Роберт Говард - Короли ночи
— Насколько я его знаю, нет, — рассмеялся Кормак. — Он еще этой ночью будет прочесывать лес со своими людьми. Но об этом потом, поспеши, и так время зря тратим. Весь двор уже освещен факелами. Веди своих так быстро, как сможешь, а я иду за Вульфером.
Кормак подождал, пока они скроются, и пошел через лес. Ему по-прежнему приходилось полагаться главным образом на инстинкт. Сейчас ему очень пригодился опыт тех лет, когда он жил в лесных чащах, подобно дикому зверю. За своей спиной он ясно слышал треск и проклятия, доказывающие, что Рогнар уже знает, что обе птички упорхнули. Но этот шум скоро стих — Кормак быстро удалялся от селения. Сейчас он слышал только шум волн, разбивающихся о берег. Приближаясь к укрытию, где прятались даны — дерзкие предки нынешних датчан, от имени которых получила название современная Дания, — он пошел медленнее. Потом стал прислушиваться: ему не хотелось, чтобы какой-нибудь нервный часовой размозжил ему голову просто ради профилактики. Кельт остановился и гукнул, и сразу же из темноты появилась могучая фигура. Раздался громкий голос:
— Кормак, клянусь Тором, мы уже решили, что тебе не удалось их обхитрить…
— Да нет, они доверчивы, как идиоты, — и Кормак коротко обрисовал ситуацию. — Но я не вполне уверен, удастся ли нам задуманное. Нас едва наберется семьдесят против трех сотен.
— Сколько?
— У нас есть союзники. Помнишь Хакона? — Угу.
— Он теперь против Рогнара. И с ним пятнадцать юттов. Нужно все рассчитать. Если мы проиграем, то, по крайней мере, с честью расстанемся с жизнью. А если же все удастся, то мы получим корабль. Ну, и ты наконец отомстишь…
— Месть… — с наслаждением в голосе повторил викинг, глядя в небо горящим взором и свирепо сжимая рукоять топора.
Этот мощный рыжеволосый дан был одного роста с Кормаком, и хотя ему не хватало тигриной пружинистости кельта, это компенсировалось его массивностью.
— Вылезайте, волки! — выкрикнул он в темноту за спиной. — Хватит гнить в норах, идем кормить воронов Одина. Озрик, Аслаф, идите, будет славная потеха.
Силуэты пиратов сгустились, как ночные тени. Единственным звуком, который мог указать на движущуюся группу, было приглушенное бряцание оружия. Цепочкой они двинулись вслед за вождем. Внизу кельт видел только волнообразную линию могучих теней, увенчанных шлемами. Воображение подсказывало картину: он ведет в бой стаю демонов. Кормак усмехнулся.
III
У подножия небольшого холма он остановился так внезапно, что идущий следом Вульфер налетел на него. Стальные пальцы сжались на плече вождя, предупреждая вопросы. Спереди донеслись голоса и позвякивание оружия, сквозь Деревья просвечивал огонь факелов.
— Ложись! — шепнул Кормак, а Вульфер передал приказ дальше.
Вся колонна, как один человек, упала в траву и замерла. Шум усилился, переходя в звуки шагов многих людей, не привыкших к ночному лесу. В поле зрения появились воины, размахивающие факелами и наполняющие гамом и светом большую часть еще недавно тихого леса. Они двигались по едва заметной тропе наперерез движению данов. Во главе их с мечом в руке шел Рогнар, его лицо искажала гримаса злобы и ярости. Рядом с ним были те, кто еще недавно в скалле защищали его своими телами, а следом шла нестройная ватага воинов. При виде этой беспорядочной группы Вульфера затрясло, и Кормак почувствовал, как напряглось плечо вождя.
— Вот сейчас бы на них тучу стрел, а потом мечам, мечами… — донесся до него мечтательный шепот.
— Не сейчас, — яростно зашептал кельт. — Их здесь почти триста. Есть возможность сделать это иначе, и не стоит от нее отказываться. Лежи спокойно и дай им пройти!
Ни один звук не выдал присутствия полусотни вооруженных мужчин, и норманны исчезли по другую сторону поляны, не подозревая об опасности. Кормак был доволен собой: ведь до сих пор его предположения о поведении противника оправдывались полностью. Ярость Рогнара была столь сильна, что он пренебрег осторожностью и возможностью систематических поисков при свете дня и не стал дожидаться рассвета. Его понесло в ночной лес, и только что он прошел мимо большого отряда. Какие же у него были шансы найти двух человек? Ну что ж, не в правилах викинга спокойно сидеть и рассуждать или даже кипеть от ярости, когда можно что-то делать, хоть это и бессмысленно. Кормак знал этих вспыльчивых людей лучше, чем они знали сами себя, и именно на этом основывался его план.
Даны даже не дрогнули, пока шум удаляющегося отряда не утих совсем, а факелы стали похожими на светлячков. Зато потом они двинулись дальше с удвоенной скоростью, уже гораздо меньше внимания обращая на сохранение тишины. Наконец стали видны огни поселения Рогнара.
Они затаились между деревьями на опушке, внимательно наблюдая. Большинство построек было ярко освещено, но вооруженных людей было совсем немного. Видимо, вождь забрал с собой на ночную прогулку в лес почти весь свой отряд.
— И что теперь? — спросил Вульфер.
— Хакон уже должен быть здесь.
В это время один из воинов, проходивший мимо конюшни, свернул с дороги и направился в их сторону, светя себе факелом.
— Что за неудача, — простонал Вульфер. — Идет прямо на нас. Эдрик, а ну-ка, возьми стрелу…
— Нет! — остановил его Кормак. — Подожди, пока это будет действительно необходимо. — И растворился в темноте, как бесплотный дух.
Воин и в самом деле шел прямо на них, привлеченный, по-видимому, каким-то движением или силуэтом вооруженного человека. Это было более любопытство, чем беспокойство. Он вступил под кроны деревьев и неожиданно для самого себя осветил факелом рыжебородого дана, возвышающегося над ним молчаливой статуей.
— Аогрор, — дрожащий свет был обманчив, и человек увидел только рыжую бороду. — Так скоро обратно? Удалось ли…
Он замолк на полуслове, подойдя ближе и увидев незнакомое лицо и вооруженных людей, полукругом стоявших возле Вульфера. Глаза его расширились от ужаса, но он не успел издать ни звука: вождь выбил из его рук факел и тщательно затоптал. Затем норманн был разоружен и связан.
— Говори, но тихо, и только тогда, когда я буду спрашивать, — раздался свирепый шепот. — Сколько воинов осталось в селении?
Внезапность нападения и полная темнота вокруг усиливали страх, и норманн, который в битве был дерзок и отважен, теперь вдруг стал покорным.
— Тридцать, — ответил он дрожащим голосом.
— Где они?
— Половина в скалле, остальные в домах.
— Все ясно. Связать и оставить, — скомандовал Кормак. — А теперь ждите, пока я найду Хакона.
