Артем Рыбаков - Переиграть войну! В «котле» времени.
Пострелять из «девяностовосьмого» «в жизни» как-то не пришлось. Из «мосинки» стрелял, да и собрать-разобрать могу. Может стоило взять ее? Впрочем, будем надеяться, занимательное вечернее чтение не пройдет даром: Колян «Берсерк» столько книг по оружейке подогнал в свое время - читать не перечитать. Хорошо, что былое увлечение «германщиной» сказалось и книжки по «девяностовосьмому» и «тридцатьчетвертому» были изучены первыми и наиболее внимательно. С «эмгачем» и так все понятно, а с «каром» разбираться придется.»
Хрусть!
«Бл… под ноги… внимательнее… Теперь каждая минута - учеба, каждая секунда! Внимательно… Это у ребят от двух до двадцати лет военной службы с участием, у тебя только те несколько лет, что ты - «солдат выходного дня».»
Приятно конечно, когда Шура говорит, что я достиг состояния «чОткий воин», но шаромет-одно, а настоящий лес - совсем иное…
«Внимательно… Выжить вот и вся задача. Выжить, а дальше уже будем разбираться как возвращаться будем «своим ходом, год за годом» (интересно, откуда эта цитата? Забыл…) или переносом каким». Мысли пачкают мозги, так что смотрим по сторонам и перестаем думать, пора смотреть, слушать и чувствовать.»
И он обратился в слух, зрение и обоняние.
*** Фрагмент написан Алексеем Деминым.
………….
Но, когда я зашел в сарай, вглядываясь в царивший там полумрак, дверь за мной со скрипом захлопнулась. «Вот попал!» - пронеслось у меня в голове. Спустя пару мгновений я понял, что в сарае я не один - в дальнем углу кто-то встал с соломы, покрывавшей земляной пол.
- Ну, будем знакомиться? - спросили меня из темноты.
Однако в этот момент мой пленитель заорал кому-то во дворе:
- Семка, етить тебя налево! Где ты? А ну полезай на клеть, да маши хосподам официрам. А то в клети уже пятеро спойматых.
Из темноты ко мне вышли трое в военной форме. Правда, выглядели они похуже, чем «наши» окруженцы. У одного был синяк в пол-лица, а шею другого украшала повязка из грязнущего бинта. В петлицах третьего я разглядел три треугольника, причем, судя по отсутствию других эмблем, он был из пехоты.
- Так знакомиться будем? - повторил старший сержант.
- Можно и познакомиться.
В этот момент человек, до этого сидевший в тени, встал и сделал шаг ко мне.
«Опа!» - мелькнула у меня в голове мысль, когда в луче солнца, пробивающегося сквозь щель в стене, грозно сверкнула рубиновая шпала, а на порванной и закопченной синей фуражке увидел такой знакомый по книгам малиновый околыш.
- Кто вы такой? - грозно спросил незнакомец.
«Да, серьезно тебя звезданули!» - подумал я, заметив темно-синие круги вокруг глаз, хорошо заметные даже в полумраке сарая.
- Вы бы присели, товарищ лейтенант госбезопасности, а то, у вас, наверное, голова кружится.
- Вы что, врач?
- Нет, но в травмах разбираюсь, - машинально ответил я.
Какая та мысль сидела занозой в мозгу, не давая, сосредоточится…
- Это как? - спросил чекист.
- Вам лучше ответить! - вступил в разговор пехотный сержант.
«Лучше… Лучше… Лу… Каких таких «официров» звал хозяин этого зиндана?» Тут я вспомнил великолепный фильм, который я любил в детстве, но потом много лет не пересматривал. Там тоже куркулистый хуторянин заманивал красноармейцев, запирал их в погребе и флагом вызывал бандитов. Вот зачем наш «гостеприимный» хозяин посылал какого-то Семена на крышу сарая! А в плен мне очень не хотелось
- Товарищи военные, вы можете называть меня Василием…
- Что? - слегка удивился сержант.
- Извините меня, конечно, но вам действительно так важно знать, как меня зовут?
«О господи, время то уходит, а они тут обмен визитками хотят устроить!»
- Что значит «Василий»? А документы какие-нибудь у вас есть? - проговорил гэбэшник
«Его сейчас стошнит, а он допросы тут ведет… Гвозди бы делать из этих людей! И забивать…»
- Нет, документов у меня нет. А у вас?
«Ой, побьют тебя сейчас, языкастый!»
- Да что вы себе позволяете? - это снова сержант.
- Вы меня еще раз извините, но, по моим прикидкам, в деревне минут через двадцать будут немцы.
Вы можете спросить меня, с чего я это взял? Ну, размахивание флагом видно примерно с километра, а машина или мотоцикл, даже по местным раздолбанным дорогам, проедет это расстояние минут за десять. Накинем еще минут пять на сборы. И пять - на непредвиденные обстоятельства
Сержант дернулся ко мне:
- А ты откуда знаешь?
- Когда меня в сарай заталкивали - слышал, как куркуль этот кого-то просил сигнал каким-то «официрам» подать. И упоминал, что пятеро уже тут. Вас тут четверо, соответственно я - пятый.
- С чего ты взял, что он немцам сигнал подает? - спросил боец с подбитым глазом.
- А кому, по-вашему?
- Может заградотряду нашему?
- А товарищ лейтенант госбезопасности в этом сарае просто в тенечке отдыхает?
Тут голос подал сам энкавэдэшник:
- Что вы предлагаете… товарищ Василий?
«Хороший знак. Хотя бы на пять минут они перестанут меня допрашивать»
- Все зависит от того, сколько немцев за нами приедет. Если их человек пять, можем и справится.
- У них оружие.
- А может, стену выломаем? - спросил я.
- Не получится, мы здесь уже второй день сидим… - включился в конструктивный разговор сержант.
- А тут палок никаких нет, сарай все-таки?
- Каких палок? - не понял вначале лейтенант.
- Да все равно, каких: хоть больших, хоть маленьких.
- Вот здесь ручка от «литовки» есть… товарищ, - подал голос, молчавший до этого момента солдат с замотанной шеей.
- А я думал, вы говорить не можете! - удивился я, - давайте ручку сюда.
- Не, говорить могу, у меня ожог - масло горячее плеснуло. - Сказал боец и протянул мне прямую палку чуть больше метра длиной.
- То, что надо, - сказал я, садясь, и доставая из кроссовка нож.
В десяток движений заточив конец палки до остроты чертежного карандаша, я протянул палку сержанту:
- Как у вас со штыковым боем, сержант?
- Отлично! - ответил тот, вертя в руках палку.
- Ну и замечательно! На один «коротким коли» этого инструмента хватит. Товарищи, кто с ножом обращаться умеет?
- Я! - к моему удивлению это откликнулся гэбэшник.
Хотя чему я удивляюсь, тупые неумехи среди них, конечно, встречались, но большинство службу знало.
- А сил то хватит, товарищ лейтенант?
- На пару ударов хватит.
Я подошел к стене и, действуя ножом, отколол от доски две щепки длиной в пару ладоней и шириной, примерно, в три пальца. Быстро заточил не только острие, но и кромки ножом. Потом отхватил примерно половину рукава своей хламиды, и разрезал тряпку на две части. В этот момент в отдалении раздался одиночный винтовочный выстрел.
