Дэвид Эддингс - Вор и Книга Демона
— Нет, странник, — молвил он. — Не клану Гасти улыбнулась удача, хоть и кажется мне, что лучик улыбки ее все же коснулся его. Несколько лет тому назад один странник в горах, что высятся над землями клана Гасти, наткнулся на выходящую на поверхность жилу чистейшего золота. Но мало разумения было у того странника, ибо стал он рассказывать направо и налево о своей великой удаче всем, кто был в тех местах, где продают добрый крепкий мед, и молва о том открытии разлетелась по всем арумским землям. И множество было тех, что пошли искать свое богатство в горах на Землях Гасти.
И озадаченным стало лицо вора Альтала.
— Все очень просто, странник, — обратился к нему другой человек из тех, что были в придорожной таверне. — Тому лет несколько назад отец тучного Гасти убит был в междоусобной войне, и так возвысился Гасти. Но были в том клане люди, которые в больших сомнениях пребывали о способностях Гасти, но кузен Гасти по отцу — Гальбак, человек сложения могучего и нрава лютого, как у лесного медведя, стал на его защиту, и соплеменники мудро почли за лучшее умолчать о слабости дарований Гасти. В народе говорят, у кого большое брюхо, у того мало мозгов, но это не про вождя Гасти. Дом его предков стоит на берегу горной реки, такой быстрой, что некоторые люди верят, будто она может унести человеческую тень, и нет человека столь отважного или столь глупого, который осмелился бы перейти ее, хотя, куда ни пойдешь, до самых ближних бродов пять дней пути нелегкого. И тогда хитрый Гасти и могучий Гальбак задумали соорудить мост через сию коварную реку и стали жестоко выманивать деньги у тех, кто шел через него. Поначалу доход их был невелик, ибо сбирали они одни лишь монеты медные, но когда открыта была золотоносная жила в окрестных горах, бесстыдный клан Гасти стал требовать не медь, но злато. Истинно прекрасны горы Арума, но тот, кому приходится в тоске целый год дюйм за дюймом долбить упорный камень, уж не внемлет красоте. Сильна его жажда выпить доброго крепкого меда, и тянется он жадно к обществу ловких красоток, которым нет никакого дела, грязен ли, нечесан ли человек, лишь бы его мошна была полна золота. И как вы можете себе вообразить, такие люди с превеликой радостью платили столько, сколько попросит у них хитроумный Гасти, чтобы перейти чрез тот мост, ибо услады ждали их по ту сторону реки, и так кладовая Гасти пополнилась чистейшим звонким золотом, которое другие люди с превеликой радостью приносили, добывая его в горах.
— Открой очи свои и обрати взор на лицо Генда, — промолвил младой Гер свистящим шепотом. — Чую я, что мысль его по пятам за твоей идет, о мой Учитель.
И подивился вор Альтал, ибо спутник его Гер говорил необычайно, ведь на деле был младой Гер неграмотен и неотесан. Но разумный Альтал не стал раздумывать над странностью таковой, а напротив, обратил взоры свои на лицо Генда и распознал он на нем знаки жажды явной, кои присущи тем, кто занимается ремеслом, столь милым Альталову сердцу.
— Может статься, разумнее для нас будет предложить знакомому незнакомцу Генду пойти с нами, — проницательно шептал младой Гер, — ибо должно тому быть, что мысли его подобны твоим — и чую я, так оно и есть, — дабы не было меж вами раздора на пути к вашей общей цели?
И показалось Альталу, что разумно говорит младой Гер, и порешил он тогда последовать хитрому совету отрока.
— Все было совсем не так, — пробормотал Альтал, в полусне приподнимаясь на кровати.
— Тсс, — приказал голос Двейи. — Ложись обратно в кровать, а то мы никогда не закончим.
— Слушаюсь, дорогая, — с долгим вздохом ответил он и снова погрузился в сон.
И вот случилось так, что, когда золотое утро обернулось золотым днем, скудовласый Генд и его маленький хитрый спутник Хном залпом осушили остатки своего меда и встали, собираясь уходить.
И поднялись тогда же хитроумный Альтал и младой Гер, и пошли они тоже из этого места.
По случаю, кони их были привязаны рядом друг с другом, и умный Альтал как бы небрежно обратил речь свою к огненноглазому Генду, говоря:
— Сдается мне, что мысли твои сходны с моими, ибо молва о злате, почудилось мне, возбудила в твоей голове огонь так же, как в моей.
— Верно, — ответил хриплоголосый Генд, — ибо блеск злата приятен взорам моим, а звон его ласкает слух мой.
— Мой тоже, — признался хитроумный Альтал, — но осторожность говорит мне, что разумнее будет, если мы меж собой сговоримся, ибо ежели поодиночке станем мы преследовать единую цель, то непременно будем встречать друг друга на каждом шагу, и тогда наши замыслы могут нарушиться.
— Мысль сия недурна, — промолвил Генд. — Отъедем подальше от сего места и поговорим подробнее об этом деле. Сдается мне, ты предлагаешь в предприятии нашем союз, и признаюсь, предложение твое щекочет мое воображение.
— Ну что? — сказала на следующее утро за завтраком Двейя. — Теперь вам есть над чем поработать?
— Что ты сделала с моим ртом, Эмми? — с изумлением спросил Гер. — Я даже не знаю, что некоторые из этих слов означают.
— Это было просто прекрасно, Гер, — заявила Андина. — Ты говорил почти как поэт.
— Это не я так говорил, Андина, — сказал Гер. — Я думаю, это Эмми сунула мне в рот одну из своих лапок и растянула мне язык.
— Это то, что называется “высоким стилем”, Гер, — объяснил Бхейд. — Не думаю, чтобы кто-нибудь когда-либо так говорил между собой.
— В стародавние времена это было обычным делом, — сказала Двейя. — Но давайте пока оставим в стороне проблемы языка и рассмотрим само событие. Альтал, тебе достаточно того, что я тебе дала, чтобы от этого отталкиваться, или понадобится что-то еще?
— По-моему, Эм, там хватало для меня материала. Там был Генд, и он был заинтересован. Это все, что мне по-настоящему нужно.
— Раз уж нам придется обходиться этим, все эти “ибо” и “дабы”, которыми я сыпал во все стороны, не имеют никакого значения, правда? — сказал Гер.
— Мнится мне, что ты попал в самую точку, мудрейший Гер, — озорно заметила Лейта.
— Эмми, скажи ей, чтоб перестала, — пожаловался Гер.
— Но ничего из этого не могло выйти, — возразил Элиар. — В те времена не были открыты новые золотые жилы.
— Они есть — или были — теперь, — не согласилась Двейя. — Разница тут совсем не велика, Элиар. Золотые жилы были обнаружены примерно через двенадцать лет, и за этим не последовало никаких значительных изменений.
Единственное последствие этого, которое может иметь реальное значение, — это то, что Генд будет втянут в историю с ограблением. Солнце будет по-прежнему вращаться по своей орбите, а Земля и Луна — по своим. Небольшой сдвиг в истории человечества не изменит Вселенную. Альтал, ты должен помнить одну очень важную вещь. Наше сновидение имело место в настоящем. Ты и Гер будете об этом помнить, потому что сегодня ночью вы были здесь, в Доме. Когда вы оба вернетесь в прошлое, Генд этого помнить не будет, потому что для него это еще не произошло. Альтал злобно усмехнулся.
