Тело, душа и магия (СИ) - DariaTheStoryteller
Единое Берское Царство стало терять себя. Молодое и неопытное государство, оно и близко не подошло к тому уровню развития, которого достигла Эллиадия за более чем тысячу лет существования. Наивных беров было легко увлечь, обмануть и в итоге – захватить без единой капли крови.
Видя подозрительное засилье чужой культуры на своих землях, великий князь понял: пришло время что-то срочно предпринять. И другого выхода, кроме как навсегда исчезнуть для остального мира – закрыть дверь, ведущую на небеса, – он не видел. Так пошлины для торговцев всё повышались, пока вход им не был закрыт вовсе. Эллиадские послы один за другим уехали на Родину. Все связи оборвались. Когда-то взаимная радость принятия сменилась на неприкрытую злобу. А во всём, по сути, виноваты лишь излишне большие амбиции одного правителя и параноидальный страх другого.
В то же время разведчики великого князя – отправленные, чтобы выяснить причины и детали оккупации Эллиадии – доложили ему и о заморских новейших исследованиях. Эллиадия – втайне от других союзных стран – искала осколки благословенного зеркала, что давало право одному господствовать над всеми. Поскольку ни одно государство не собиралось сдаваться так просто, вести подобные поиски могли лишь к одному.
Исходу, который уже настиг Зазеркалье.
Как и королева, в поиске осколков великий князь был одержим алчностью. Жаждой власти, которая и не снилась его отцу. Конечно же, и князя, и королеву не сразу охватило желание обладать миром, уподобиться Создательнице. Сперва их вели чувство страха, чувство ответственности, чувство собственной избранности – ведь если кто-то один получит благословенное зеркало, то войны не избежать. Но Я не допущу войны!
Так думал каждый. Пока собственная гордыня не свела правителей с ума.
Однако если бы только Эллиадия и Единое Берское Царство развязали конфликт, то Зазеркальская война не была бы Мировой. Поэтому стоит перейти и к другим участникам, действия которых повлияли на воспламенение общей ненависти не в меньшей степени.
Вондерландия и Та-Ааи
Первым, кто решил пролить кровь, ещё давным-давно стал кесарь – правитель жаркой Вондерландии. Не страны – но легиона. Вондерландцы умели воевать лучше, чем кто-либо другой, они жили войной. За долгие века мира вондерландцы изголодались по славной битве. В начале тысячных годов (по элл. исч., принятому в Вондерландии) путь их лежал на юг, где расположились государства зверолюдей.
Экспедицию на – тогда ещё неведомый – Та-Ааи собрал сам кесарь. То была первая экспедиция не только для Вондерландии, но и для всего Зазеркалья. Раньше никто – ни «люды»-южане, ни пурины-северяне – и подумать не мог, что за морями и океанами – чьи волны так смертоносны – кто-то жил.
Первой остановкой в грандиозном путешествии как раз и послужил континент под названием Та-Ааи. «Богатая земля» – как в переводе её называли местные жители. Ирония, ведь Та-Ааи вовсе не был богат. Прибывшие вондерландцы увидели лишь нестерпимо-жаркие пустыни и кровожадных дикарей – чернокожих зверолюдей, готовых убивать во славу своих жестоких богов.
Единственным, кто сохранял толику разума, стал фараон – самозваный правитель Та-Ааи. Он возглавил небольшой союз из кошкоподобных зверолюдских племён. Наречённого – самим собой и своими последователями – сыном богини, фараона окружал ореол священности: ему и его предкам воздвигали страшные пирамиды, и один неверный взгляд в его сторону мог стоить невинному головы.
Но и вондерландский кесарь был не так прост. Ему удалось убедить фараона, что вондерландцы пришли к нему, чтобы помочь. Они предоставляют фараону вондерландские легионы, а тот своими руками захватывает Та-Ааи. Фараон не мог не согласиться на такие удобные условия.
Конечно же, и фараон, и кесарь собирались вонзить нож в спину друг друга, как только это блистательное завоевание закончится. И оба прекрасно понимали намерения друг друга. Оставалось только гадать, кто же сделает первый шаг.
