Олаф Локнит - Корона Аквилонии
— Замысел! — новоиспеченный пуантенский дворянин наконец-то соизволил отразить на челе отсвет улыбки. — Никогда не предполагал, что исполнение пророчества будет таким… Неожиданным и будничным. Ни дать, ни взять будто в кабак сходили.
— Конан, отучайся, — прыснул Троцеро. — В Велитриуме еще допустимо говорить на жаргоне наемников, но в Тарантии тебя не поймут.
— Сначала эту самую Тарантию надо завоевать и лишь потом говорить о королевских доменах и Троне Льва, дотянуться до которого мы собираемся. Месьоры, давайте будем считать, что отныне все мы — один человек. Один король во многих лицах!
* * *
Кертис, какой демон тебя надоумил назвать имя Конана? — вопрошал я графа, когда портал Синего Камня закрылся, а невозмутимый мэтр Саверден отправился в свою канцелярию. Мне показалось, будто Саверден вообще ничему не удивился и принял сообщение о заговоре против Нумедидеса как нечто само собой разумеющееся. — Предложение изящное, ничего не скажу, однако попахивает откровенным безумием… Киммериец на престоле Аквилониии, скажите какое чудо!
— Кто надоумил? — отозвался Кертис, не выпуская из рук кубка. Граф теперь имел полное право напиваться, ибо свое поручение он выполнил с блеском. — Этого человека зовут барон Гленнор. Ваша милость, что это за бумаги лежат на столе, можно полюбопытствовать?
Я глянул на толстенную кипу пергаментов, стопкой возвышающуюся над книгами и чернильным прибором и сразу все понял. Кертис, дожидаясь моего возвращения из замка, не упустил возможности покопаться в документах. Предосудительно конечно, но выговаривать графу за излишние вольности у меня нет никакого желания. В конце концов, он имеет право знать большую часть того, что знаю я сам.
Это были донесения разных лет, выкопанные по моему приказу из недр архива. Я хотел побольше узнать о людях, с которыми предстоит вместе бороться за трон и потребовал у архивариусов найти все бумаги, посвященные Троцеро и его приближенным. Большинство сообщений наших конфидентов за границей, красочно повествующих о многотрудной деятельности Конана, я отложил в отдельную стопку — эти пергаменты следовало изучить подробнее. Я провел две бессонные ночи, изучая подробности некоторых авантюр киммерийца и все-таки пришел к выводу — Конан может быть кем угодно, но только не шпионом немедийцев. Да, его связь с графом Мораддином Эрде доказана, однако они расстались много лет назад и более не встречались.
В последний раз Конан помогал Вертрауэну сбросить предыдущего короля Бритунии Эльдарана, связанного с мятежом Бешеных Оборотней в 1285 году, получил от нового государя Альбиорикса жалованную грамоту на герцогство (ого! оказывается, Троцеро почем зря одарил киммерийца пуантенским дворянством, ведь Конан уже три года номинально является бритунийским герцогом!), но тогда варвар наплевал на лен и титул и отправился в Боссонию, где вступил в войско Троцеро простым десятником… Никакой благоразумный конфидент так не поступит. Будь Конан ищейкой Вертрауэна, он обязательно получил бы от графа Мораддина приказ оставаться при дворе бритунийского короля и по возможности влиять на политику Пайрогии, склоняя Альбиорикса к выгодным для Трона Дракона решениям! Иметь своего человека в ближайшем окружении соседнего монарха — лучезарная мечта любой тайной службы!
В целом, история жизни Конана, эпизоды из которой были замечены служащими Латераны, остается полной загадок. Откуда, например, в цивилизованных странах Заката появился киммериец? Полуночные варвары исключительно редко покидают свои горы — Киммерия много столетий придерживалась неписаного закона самоизоляции от остального мира. Впервые Латерана обратила внимание на Конана аж двадцать лет назад — с 1268 года он служил при дворе Илдиза, сделав неплохую карьеру… Ладно, давайте ненадолго отвлечемся от персоны Конана, который так и остается для меня темной лошадкой. Подумаем о делах более животрепещущих.
— Кертис, как думаешь, кого можно прочить в канцлеры? — спросил я у подвыпившего графа, который, однако сохранял ясность мысли даже выхлебав целую винную бочку. — Троцеро сегодня вполне недвусмысленно отказался — он ничего не понимает в тайнах распределения денег из казны, налогах, пошлинах и прочих денежных делах, которыми обязан заниматься канцлер. Государственная канцелярия — огромное и неповоротливое ведомство, управлять которым должен знающий и искушенный человек.
— Короля я вам нашел, так теперь еще и канцлера прикажете искать? — поинтересовался Кертис уныло. — Справедливо: главным чиновником королевства следует назначить истинного гения — ему придется восстанавливать работу казначейства, снова наполнить аквилонскую сокровищницу, растащенную друзьями Нумедидеса, найти умных помощников… Не знаю такого.
— Зато я знаю, — граф насторожился, увидев мой победоносный взгляд. Что еще новенького выдумал барон Гленнор? — Публио, герцог Форсеза.
— Что-о? — Кертис начал трезветь на глазах. — Публио? Я не ослышался? Его же с невероятным скандалом вышвырнули из канцелярии еще при короле Вилере, выслали из Тарантии, едва на галеры не отправили! Ворюга, каких поискать!
— Согласен, но Публио был не просто казнокрадом. Он был казнокрадом поистине гениальным! А гении нам и требуются, как ты только что сказал. Попался ведь на мелочи — не сумел купить всего лишь одного нашего осведомителя и тот сообщил куда следует о нарушениях. Латерана потянула за ниточку и сумела распутать весь клубок. Если мы пообещаем Публио пост канцлера и будем в три глаза приглядывать за его трудами, то получим выдающегося деятеля, который сумеет приглядеть за казной, как мать за любимым ребенком.
— И себя, конечно, не забудет, — буркнул Кертис. — Идея так себе. Но если это прямой приказ…
— Именно. Прямой и недвусмысленный приказ. Ты же знаешь, необдуманных решений я не принимаю. Завтра же отправляйся к Публио, побеседуй. Обещай золотые горы с алмазными ледниками, но убеди. Он — гениальный чиновник, и этим все сказано!
— Опять несколько дней в седле, — вздохнул граф. — Гленнор, вам не кажется, что мы попросту зарвались? Королем будет варвар из Киммерии, канцлером — самый выдающийся вор в истории Аквилонии? С размахом действуем. Хорошая мы с вами парочка, господин барон. Далеко пойдем, а?
Я предпочел пропустить данный вопрос мимо ушей, пускай ответ и был очевиден.
— Отправляйся спать. У тебя глаза слипаются. Ничего, к середине весны все будет кончено, тогда отдохнем.
— В висельной петле?…
Глава четвертая
