Юрий Никитин - Придон
Он оказался прав, закрыть заклятиями еще и потолок Барвник либо не додумался, либо не хватило сил. Скорее всего не хватило сил, ибо только на заклятие, закрывающее двери и окна, по словам Вяземайта, надо было угробить несколько лет.
Сейчас по всему дворцу выламывали эти двери, заменяли окна вместе с оконными рамами, а старые жгли на внутреннем дворе. Младшие волхвы бродили по дворцу, выискивали вещи, от которых несло магией, выносили во двор, а там Вяземайт сам определял, что сжечь, что оставить. На сжигание отправлял все, что не понимал или с чем не мог справиться, а таких вещей оказывалось намного больше.
А тогда, спустившись по веревкам через пролом в высоком потолке, они ворвались в покои Придона и обнаружили его, залитого кровью, на собственном ложе. Итания сидела рядом и заливалась слезами. Придон был не просто изранен, а изрублен, иссечен. Кости правой руки разбиты мечами так страшно, что рука вообще висела на остатках сухожилий, нога сломана в двух местах, на голове три жестокие раны, живот вскрыт ударом меча, сквозь рану видны внутренности, удерживает лишь тонкая пленка, а справа лезвие разрубило бок так, что за разрубленными обломками ребер видно серую трепещущую ткань легких.
Непонятно, как он все еще жив и как вообще оказался на ложе, если последняя схватка, судя по брызгам крови, была в покоях Итании.
Вяземайт искал по всем стенам следы магии, Аснерд с недоверием выслушивал Итанию, а она говорила торопливо, с отчаянием в глазах, старый воевода не верит, хмыкает, недоверчиво поднимает седые кустистые брови.
– Аснерд, ну правда же!.. Они подняли его и уложили…
– Не добив?
– Я не позволила!
Он хмыкнул:
– Так они бы тебя и послушались!
– Аснерд, – сказала она с отчаянием. – Это я виновата, что Придон… не сражался с ними…
Аснерд спросил еще недоверчивее:
– Не сражался?
Он выразительно оглядел помещение, залитое кровью настолько, словно здесь забили стадо скота, усыпанное обломками щитов, шлемов, панцирей, мечей.
– Не насмерть, – поправилась она торопливо. – Он только отбивался, ибо пообещал мне, что отныне не убьет ни одного из моей родни…
– Даже пообещал?
Она смутилась.
– Ну, не вслух… Но он однажды посмотрел на меня так, когда поблагодарил за заботу о городе. Я сразу поняла, что он принял какое-то решение.
– Ага, – сказал он, – он только посмотрел, а ты все поняла? Опасная ты женщина, от таких надо подальше. У вас такое понимание, что вам надо либо убить друг друга, либо…
Он поперхнулся, она сказала жалобно:
– Аснерд…
Он нахмурился:
– Итания, я знаю, ты не поверишь и мне, но Придон не убивал Тулея. Его искали, чтобы пригласить на вашу свадьбу. Пригласить, а не привозить под стражей! Убили ваши куявы… надеялись, что-то за такую услугу обломится. И обломилось бы, если бы мы были куявами! Они просто не поняли, что мы – артане. Ладно, теперь понятнее… Хотя нет, непонятно. Почему Придон их не убивал – понятно. А вот почему они…
– Тебе непонятно, – сказала Итания со злостью. – Еще бы, все добродетели могут быть только у артан! Куявы – подлые, бесчестные, гадкие, мерзкие… И то, что могли ответить благородством на благородство, тебе в голову не приходит?
Аснерд покачал головой:
– Странно… Может быть, они в прошлом артане? Переселились в Куявию и стали куявами, но до конца еще не окуявились?.. Ладно-ладно, шучу. Не обижайся. Я встречал и среди куявов немало благородных людей, но все-таки чересчур большой соблазн – убить самого несокрушимого Придона!.. Здесь любое благородство может поколебаться… Гм, в смысле, любое куявское. И еще у меня один вопрос…
Он остановился, заколебавшись.
– Знаю, – ответила она сердито, – лучше не спрашивай, хорошо?
Он развел руками, смотрел в пол, стараясь не встречаться с нею взглядом.
– Как скажешь.
– Никогда, – сказала она с нажимом – Никогда не спрашивай!
Он поклонился, все так же отводя взгляд, только бы не видеть ее лица, ушел. Она в отчаянии заломила руки. В самом деле, почему она не ушла с родней? Ведь приходили не убить Придона, а спасти ее от него, забрать с собой!
Вяземайт проводил дни и ночи у магического зеркала, мрачнел, наконец снова отбыл, по своему обыкновению, таинственно и незаметно. Но перед уходом сказал:
– Придон, наши так и не смогли взять Долину Иггельда. Там горстка, но эта горстка дерется! Туда отправился Меклен, отважный Меклен, который ко всему еще и не дурак, воевать умеет. Однако… Нет-нет, я не говорю, что Меклен уже потерпел поражение, но его постоянно бьют, а он только царапает лоб о каменную стену.
Придон нахмурился, ярость пришла неожиданно быстро, он сам удивился, сжал себя в кулак, из-за чего голос самому показался сдавленным, словно выползал из-под рухнувшей скалы:
– И что же? Взяли Куявию, но не в состоянии взять эту крохотную долину?
Вяземайт сказал сердито:
– В ту крохотную долину отправился небольшой отряд, а не войско!.. Есть разница. Мы захватим и тот клочок земли. Драконов перебьем, это понятно. Причем надо сделать это поскорее…
Придон насторожился, развернулся к верховному волхву, тот морщился, словно сидел на иголках.
– Что-то случилось?
– Да, – ответил Вяземайт, – сам догадываешься, разговоры.
– Не догадываюсь, – отрезал Придон.
– Ах да, – ответил Вяземайт, – у тебя другие заботы… Дело в том, что если раньше куявы при встрече осведомлялись в первую очередь о здоровье друг друга, о здоровье близких, о приплоде дома, потом лениво обменивались новостями, то сейчас все, мужчины и женщины, стар и млад, знатные и простолюдины – все при встрече вместо «здравствуйте» жадно спрашивают: ну как там Долина Иггельда, держится?
Придон скрипнул зубами, лицо почернело. Он сел и ухватился за голову. Вяземайт открыл рот и… снова закрыл. Придон страшен, взрывается по каждому поводу, срывается на крик, даже друзья избегают его, и как тут сказать, что в Куявии чуть ли не всяк ликует, слыша радостные вести про эту проклятую Долину, всяк выпрямляет спину и гордо смотрит на артан, не таких уж и непобедимых, как оказывается, словно это он их бьет! Как сказать Придону, что невозмутимые артане звереют, хватаются за топоры и гневно вращают глазами? Страна начинает вскипать потихоньку, кое-где уже бурлит, как и всегда, но теперь это совсем не мирное кипение: всюду шныряют всякие люди, шепчутся, сговариваются, носят подметные письма, передают шепотком вести, что и такой-то знатный и могущественный бер готов совсем войском явиться на зов того военачальника, что встанет на место Тулея, а то и обещает уйти из стана артан, если все еще на службе у проклятых кочевников, что военачальники куявских войск тайком шлют друг другу гонцов, выясняют, кто до какой поры будет держаться артан, не пора ли поддерживать разбойничающие отряды, которые далеко не все разбойники, а многие просто рядятся под разбойников…
