Саймон Грин - Охотник за смертью: Восстание
Собственный шлем капитана лежал у него на коленях. Это был непрозрачный стальной шар, пристегивавшийся к скафандру специальными плечевыми застежками. Капитан поднял шлем и надел его. На мгновение наступила полная темнота. Потом все системы благополучно соединились, внешние сенсоры подключились к внутренней системе связи, и зрение возвратилось. Полный круговой обзор создавал впечатление, что шлем просто исчез, хотя капитан все еще чувствовал на плечах его тяжесть. Все остальные члены экипажа выглядели слепыми в своих непрозрачных шлемах. Кросс ощутимо нервничал. И тут шлюпка с грохотом ударилась о поверхность планеты и поехала дальше на брюхе, не в силах остановиться. Сайленс и его подчиненные удержались в креслах только благодаря необычайной прочности посадочных ремней. Шлюпку швыряло из стороны в сторону, грозя то вывалить их в проход, то швырнуть на стены. И вдруг все кончилось. Накренившись в последний раз, шлюпка остановилась так резко, будто во что-то врезалась.
Сайленс стальным кулаком стукнул по отсоединяющей ремни кнопке и вскочил на ноги. Уши наполнил скрип сервомеханизмов, передававших скафандру движения тела капитана. Он протопал по проходу к двери внутреннего шлюза. Разведчица Фрост уже ждала его там. На ее тяжелом скафандре, так же как и у капитана, были нарисованы знаки различия, но узнать ее можно было и без этого. Никто, кроме разведчицы, не смог бы так быстро подскочить к выходу. Десантники в большинстве своем еще только пытались выбраться из кресел. Сайленс дождался, пока Кросс поднимет руку, и открыл люк. Раздалось шипение выходящего воздуха, и Фрост выскочила в шлюз, захлопнув за собой люк. После томительной паузы в ухе капитана зазвучал голос разведчицы:
— Наружный люк открыт. Выхожу на поверхность.
Затем последовала еще одна пауза, а за ней сообщение:
— Никаких проблем, все чисто. Ничего не смогла обнаружить, кроме грунта и пламени. Чем-то мне это напоминает прогулку по крематорию. Добро пожаловать в ад! В это время года он удивительно хорош.
Капитан невольно улыбнулся, снова открыл дверь шлюза и махнул рукой космодесантникам, чтобы выходили. Десантники попрыгали в открытый люк, и Сайленс без колебаний шагнул следом за ними.
В первый момент он не смог разглядеть ничего, кроме моря пламени. Ярко-золотые и алые языки огня поднимались к самому небу. Вокруг двигались какие-то смутные тени. Когда управляющий тяжелым скафандром компьютер навел изображение на резкость, Сайленс признал в них членов своей команды. Капитан посмотрел вниз и лишь с трудом смог разглядеть, на чем стоит. Земля под ногами выгорела до черноты и потрескалась. Из трещин поглубже выбивались языки пламени. Показатели температурных датчиков были такими, что капитан не верил своим глазам.
«Добро пожаловать в ад, — подумал Сайленс. — Добро пожаловать в страну вечного огня и искореженной земли. По крайней мере теперь я знаю, куда попаду, когда императрица надумает меня казнить».
— Капитан, это Кросс, — прозвучал у него в ухе голос офицера связи. — Если вы уже готовы, давайте двигаться. Я садился на аварийный маяк, так что отсюда до базы всего несколько минут ходу.
— Идем, конечно, — ответил Сайленс. — Вы хороший пилот, Кросс. Ведите нас. Ребята, снимите оружие с предохранителей. Но помните, что я вам сказал о ненужной пальбе. Я — за драматическое появление, но я не желаю случайно перебить тех самых людей, которых мы хотим спасти. Вы слышите меня, разведчица?
— Не волнуйтесь, — сказала Фрост. — Людей я убиваю только в случае крайней необходимости.
— Я уверен, разведчица, что все мы испытали огромное облегчение, услышав это, — сухо сказал Кросс. — А теперь внимание! Все слушают меня. Вы пойдете за мной гуськом, держа руку на плече впереди идущего. Не отвлекайтесь и не отставайте. Здесь очень легко потеряться. Если кто-то из вас потеряет отряд, его скафандр автоматически настроится на сигнальный маяк шлюпки. Возвращайтесь и ждите нас тут. Я ничего не забыл, капитан?
— Нет, — ответил Сайленс. — Вы прекрасно справляетесь. Идем.
Он терпеливо ждал, пока все выстроятся друг за другом, а потом замкнул ряд и положил свою закованную в железо руку на плечо Стелмаха. Видеть он ее видел, но чувствовать не мог. Когда процессия двинулась вперед, капитан внезапно понял, что имел в виду Кросс, когда говорил, что в этом мире легко потеряться. Из всех чувств у него осталось только зрение. Даже на слух нельзя было больше полагаться. Единственным звуком на Геенне был рев пламени, и Сайленс автоматически выключил звук, чтобы не оглохнуть самому и не оглушить товарищей по команде, находящихся с ним на связи. Таким образом, тяжелый скафандр полностью отрезал его от мира. Ничего не поделаешь — защитная мера.
Капитан медленно тащился вслед за Стелмахом. Кругом бушевало адское пламя. Если бы не тяжелые скафандры, люди сгорели бы в считанные секунды. Несмотря на циркулировавший внутри скафандра холодный воздух, по лицу капитана градом катился пот. Не было никаких ориентиров, и Сайленс быстро потерял чувство времени. Кросс говорил, что до базы всего несколько минут ходу. Неужели прошло так мало времени? А может, Кросс заблудился и они просто бродят по кругу? Надо было перед выходом посмотреть на часы.
Внезапно до Сайленса дошло, что надо сделать, и он тихонько порадовался, что никто не видит, как он покраснел. Он переключился на аварийный канал и сразу же услышал громкие сигналы маяка. Компьютер немедленно сообщил, что база находится прямо впереди на таком расстоянии, что в любом другом месте это было бы зоной прямой видимости. Капитан увеличил до предела резкость оптики шлема и попытался разглядеть в бушующем пламени очертания станции. Вот она — огромная расплывчатая темная тень. Она приближается, становится четче… И тут вдруг Сайленс понял, что если бы все было в порядке, они просто не смогли бы подойти так близко. Защитное поле остановило бы их гораздо раньше.
Он приказал Кроссу остановиться и перебрался в начало колонны, осторожно перекладывая руку с одного плеча на другое, пока не добрался до места, где стояли офицер связи с разведчицей. Отсюда были хорошо видны стены станции — треснувшие и искореженные. А ведь наружная стена могла выдержать все, начиная от постоянного огня лучевой пушки и кончая землетрясением или ядерным взрывом. И вот эта самая стена треснула, как яичная скорлупа. Что же здесь произошло?
В стене тут и там зияли огромные дыры с рваными краями. Двери станции были распахнуты настежь, а за ними чернела темнота. Сайленс прикусил губу. Во всяком случае, в одном он может быть уверен. Это не землетрясение. Никакое природное явление не могло так разрушить стены. Здесь кто-то стрелял. Стрелял снова и снова, пока стены не треснули и нападавшие, кто бы они ни были, не смогли ворваться внутрь.
