Фарид Джасим - Властелин Севера
Вульф ощутил, как между душой младенца и его собственной проскочила искорка, разжигая почти затухшие угли в костре его жизни. По мере того, как пламя стало разгораться, все ощущения Вульфа исчезали, и все вокруг начало меркнуть, погружаясь во тьму, тишину и полное забвение.
* * *Солнце почти добралось до зенита. Дружина людей и эльфов по-прежнему несла молчаливую вахту возле тела вождя, и никто из них не желал покидать его первым, хотя всем было ясно, что Вульфа больше нет. Хигелак, Сигурд, Хельги и Сигрун, которые сидели ближе всего к Вульфу, сохраняли тягостное молчание и хмурили брови. Сигрун чувствовала, что ей хочется плакать, но она не смела дать волю своему горю, и отчаянно кусала тонкие губы. Ее переполняли противоречивые чувства. Вместе с горечью потери близкого человека она испытывала обиду, и даже раздражение из-за того, что Вульф оставляет его. Ее жизнь прошла совсем не так, как она себе представляла в отрочестве. Сигрун вспомнила свои грезы о том, как она лежит на погребальном костре, сраженная в битве, а ее супруг стоит рядом с ней, протягивая к кучам соломы горящий факел. Теперь, когда она смотрела на полумертвое лицо Вульфа, к ней приходило осознание того, что этому образу не суждено воплотиться в жизнь. Это приводило ее в бешенство, заставляя сжимать и разжимать кулаки.
Хигелак заметил это и прочел все, что испытывала Сигрун, на ее суровом лице. Желая успокоить свояченицу, он положил ей руку на плечо, но это прикосновение было подобно искорке, воспламеняющей бочку масла. Сигрун вскрикнула и бросилась к ВульфУ, со всего размаху ударив его по щеке.
— Очнись! — заорала она, — Слышишь ты, слабак, очнись!!
Она успела ударить его еще раз, прежде чем Хигелак и Сигурд оттащили ее, скрутив ей руки за спиной.
— О, великий Тиваз! — пробормотал Хельги, склонившись над Вульфом.
— Что с ним? — тревожно спросил Сигурд.
Два ильвинга отпустили Сигрун, которая прекратила вырываться и визжать, услышав слова колдуна, и подошли к Вульфу.
Вульф открыл глаза и отвернулся от слепящих лучей солнца. Он слышал множество голосов, но не мог разобрать ни один из них. Мутные образы мелькали перед его затуманенным взором. Он попытался сказать что-то, но язык не слушался, и из его горла вырвались несколько нечленораздельных звуков. Вульф ощущал суету и возбуждение, окружившее его со всех сторон. Постепенно мутные пятна стали обретать очертания людей, а среди какофонии голосов он начал улавливать знакомые слова. Кто-то приподнял его голову и приложил что-то к его губам. Приятная прохлада потекла в горло, и инстинкт приказал ему глотать. Холодная вода оживила его и придала силы, ускорив возвращение к реальности. Он пил, пока вода не закончилась, а затем лег обратно. Когда зрение вернулось к нему, он увидел нависшее над ним морщинистое лицо Хельги.
— Вульф! — позвал колдун, — Ты меня слышишь?
Вульф захотел сказать «да», но смог только моргнуть в знак согласия.
— Вульф жив! — услышал он радостный крик Хигелака.
Но тут силы оставили его и он провалился в забытье.
* * *Прошло еще несколько дней, прежде чем Вульф немного пришел в себя. Вскоре он уже смог говорить и отчетливо воспринимать окружающий мир. Мысли его, поначалу скакавшие в полной неразберихе, упорядочились и дали ему возможность размышлять. Однако ходить он еще не мог. Он большей частью лежал, а иногда садился, но быстро уставал. Все его близкие, а также воины из его дружины постоянно были с ним, поздравляя его с победой и радуясь его выздоровлению. Хигелак и Сигурд увлеченно рассказывали брату о сражении, во всех подробностях описывая то, что происходило в Утгарте, пока Вульф носился по подземелью. Вульф очень обрадовался тому, что все закончилось благополучно и Асы вместе с людьми и эльфами одержали победу. Исход войны был впечатляющим — Утгарт сравняли с землей; Трюм убит; все турсы и карлики, оборонявшие Утгарт, погибли; подземелья разграблены и разрушены колдовством Воданаза. При этом потери были очень малы — почти десять тысяч воинов дружины Вульфа остались в живых и две тысячи были ранены, из дружины Альфира погибли всего десять эльфов. Одной печальной вестью было то, что погиб и сам Альфир, когда одна из ётунских молний разорвала его тело в клочья. Когда Хигелак и Сигурд рассказывали ему об этом, Вульф вдруг перебил их и сказал:
— Но есть еще кое-что очень важное, что нам удалось заполучить.
— Что же это? — почти хором спросили братья.
— Кузнец Эйкмар, — ответил Вульф.
Они сидели в сторонке от лагеря, под сенью одного из ясеней, растущих то там, то здесь. Вульф, прислонившись к стволу дерева, потягивал из чарки холодную ключевую воду, наслаждаясь ее вкусом, словно это был хорошо забродивший ячменный мед. Стоял жаркий полдень. Люди и эльфы занимались своими делами в ожидании обещанного прихода Асов. Кое-кто из людей отправились в ближайшую рощу поохотиться. А три ильвинга собрались вместе, чтобы поговорить, и рассказать друг другу новости.
— Эйкмар? — удивленно переспросил Сигурд.
— Это тот здоровяк, которого ты вызволил из турсовых подземелий? — уточнил Хигелак.
— Он самый, — кивнул Вульф.
— Так ведь он-то слепой!
— Слепой кузнец! — рассмеялся Сигурд, — Никогда такого не слыхал!
Но его смех утих, когда он встретил суровый взгляд бледно серых глаз.
— Трюм был не дурак, — проговорил Вульф, — Он похитил именно этого кузнеца, а никакого другого. Почему? Кузнец владеет тайным знанием металлов. Трюм хотел, чтобы кузнец выковал для него металл, который был бы крепче железа. И Эйкмар почти закончил свою работу. Но к счастью для нас этот страшный секрет не успел попасть в руки ётунов. Теперь Эйкмар — наше достояние.
— Да, — согласился Хигелак, глядя в сторону, — В самом деле, будь у нас оружие крепче, чем оружие всех соседних племен…
Хигелак не договорил. Фантазия унесла его в безграничные просторы мечтаний о покорении племен всего Севера, успешных походах в изобилующие роскошью южные страны и прочих выгод, которые сулило новое оружие. Сигурд также задумался о том, что могло дать оружие, которое будет разбивать в дребезги оружие врага в битвах. А Вульф сидел и переводил взгляд с одного на другого, давая им время осмыслить значимость этого приобретения. Вскоре он сказал:
— У нас есть еще одно достояние.
Братья вопросительно взглянули на него, и Вульф постучал пальцем по своему лбу.
— О, да! — воскликнул Хигелак, — Твой берсеркерганг принес тебе большую славу. Ведь ты в одиночку…
— Я не об этом, — прервал его Вульф, — Я знаю новую руну, неизвестную доселе, которую выискали ётунские колдуны.