В конце концов, Эллиадия, объявив войну, подала всем негласный знак. Фараон понимал, к чему всё ведёт: завоевание почти окончено, а легионы кесаря по-прежнему оставались на его землях. К тому же Эллиадия – некогда союзник Вондерландии – сейчас занята собственной битвой, Вондерландии неоткуда ждать помощи.
Тогда Вондерландия, внедрившая свои легионы в тыл противника, в итоге застала Та-Ааи отнюдь не беззащитным. В день известия воины обеих сторон обнажили оружия, и Нехен – столица союза – был доверху залит кровью как виновных, так и невинных.
Тот день навсегда вошёл в историю Та-Ааи как Начатие Алого Рассвета. Он был так назван в честь важнейшего события в верованиях северного Та-Ааи: того момента та-аайской истории, когда воины фараона начнут завоевательное шествие по миру с целью захватить все существующие страны. И Алому Рассвету суждено окончиться лишь с освобождением Итн – богини, заключённой в солнце.
Эллиадия и Вондерландия
А пока легионеры и та-аайцы проливали кровь за своих правителей, кесарь и эллиадская королева мирно пили вино и обсуждали предстоящие действия. Их страны уже несколько сотен лет дружили между собой: однажды они воевали друг против друга во время Кровавой эпохи, но впоследствии вместе же, заключив выгодный мирный договор, из неё и выбрались, обратив свои силы против третьей стороны – Дейленда, которого более не существует.
Но в последнее время страны стали отдаляться. Что, безусловно, не помешало правителям лживо улыбаться друг другу. У каждого были свои причины для неприязни – или скорее зависти.
Кесаря раздражала «прогрессивность» Эллиадии, видимо, подразумевавшая постоянное хвастовство своими бесполезными нововведениями, мнимое равноправие жителей страны и невероятные объёмы самовольства и взяточничества знати. Кесарь считал, что королева совершенно не способна держать своих подданных в узде, порождая слабым и лживым «милосердием» лишь хаос, подкармливая «добрыми намерениями» не своих подданных, а лишь свою гордыню. «Без строгого лидера, – считал Кесарь, – Эллиадия рано или поздно увянет в своих же пороках».
Королева же терпеть не могла устаревшей морали Вондерландии: постоянные военные столкновения ради удовлетворения низменных потребностей, стоявшую на одном месте науку, абсолютную, неудержимую власть кесаря и сохранившийся почти что рабовладельческий строй, где прав у женщин и плебеев не больше, чем у предмета мебели. Вместо того чтобы организовать собственную добычу ресурсов и накормить население, Вондерландия предпочитает обобрать до нитки низшие сословия ради завоевательных походов, призванных только потешить самолюбие кесаря. Ведь когда территории оказываются им подконтрольны, Вондерландия не использует возможность и идёт дальше, потребляя всё больше и больше, не способная остановиться. «Не зря Вондерландию называют Страной проклятых, – отмечала королева. – И не только потому, что кесарь покровительствует проклятым магам. Но и потому что, куда бы ни ступила нога их легиона, земля эта будет навечно проклята, обречена на разрушение и разруху».
Конкистадорские амбиции кесаря стали для королевы последней каплей. Для кесаря же – культурная экспансия Эллиадией Единого Берского Царства. Ведь что одно, что другое – две стороны одной монеты. Со стороны Эллиадии вспыхнула скорее не жалость к та-аайцам, но зависть – или сожаление об упущенных возможностях. Со стороны Вондерландии же так вышло, что Единое Берское Царство долгое время находилось под её покровительством и, как оказалось позже, имело с Вондерландией множество связей в прошлом. Вплоть до того, что древние вондерландские переселенцы придумали берскую веру – в Матушку-Природу, непредсказуемую богиню-творца, – которая живёт до сих пор.
Понимая небезопасность своего положения, – получается, если Вондерландия встанет на сторону Единого Берского Царства, Эллиадию обступали практически со всех сторон, – Эллиадия заключила соглашение с Миситу-Минене. Иначе – «Союзом Густого Леса», зарождающимся государством южного Та-Ааи, единственным, которое до сих пор не пало под натиском фараона. Эллиадия предложила Миситу-Минене помощь в борьбе с завоевателями в обмен на союз против Вондерландии, и те согласились. Вондерландия же тайно связалась с Единым Берским Царством. Вондерландцы помогут в борьбе с Эллиадией, а беры – приструнить та-аайцев.
