Алекс Макдуф - Хозяин Океана
— Значит, мы обречены? — спокойно спросил Сотти.
— Разумеется, обречены, — вступил Евсевий. — обречены выкарабкиваться сами.
— Именно это я имел в виду, любезный. — Сотти без интереса глянул на аквилонца.
— Это и без вас понятно, — высказался бесцеремонный Арриго. — Меня больше интересует, как это осуществить. Идти до Зингары на вельбере — это, пожалуй, далековато.
— А к чему мы вообще ближе: к Кордаве или к Ванахейму? — задал разумный вопрос принц Конти.
— Это к Евсевию, — тут же определил Майлдаф. — Но солнце здесь…
— Совершенно верно, мой друг. — Евсевий сел на любимого коня. — Солнце здесь на той же высоте что и в Темре в это время дня в мае, а из сего можно заключить, что нас отнесло ураганом очень далеко к северу. Правда, солнце не слишком точный инструмент. Вот если ночью я смогу наблюдать луну и звезды, я скажу вернее.
— Если я увижу хоть одного пикта хоть издали, то я по его боевой раскраске скажу вам, где мы, с точностью до клана, — сообщил Конан. — Идти на вельбере вдоль пиктского берега — это самоубийство, даже если Ванахейм совсем близко. Хотя… — Король замешкался.
— Так что же нам, идти через пущу? — Майлдафу, всерьез занявшемуся торговлей, поневоле пришлось взять у Евсевия несколько уроков географии. Как видно, наставник не зря потратил время. — Идти через пущу в Аквилонию?
— Именно так, — вынес Конан свой вердикт. — Некоторые из нас бывали в пуще. Она не страшнее моря и немногим опаснее Ванахейма. Во всяком случае, здесь мы не замерзнем и не умрем от голода и жажды. Это я вам обещаю.
— Лучше уж сдохнуть от жажды, чем попасть в лапы к пиктам, король, — вмешался Серхио.
Боцман много плавал вместе с Гонзало еще в бытность того пиратом, но был гораздо менее дерзок и более вежлив, насколько вообще может быть вежлив корсар.
— Лучше будет, если мы вообще не сдохнем, — возразил Майлдаф. — У меня дела едва только пошли на лад.
— Король! — Голос Деггу звучал одновременно и радостно и тревожно. — Они отбили серых людей! Почти всех! Серые люди отстают!
— А пираты?! — закричал Конан.
— Они приближаются! Будет новый абордаж!
— Они уже далеко ушли?! — прогудел Арриго.
— Да-да, Деггу едва различает лодки!
— А что делают пикты в лодках?! — продолжал расспросы Конан.
— Они собираются вместе, кто остался, и поворачивают к берегу!
— Значит, ветер достаточно свеж, — поделился своими соображениями Сотти.
— А пикты собираются обратно. — Конан поглядел прямо перед собой, постукивая пальцами но твердой коре гингко. — Вот что, — сказал он. — Нам нельзя ждать, пока «Полночная звезда» уйдет за горизонт. Это будет еще не скоро.
— Песок в часах успеет дважды пересыпаться, — быстро подсчитал Евсевий.
— Вот именно, — кивнул Конан. — А после боя пикты обязательно наведаются к священной реке.
— Это сюда? — Принц Конти вопросительно посмотрел на короля.
— Сюда, — утвердительно кивнул Конан, — А потому… Деггу! Спускайся! И быстро в вельберы, если вы еще хотите увидеть ваших благородных родственников.
Глава V
Сотти, правитель Мерано, второго по величине города в Аргосе, а ныне простой гребец, сидевший на веслах с матросами, оттолкнулся от борта «Полночной звезды». Лодки, развернувшись, быстро стали удаляться в сторону берега. С корабля не казалось, что лодки идут стремительно. Волна оставалась довольно высока, К тому же наступал отлив, и вельберам предстояла нелегкая борьба с океаном. Но на веслах были Опытные гребцы, и преодолеть расстояние в несколько лиг им было нипочем.
Тэн И и Хорса остались вдвоем. Не то чтобы кхитаец и гандер чего-то боялись: по поводу уязвимости Тэн И у многих возникали серьезные сомнения, а прошлогоднее покушение на Хорсу обернулись плачевно для нападавших. Один кинжал сломался о кольчугу, а от двух других гандер увернулся. Когда же Хорса вытащил свой кинжал, то зачинщикам пришлось худо, ибо в левой руке у гандера оказался кастет. Один был убит, другому Хорса сломал челюсть, а третьего схватила подоспевшая на шум стража.
Завистников у Хорсы было немало: кое-кому пришлась не по нутру головокружительно быстрая карьера гандера, кому-то доверенное лицо короля успел здорово насолить, исправно выполняя свои обязанности. Кто напал на гандера в этот раз, выяснить не удалось. Один повесился в темнице на оставленном ему по недосмотру тонком, но очень прочном шелковом шнуре, а второго убили: подсыпали яда в похлебку. Все это, как и многое другое, очень тревожило, и даже не столько самого Хорсу, сколько его жену — прекрасную Этайн. Хорса беспокоился больше о другом: ему надо было находиться при короле, а для Этайн пребывание в столице было небезопасно. В своей восточной марке супруги появлялись крайне редко. С гибелью брата Этайн маркой управлял старый воспитатель Этайн — Максенций. Увереннее всего Хорса чувствовал себя, когда Этайн гостила у дядюшки Коннахта во Фрогхамоке. Там, за толстыми и высокими базальтовыми стенами, в тройном кольце стражи горцев с огромными изогнутыми мечами, среди лесистых гор и болот ни один шпион или наемный убийца не остался бы незамеченным. Но Темра была так далеко на севере! Супругам приходилось ездить через пол-Аквилонии туда-сюда каждую луну. Это приводило к кратковременным и быстро забывающимся, но все же размолвкам, что не нравилось им обоим. Но, увы, такова была служба. И на сей раз графиня не испытывала большой радости…
— Дорогой, я боюсь отпускать тебя в море, — говорила Этайн, расчесывая свои роскошные, черные, длинные волосы, стоя перед зеркалом.
— Графиня, — в тон жене отвечал Хорса, — я и сам не в великом веселии от сего похода. — Даже в разговорах с женой древняя гандерская велеречивость не покидала Хорсу. — Даже Майлдафу, никогда не видевшему глади морской, и тому придется сопровождать кенига.
— Ну, уж если Майлдафу, — притворно тяжко вздохнула графиня и кокетливо пожала соблазнительными тонкими плечиками. — И сам кениг… — Она обернулась к мужу, занимавшемуся важным делом: Хорса изучал свитки с последними донесениями и досье на тех, кого включили в состав великого аквилонского посольства. Не выпуская из рук свиток, Хорса поднял голову и встретил печальный взгляд Этайн, хотя она и пыталась улыбаться.
— Я знаю, тебе не нравится, когда у меня глаза на мокром месте, — сказала графиня, садясь вполоборота, облокачиваясь на спинку кресла и склоняя голову на руки. Волосы черной волной заструились вниз по темному резному дереву. — Я знаю, у тебя такая служба, и нас за это все уважают…
Графиня принялась теребить локон.
