Новая эпоха (СИ) - "StarStalk147"

— Да…

— Тогда жди, — Ирша резко отстранилась, с достоинством взглянув сначала на его растерянное лицо, а потом на Арканию, закрывшую глаза и отвернувшуюся. На нот было жалко смотреть, но она всё равно осталась, хотя Ассур давно утратил над ней надзор, — я сообщу тебе, когда всё будет готово. Учти, то, что мы собираемся делать, рискованно. Но это того стоит. Благодарю за эту чудесную ночь. Надеюсь, не стоит говорить о том, что то, что мы с тобой задумали — тайна? — она широко улыбнулась, по-змеиному едва высунув кончик языка. — И ещё… мне было очень приятно провести с тобой время.

— Мы возвращаемся в Шпиль? — он с полуулыбкой смотрел, как она поднимается, расправляя слегка помятую тунику.

— Уверена, тебе стоит ещё немного побыть на свежем воздухе, — Ирша многозначительно стрельнула глазами в сторону Аркании, с ненавистью смотрящей на неё исподлобья, — я вернусь одна. До встречи, Ассур… и Аркания, — она медленно склонила голову, без всякого страха глядя в бирюзовые глаза, а после ловко спрыгнула на сухую землю и не спеша пошла в сторону дороги парка.

Ассур хотел включить лампу над столом, но передумал, задумчиво глядя на точку перед собой. «Очень плохо, если опасения Ирши небезосновательны, — он протяжно вздохнул, постучав пальцами по поверхности стола, — «Тёмный» ноосенс такой силы может натворить очень много зла. Уж нам ли не знать этого…» Тепло её тела всё ещё оставалось на ладонях. Он невольно усмехнулся, вспомнив синие, как океан, глаза. И это стало последней каплей для Аркании. Она не слушала о чём они говорили. Ей было достаточно того, что они сидели рядом.

— Ксенофил! — прошипела нот, с отвращением глядя на встрепенувшегося Ассура. — Грязный озабоченный мужлан!

— Я не… — он рассеяно нахмурился, не понимая причины такого негатива. — О чём ты?

— О чём я?! — она резко вскочила, нависнув над столом. — И месяца не прошло, как эта новус прилетела сюда, а ты уже готов залезть ей под тунику!

— Прекрати!

— Теперь я вижу, что все твои слова об изменении, перемен к лучшему и смирении с прошлым — всего лишь фарс! Ты готов сделать для этой белолицей шлюхи всё что угодно по щелчку её пальцев!..

— Я сказал: хватит! — он тоже поднялся, чувствуя, как закипает ярость.

— Зачем ты вытащил меня сюда? — она сжала кулаки, готовясь к броску. Даже памятуя о правиле не причинять другим вреда, Аркания была готова убить этого анимагена на месте и прямо сейчас. — Чтобы я посмотрела, как вы целуетесь? Вам требовалась оценочная комиссия для этого дела или жюри с циферблатом? Я думала, ты хочешь погулять только… — она вдруг замолчала, отвернувшись, словно едва не проговорилась, но он уже уловил мысль.

— Погулять… только с тобой? — несколько удивлённо переспросил Ассур.

Нависло неловкое молчание. Вся ярость Аркании как-то улетучилась, а выражение лица стало жалобным, правда, ненадолго. Она медленно села и закрылась рукой. «Нет, не может быть, — на душе стало так погано, что не хотелось слышать даже саму себя, — что ты натворил, душелов? Что ты со мной сделал?..» Не лучше чувствовал себя и Ассур, только сейчас осознав, что в какое положение поставил и себя и Арканию. А ведь она действительно стала ему подругой, с которой он уже прошёл очень многое. И насколько же сильно сблизили их невзгоды, что он действительно волновался о ней и её мнении.

— Прости меня, — он также сел обратно, не зная, куда деть взгляд, — я даже не подумал…

— Пошли в Шпиль, Ассур, — Аркания быстро встала, стараясь не смотреть на него, и вышла из беседки на улицу, — я не хочу тебя больше слышать. И видеть. И клянусь, однажды, я убью тебя. За всю боль, что ты мне причинил. И ложь, что ты наговорил.

Он лишь кивнул, выходя следом.

