Андрэ Нортон - Рыцарь снов
Юрк хорошо вышколил Рамсея. Ни один глава дома Толкарна не сочтет имперского принца, пусть самого наследника престола, выше себя – только равным. И Рамсей ответил приветствием, чуть более заметным, чем стражнику. Он точно исполнил то, чему научил его Юрк.
Бертал нахмурился. Текла, несмотря на серьезное выражение лица, смеющимися глазами наблюдала за ними. Рамсей решил, что она забавляется реакцией принца на такую небрежную фамильярность. Бертал с таким редко встречался.
– Приветствуем тебя, глава Дома. – Голос Бертала звучал холодно. Рамсей заметил, что он уже пользуется императорским «мы», хотя еще не провозглашен императором. – Очень удачно, что ты прибыл вовремя и можешь служить родственником-свидетелем при обручении леди герцогини Теклы.
– Родственник должен стоять рядом в таком деле, – осторожно ответил Рамсей, стараясь не выдать себя акцентом или неумелым произношением слова.
– Именно так. – Бертал откровенно изучал его. – Леди сказала, что ты недавно прибыл из Толкарна.
– Да. – Рамсей пытался отвечать как можно короче.
– Тебе повезло, глава Дома, что ты нашел корабль. Мало кто пускается в наши дни в западные моря.
Рамсей понял, что тот проверяет его.
– Мало. Но кое-кто все же плавает за морской костью и золотом. Когда речь идет о прибыли, купцы смелеют. Чем меньше кораблей, тем выше цены на рынках Олироуна.
– Да, – вмешалась Текла. – За такой груз у нас теперь много платят. Будь в Толкарне поспокойней, торговля между нашими странами, выгодная для нас обоих, оживилась бы. Может быть, и там когда-нибудь появится человек с мудростью и духом твоего благородного деда, и смятения прекратятся. Но, Бертал, я благодарна тебе за твой приятный визит… – Она взмахом руки указала на зеленую вазу с большим букетом речных лилий, которые издавали сладкий аромат. – Заверь ее царственное великолепие, что я горда честью посетить ее в четвертом часу дня.
Она настолько явно выпроваживала его, что Бертал не мог оставаться, не проявляя грубости. Но, выходя, он бросил на Рамсея взгляд, который свидетельствовал, что принцу не хочется оставлять здесь чужеземца. Текла ждала, пока за принцем закроется дверь. Из соседней комнаты вышла Гришильда, подошла к двери и прижалась к ней ухом.
Рамсей не стал тратить времени.
– Хорошо ли ты знаешь этот дворец, леди? – спросил он.
– Не так хорошо, как в Иртише, но он мне знаком. Когда я была маленькой, мама часто привозила меня сюда. Старая императрица – ее двоюродная бабушка. А что?
– Помнишь ли ты коридор, выложенный панелями? А на панели золотом герб императорского дома?
– Да, этот коридор ведет в личные покои императрицы. Таких панелей десять, по пять с каждой стороны. А что ты ищешь?
– Место, где скрывается Мелколф. Я помню этот путь по одному из снов, которыми меня заманили сюда.
Она прикусила костяшки пальцев, не отрывая от него взгляда. Но словно его не видела, а думала о чем-то своем.
– А если ты найдешь это место? Что ты сделаешь, если Мелколф откажется использовать свою машину для твоего возвращения?
Рамсей пожал плечами.
– Откуда мне знать? Но, может, я кое-что узнаю, если доберусь туда. Леди, как ты думаешь, поддержит меня Оситес?
– Не знаю. Это зависит от политики Просвещенных относительно будущего Улада. Я знаю, что в моей стране пророчица Эдайс предсказала: твое присутствие вызовет перемены. Если эти перемены не противоречат планам Оситеса, он может поддержать тебя.
– А может он повлиять на Мелколфа?
– Если захочет. Истинный Просвещенный может использовать свой мозг как оружие, чтобы получить нужные результаты. Однако они редко поступают так. Причина должна быть очень важной. Не знаю, что означает твое присутствие для Оситеса. И предупреждаю тебя: без поддержки Оситеса лучше не ищи Мелколфа.
Рамсей упрямо покачал головой.
– Я не собираюсь просто сидеть и ждать, – заявил он. – Только бы найти лабораторию. Я сам смогу договориться с Мелколфом. Это тайна, следовательно, он уязвим…
– Ты тоже, – быстро сказала Текла. – Неудобные люди, те, кто слишком много знают, могут исчезнуть. И часто исчезают. Конечно, не думаю, чтобы он стал действовать до моей помолвки. Они не решатся открыто расправляться с моим признанным родственником, чье присутствие делает всю церемонию законной. Да, возможно, твоя смелость оправдана. Сейчас подходящее время для того, чтобы узнать, что можно. Чем больше ты знаешь, тем сильнее сможешь воздействовать на Оситеса.
Казалось, она сама убеждает себя от первоначальных возражений перейти к неохотному согласию.
– Я дам тебе повод пойти туда. Гришильда, принеси мне шкатулку с дарами для ее царственного великолепия.
– По обычаю, – продолжала Текла, обращаясь к Рамсею, – обручающаяся приносит дары старейшей родственнице в Доме. Так как ею является ее царственное великолепие, я отправлю тебя с подарком. Неси открыто, и согласно обычаю тебя пропустят. Сейчас возвращайся к своей комнате, минуй ее и на развилке иди по правому коридору. Иди прямо. Коридор проходит через весь дворец и идет в помещения у Красной башни, где проживает ее царственное великолепие. Там ты найдешь то, что ищешь.
Она протянула ему серебряную шкатулку, которую принесла Гришильда, и отмахнулась от его благодарности. Но проводила его до выхода из комнаты и, перед тем как он вышел, положила руку ему на руку.
– Будь осторожен, родич Арлут, – негромко сказала она. – Ты идешь меж врагами, которых почти ничего не сдерживает, и путь твой труден.
– Я знаю это. И спасибо тебе, леди, за добрые пожелания…
– Может, ты и доживешь, чтобы поблагодарить меня. Подожди, пока не окажешься в безопасности, тогда и благодари. Только тогда твои слова будут иметь значение.
И голос ее свидетельствовал, что она не уверена, что дождется этого.
Рамсей легко нашел дорогу. Шкатулку он, как и было приказано, открыто нес в руках. И очень скоро с бьющимся сердцем оказался в коротком коридоре с панелями, который так хорошо помнил по своему сну. Он быстро прошел по коридору и передал шкатулку фрейлине, которая ответила на его стук в дверь покоев императрицы. Она не пригласила его войти, и он, довольный, что избежал внимания той, кого опасался больше других, заторопился назад к панелям. Судя по сну, нужная ему панель – третья с этого конца коридора и левая, если смотреть со стороны покоев императрицы. Он остановился перед панелью, огляделся, как во сне Оситес. Казалось, никого не видно. Рамсей некоторое время прислушивался, но услышал только звуки своего быстрого дыхания.
Он поднял руки и большими пальцами нажал на конец крыла, как это делал шаман. Долго ему казалось, что он ошибся или что путь закрыт. Затем с легким скрипом – в ушах Рамсея он прозвучал пушечным залпом – панель разошлась посредине.
