Роберт Адамс - Мечи конных кланов
Оставался только один источник возможной помощи – его дальний родственник Пардос, Владыка Морских Островов и известный пират. Так как Деметриус не считал флот, в отличие от кавалерии, главной силой, то он отправил торговое судно доставить его послание. Посланник вернулся, как он думал, с обнадеживающими сведениями, поскольку это был первый положительный ответ на просьбы короля. Оказалось, что если лорд Пардос и будет обсуждать вопрос оказания помощи Кенуриос Элас, то Деметриус должен прибыть сам ко двору Морского Владыки.
Деметриус разбушевался. Он орал, ругался, богохульствовал, рвал волосы на голове и из бороды. Он убил трех мальчиков-рабов и ранил много членов своей свиты. Незадачливый посланник был отправлен на пытку, кастрирован, ослеплен, а затем к его животу привязали открытой дверцей клетку с некормленными крысами. Деметриус проклял Пардоса, его потомков, а затем включил в свой список весь мир. Он искусал сам себя, бился головой о стены, катался по полу.
В конце концов, он начал готовиться к путешествию. Он, как и все остальные хорошо понимал, что у него не было другого выхода.
Лорд Сергиос, Комис из Папасполиса и Главный Адмирал Флота Кенуриос Элас, не был в океане ни разу за свою юность. Он, как и Деметриус, страдал от морской болезни в течение двух недель, которые понадобились, чтобы добраться до Морских Островов. Король и Адмирал были единственными дворянами на борту, так как это был маленький корабль, и он мог вместить только их двадцать телохранителей и двух мальчиков-рабов.
В конце концов они пристали к каменистому берегу на северной стороне Морских Островов. Команда под управлением Титоса, парусного мастера и капитана, отдала якоря и вывесила флаги, стала ждать сигнала проследовать в канал.
Они прождали двадцать четыре часа, прежде чем из крепости появились дымовые сигналы.
Затем, направляя судно медленными гребками и вверив свои жизни лоцману, устроившемуся на бортшпринге, Титос осторожно ввел судно в узкий извилистый канал.
Наконец, корабль миновал рифы и оказался в центральной лагуне. Выступы камней не были видны из-за растений, покрывающих их. Стайка рыбешек, шныряя туда и обратно сверкала, как драгоценные камни.Злость и раздражение Деметриуса улеглись, когда он увидел эту красоту. При этом он не заметил огромную черную тень под килем. Внезапно огромная голова высунулась перед ним, и ему показалось, что весь мир превратился в красно-темную пасть с огромными коническими зубами.
Крича от ужаса, Деметриус с такой силой отскочил от борта, что поскользнулся и упал на палубу, закричал двадцати четырем копейщикам, которые были его телохранителями.
– Убейте его! Слышите нас? Мы приказываем вам убить эту грязную ужасную штуку.
Двое из них приготовились метать дротики, но чудовище внезапно исчезло, нырнув также бесшумно, как и появилось.
Затем невдалеке показался целый лес черных треугольных плавников, рассекающих воду в том же направлении, что и корабль.
– Морские змеи! – вскричал Деметриус.– Они потопят корабль и съедят нас!
Стараясь не показывать своего раздражения, Титос потряс головой.
– Прошу прощения у Верховного Владыки, эти касатки – дельфины-полукиты. Лорд этих Островов общается с ними, и говорят, что они делают все, что им велят. Я не думаю, что они потопят мой корабль, но...
Прежде чем он закончил фразу, в правый борт корабля что-то дважды ударило, и корабль задрожал. Стоящий на корме копейщик поскользнулся и, выронив копье и дротик, повис, держась руками за какую-то снасть и касаясь ногами бортовой обшивки.
Прежде чем кто-либо смог помочь висящему человеку, призрачная тень появилась в воздухе под ним. Опять показалась голова, похожая на ту, которая испугала Деметриуса, и разинула зубастую пасть. Копейщик закричал, его ноги и таз оказались в пасти, зубы впились в черную плоть... и пальцы разжались и исчезли с веревками. Ошеломленная команда и пассажиры смогли увидеть только, как в ужасающей глубине две тени разорвали тело пополам, и оно скрылось в порозовевшей воде.
После этого Деметриус бросился в свою каюту, оставив на палубе девятнадцать потрясенных телохранителей и лорда Сергиоса. Через два часа они достигли главного острова Кенуриос Кноссос. Титос и лорд Сергиос стояли на мостике. За это время Титос убедился, что Адмирал Сергиос более умен, чем можно было допустить, глядя на его фатовый вид и, хотя его руки убеждали, что он не настоящий моряк, он доказал, что знаком с теорией навигации.
Перед входом в гавань касатка появилась перед кораблем и исчезла в мутной воде.
– Отправилась с сообщением к своему господину,– заметил Титос.
Сергиос кивнул.
– Многие могли бы назвать это колдовством, но я слышал, что те, кто жил на больших островах, перед Оскорблением Бога, приручили дельфинов и охотились с ними.
Да,– подтвердил Титос.– Я тоже слышал эти сказки. Говорят, что даже в наши дни, в Ведьмином Королевстве, среди Великой Южной трясины много странных зверей, которые подчиняются людям.
При упоминании этого греховного места лорд Сергиос содрогнулся и перекрестился.
– Черт побери, разрази меня молния! – воскликнул Титос.– Прошло много лет с тех пор, когда я видел, что люди вашего положения так делали. Я всегда говорил себе, что новая религия Короля подавила Древнюю веру, особенно среди дворянства столицы.
Сергиос вздохнул.
– Так оно и есть, но, несмотря на приказы Короля, трудно отрешиться от того, на чем тебя воспитывали в детстве и юности.
Титос оглянулся, чтобы никто не услышал его слов.
– Вы что-нибудь знаете о своем отце, лорд Сергиос? Я служил ему очень давно, когда он еще не ушел в море. Я до сих пор люблю его, несмотря на то, что о нем говорят.
Сергиос схватил его за руку.
Пусть никто не услышит твоих слов, мастер Титос,– шепнул он.– Иначе тебя найдут распятым на кресте или в подземных камерах. Но я отвечу. Нет. То ли потому, что он боится повредить мне, то ли потому, что он умер, я не знаю. Я не получил от него ни одного слова со дня его побега.
Милорд,– с жаром прошептал Титос.– Много тех, кто, как и я, верен памяти Вашего отца и тому, что он хотел сделать для Кенуриос Элас...
Но он не успел закончить, так как на палубе появился Деметриус, охраняемый своими копейщиками. Он был разодет, надеясь своей элегантностью поразить грубого лорда Пардоса и показать, какое расстояние разделяет грубого пирата и его. Его сандалии были не только позолочены, но и выложены мелкими драгоценными камнями, так же были украшены замшевые наколенники. Его юбка была накрахмалена, отглажена, а нагрудник из золотой парчи был украшен полосками китовой кости. Перстни и кольца блестели на каждом пальце, рукоятка и перекресть с парадного меча также были украшены самоцветами, а усы, прическа и борода были покрыты лаком и отдавали парфюмерией.
