Джим Батчер - Фурия первого лорда
— Тьфу. Меня уже тошнит от этого имени. Он хочет, чтобы я немедля возглавил экспедицию на Канию и нашёл там последнюю оставшуюся королеву, да?
— Именно так.
— Таким образом он сможет одновременно и избавиться от меня, и значительно облегчить себе задачу по уничтожению всего, что я пытаюсь здесь выстроить.
Он покачал головой.
— Было бы просто замечательно вернуть себе оставшуюся часть Алеры в ближайшие десять лет. И это жизненно важно. Мы ни в коем случае не можем позволить себе оставить существовать источники ворда, разбросанные повсюду. А наши шансы на Кании в ближайшие лет тридцать меня совсем не вдохновляют. Не потянем. У нас просто не хватит людей, чтобы это сделать.
— Но вы признаёте, что это нужно будет сделать.
— Вероятно. — ответил Тави. — Рано или поздно. Но в настоящий момент… Канийский ворд пока для нас слишком полезен.
Фиделиас недоуменно нахмурился:
— Сир?
— Сейчас мы наблюдаем нечто, невиданное ранее: работающий альянс канимов, маратов, ледовиков и алеранцев. Сколько алеранцев за последние сто или триста лет полегло в войнах с ними, а?
— Использовать ворд в качестве силы, удерживающей Альянс. Рискованно.
Тави развёл руками:
— Так уж вышло, что никто из нас поодиночке не выстоит против ворда. Единственный способ чего-то добиться — действовать сообща. А единственный способ победить когда-нибудь на Кании — это жить в мире сейчас, пытаясь построить что-то достаточно жизнеспособное для победы.
— Построить. Что-то вроде Общей Академии, о которой вы говорили?
— Ну да, и её тоже. Нашим народам есть чему друг у друга поучиться. Академия — превосходная возможность это сделать.
— Не знаю, чему мы можем научить канимов или маратов, Капитан. Вряд ли мы можем дать им уроки заклинательства фурий.
Тави сдержал ухмылку.
— Что ж, как знать, вдруг какой-нибудь неспособный к залинательству чудак разовьёт свой талант. Верно?
Какой-то момент Фиделиас глядел на него, а затем вздохнул:
— Вы не собираетесь объяснять, так?
— Это сакральное право Первого Лорда. Я могу напустить загадочности, когда захочу. Вот так.
Фиделиас издал короткий смешок.
— Хорошо. С таким аргументом не поспоришь, — его лицо переменилось. — Но… Сир. Учитывая мой приговор… Я думал теперь вы списали меня со счетов.
— Разве? — спросил его Тави. — Бывший курсор Фиделиас мертв. Его имя очернено и попрано. Он предал покойного Первого Лорда ради Верховных Лорда и Леди, которые так же теперь мертвы. Все, что он сделал для этих правителей разрушено. Уничтожены труды всей жизни.
Человек носивший лицо Валиара Маркуса опустил глава. В его взгляде читалась горечь.
— Я приговорил бывшего курсора Фиделиаса к смерти, — тихо продолжил Тави.
— Ты умрешь служа мне, действуя под другим именем, именем, которое будет окружено заслуженной честью и славой. Я приговариваю тебя сойти в могилу, с осознанием того, как все сложилось бы, не предай ты службу у моего деда. Я приговариваю тебя к смерти, с осознанием того, что Первый Лорд — который должен был распять тебя пол года назад, вместо этого оказывает доверие, вверяет людей и деньги на расходы. А вымышленный человек заслуживает гораздо больше тебя.
Он склонился вперед.
— У тебя слишком много талантов, чтобы пускать их на ветер. Ты нужен мне. Ты мой. Ты поможешь мне создать Альянс.
Фиделиас хмыкнул, затем произнес:
— А вдруг я предам тебя?
— Вопрос в том, — ответил Тави, — вдруг я предам тебя?
Похоже, Фиделиаса немного озадачила подобная логика.
— Порой я самонадеян, но не дурак. Не думай, что я не приглядываю за тобой должным образом. Я просто готов смириться с сопутствующей паранойей, дабы извлечь из тебя максимум пользы. Это требуется Империи.
Он повысил голос.
— Империя нуждается в героях. Империя нуждается в тебе, Маркус. И я не намерен позволить тебе прохлаждаться.
Мужчина сморгнул и закивал.
— Вороны, — тихо сказал он. — Если бы только у Секстуса было ваше мужество.
— Мужество? Он не был трусом, — сказал Тави.
— Не физически, нет, — ответил Маркус. — Но… мужество взглянуть правде в глаза и признать. Мужество стремиться к тому, что является правильным, даже если это кажется невозможным. Он никогда не выходил за рамки, установленные его отцами и праотцами. Никогда даже не предполагал, что наше будущее может отличаться от прошлого.
Тави слегка улыбнулся.
— Что ж, правда. Но у него не было преимуществ моего отличного образования и воспитания.
Маркус расправил плечи и посмотрел на него.
— Как бы то ни было, я ваш, Капитан. Пока смерть не заберет меня.
— Так и есть с битвы под Элинархом, — тихо ответил Тави. — Пожалуйста, возвращайся на празднование и передай, что я спущусь через минуту.
Маркус отсалютовал в легионерском стиле, несмотря на отсутствие униформы, и тихо удалился.
Тави сел в кресло и на мгновение закрыл глаза.
Теперь, когда наступил этот день, вся эта церемония бракосочетания казалась куда более… незыблемой, чем раньше. Он сделал пару медленных вздохов.
Из маленького комнатного бассейна раздалось журчание, и призрачный голос прошептал:
— Юный Гай?
Тави поднялся и поспешил к водоёму. Только так теперь Алера могла являться ему.
За прошедшие шесть месяцев после Третьего Кальдеронского, она все больше угасала, появляясь все реже и на все меньшее время.
Тави наклонился и улыбнулся воде, в которой отражался появившийся призрачный силуэт Алеры.
— Ты женишься, — сказала Алера. — Это важный шаг. Прими мои лучшие поздравления в этот день.
— Спасибо, — тихо ответил Тави.
Она добродушно и как-то удовлетворенно улыбнулась ему.
— Мы не сможем больше так поговорить.
В груди Тави резко кольнуло от этих слов, но он знал, что такой день настанет.
— Я буду скучать по нашим беседам.
— Не могу сказать то же самое, — ответила Алера.
— За что я… в некоторой степени признательна. Это было бы неловко.
Она вздохнула и кивнула.
— Ты уверен, что хочешь двигаться в выбранном направлении?
— Что ж, ты сказала, что я познакомил вас с Китаи неосознанно, из-за нашей связи. Поэтому, ты можешь говорить с ней.
— Действительно.
— Тогда ты должна верить мне. Взаимодействие с остальными маратами будет столь же полезно, на определенном уровне. Так же и с канимами. Ледовики уже пользуются заклинательством воды, осознают они это или нет. Вряд ли это что-то серьезно изменит.
— Я как-то не думаю, что лорды твоей родовой линии согласятся. Как не согласятся и с концепцией… как ты это назвал?