***

Буря понемногу утихала, но и сквозь её пелену Акило видел пожар на Симленском пике. Огонь быстро распространялся, раздуваемый ветром, полностью выжигая внутренности обсерватории. Но внимание Баастара было приковано не к погибающим лабораториям комплекса, а к его главному зданию, на удивление нетронутому среди прочих. «Я чувствую его, — разум стал кристально ясным, и новус, отринув любую материю, вышел в псионический мир, набирая силу, — и Юмена тоже была здесь», — над горой всё ещё висел одинокий гравилёт, послушно дожидаясь свою хозяйку. Словно надвигающаяся гроза, тело Акило искрило и пылало, источало синий свет. Статный исполин с двумя клинками вместо рук надвигался на пульсирующую воронку в подвале обсерватории, готовясь к удару. Творимый Сопранисами ритуал Ясновидения открывал расползающиеся по горам тёмные щупальца и вырвавшихся из разлома энергетических тварей. Завидев приближающуюся угрозу, существа зашипели, засверкали блестящими шкурами, перебирая конечностями, отростками, шипами… и бросились к лежащим вокруг телам «пожирателей».

«Эти гибриды… — Акило с некоторым удивлением смотрел на это действо. — Они вселяются в тела искажённых анимагенов!» «Но где же их души, если обитатели псионического мира так легко могут осуществить материализацию? — Велир видел его глазами и не мог поверить, что его теории, которые он строил исходя из данных исследований, подтверждаются прямо здесь и сейчас. — Они… изменяются!..» Тела «пожирателей» задёргались в сильных судорогах и начали искажаться, превращаясь в нечто монструозное. У кого-то раздвоилась голова, появилось множество глаз, кто-то отрастил себе ещё четыре лапы, торчащих в разные стороны и безостановочно рвущих воздух. Меукон и бастум смешались окончательно, став однородной массой, рычащей, воющей и клацающей челюстями. Неестественные для этого мира создания разрушали существующую гармонию и цикл одним лишь присутствием, и Акило с ужасом увидел, что грань между их мирами начинает исчезать. «Скорее! Как можно скорее избавься от них!» — вскричала Норра, приложив руки ко рту. Она, как и оставшиеся в Оперетте, высшие Воксы всеми силами поддерживала Баастара, и тот, недолго думая, ударил клинком по восставшим из мёртвых существ. Скалы брызнули мелкой крошкой, а снег растаял от невыносимого жара псионического света. Удар сквозь разлом оказался настолько сильным, что снёс всю вершину, с треском и грохотом осыпавшуюся вниз, в пропасть. Одержимые гибриды, нацеливающие оружие «пожирателей» на приближающуюся эскадрилью, тут же были стёрты, превратившись в пар, а стены обсерватории разлетелись в стороны, открывая взору Акило клубящуюся внутри тьму аномалии.

— Быстрее! — донеслось до его слуха. — Быстрее, закрой разлом, пока мы ещё можем его сдержать!

— Дейриер? — с души будто камень свалился. Хотя бы один из пропавших Соланисов оказался жив. — Сейчас!

Клинок света вновь рассёк тьму, разрезая хобот воронки. Пространство вокруг засветилось, искря сполохами, а воздух раскалился настолько, что стало трудно дышать. Ещё один удар, и разлом, более не сдерживаемый щупальцами тьмы, затянулся, полыхая и источая энергетические миазмы, словно прижжённая рана.

— Найдите разбежавшихся тварей и верните обратно в их мир, — приказал Акило, возвращаясь в физическое тело, — Рекан и Лоя со мной. Будьте начеку.

Эскадрилья разделилась, рассредоточившись по окрестностями. Где-то вспыхивали псионические молнии — старшие Воксы охотились на сбежавших одержимых гибридов, мгновенно испепеляя их тела. По теории Велира, даже самый маленький и безобидный житель псионического Аревира мог принести много беды в физическом мире. Их противоестественная сущность искажала ноосферу, и потому, если уж одержимость предотвратить не удалось, то следовало как можно скорее уничтожить тело. Обычно, с этим не возникало моральных дилемм — существа вселялись в некогда одушевлённые трупы, будь то люди, анимагены или животные и даже насекомые. Однако ещё никогда Акило не видел столь жуткого зрелища. «Пожирателей» буквально выворачивало наизнанку, и это уже не походило на обычную одержимость.

Перед разрушенной аркой входа в обсерваторию ударило три белых луча, спуская вниз Баастара и двух его помощников из старших Воксов. Акило держал клинки наготове, но увидев выходящих из разрушенного входа новусов, остановился, и его губы тронула радостная улыбка.