем ко мне, я напою тебя чаем. Чудесным горячим чаем…
Они вышли из мастерской (сиреневые «кентавры» качнулись им вслед, но не двинулись с места) и остановились на краю бетонной площадки.
Ночь шла на убыль. Туман над Серой Топью стал плотнее, небо на востоке посветлело. Над бледными тенями далекого горного хребта висела яркая звезда – искусственный спутник «Цифэй», с которого фотонный исполин Быкова будет стартовать в межзвездное пространство.
2
Утром с юга приползли тяжелые тучи, и на землю посыпалась мелкая водяная пыль. Но туман над Серой Топью разошелся. Стали видны кусты с пожелтевшими листьями, кочковатые пригорки в щетинистой травке, темные болотные лужи.
Около одиннадцати к мастерской подъехал вездеход на шаровых шасси. Из вездехода вышел огромный грузный человек с темным, почти коричневым неподвижным лицом – Антон Быков, знаменитый межпланетник, сын и внук межпланетников, командир фотонного корабля «Луч». Он молча протянул руку – сначала Акимову, затем Сермусу – и медленно кивнул Нине, которая стояла в стороне, кутаясь в лиловый плащ.
– Здравствуйте, товарищ Быков. Можно начинать? – спросил Акимов.
– Можно, – сказал Быков. У него был глухой, бесцветный голос.
Сермус, очень взволнованный и поэтому непривычно суетливый, поднес к губам плоский свисток и беззвучно свистнул три раза. Дверь мастерской отползла в сторону. Сермус свистнул еще раз.
Первыми, как скаковые лошади из конюшни, выбежали сиреневые «кентавры», гуськом спустились по склону холма, огляделись, забавно поворачивая рогатые головы, и замерли. Послышалось стрекотание, и из мастерской выкатился «Оранг». Быков крякнул: «кентавры» и «Оранг» вдруг словно по волшебству окрасились в серо-стальной цвет.
«Оранг» перевалился через край площадки, осторожно сполз с холма и остановился рядом с «кентаврами».
– Фот наши шелесные тетишки, – сказал Сермус.
Акимову стало смешно. Во-первых, в «детишках» не было ни одного атома железа – они были построены из кремнийорганических пластиков, а привод их был биохимический, энергия генерировалась и использовалась непосредственно в их рабочих деталях. Во-вторых, сентенция Сермуса звучала не к месту высокопарно. Сермус был хороший парень, но обожал прочувствованные слова. Акимов покосился на Быкова. Но Быков только кивнул, не отрывая взгляда от роботов.
Акимов кашлянул и сказал:
– Дано задание провести детальную разведку Серой Топи точно с севера на юг в полосе шириной пятьсот метров. Длина маршрута – десять километров. Маршрут осложнен различного вида искусственными препятствиями.
Он остановился, ожидая, что Быков спросит о препятствиях. Но Быков не спросил. Он смотрел на роботов и время от времени платком стирал с лица дождевую пыль. Акимов продолжал:
– При высадке на неизвестной планете рационально будет пускать скибров по спирали вокруг корабля. Здесь я не решился на это, так как в семи километрах к северу отсюда проходит шоссе. Большое движение.
– Вы опасаетесь, что роботы натворят на шоссе что-нибудь? – спросил Быков бесцветным голосом.
– Собственно… – Акимов посмотрел на Сермуса, оглянулся на Нину и улыбнулся. – Год назад у нас была небольшая неприятность.
Быков наконец отвернулся от роботов и уставился на Акимова. У Быкова были маленькие, без ресниц, острые бледные глаза.
– А именно? – спросил он.
Год назад, когда тонкая доводка программы была еще далеко не завершена, Акимов и Сермус выпустили систему в первый пробный поход. «Кентавры» должны были пройти через сосновый лес к шоссе, дойти до мачты релейной передачи и вернуться обратно, спилив предварительно дерево в тридцать сантиметров толщиной. Сначала все шло хорошо. «Кентавры» довольно аккуратно прошли через лес, понюхали шоссе, подошли к мачте… и спилили ее.
– Спилили мачту релейной передачи? – удивился Быков.
– Да. И у нас были неприятности с радистами.
