Бернхард Хеннен - Воины света. Меч ненависти
Новые задачи
Болтан носился по берегу меж сбившихся в кучку людишек. Они уважительно убирались с дороги и пригибались к земле, как только он подходил ближе. Какие жалкие существа! Он не знал, кого и выбрать. Все казались ему недостаточно хорошими для стола герцога.
Гордость переполняла тролля. Оргрим сделал его своим поваром! Он стал вторым человеком после герцога. Он отвечал за то, чтобы прокормить голодные рты. Это была серьезная должность. Нужно было вести списки едоков и припасов. И радовать нёбо своего герцога.
Оргрим был в скверном настроении. Думгар маршем направляется сюда и скоро соединится с отрядами герцога. И тогда будет командовать правитель Мордштейна…
Сегодня Болтан приготовил для своего господина кое-что приятное. Ничто не прогоняет тревоги лучше вкусной еды! Пару дней назад Бруд рассказал ему об особенном способе приготовления крупных зайцев. Нужно вскрыть тушку и вынуть внутренности, желудок и желчный пузырь. Затем обмазать глиной, пока они не станут похожи на большой серый валун. После этого положить их на угли в очаг. Закрытое в глине, мясо тушится в собственном соку. И оно становится удивительно нежным, когда его вынимаешь из огня и ломаешь серую корочку. Вся шерсть остается в глиняном плаще, и можно сразу есть.
Утром Болтан нашел под кострищем на берегу хорошую глину С тех пор в нем зрел план приготовить мясо по способу Бруда. Он возьмет для этого маленького человечка. Щенка.
Тролль бесцельно бродил по берегу. Ему хотелось чего-то особенного. Наконец он заметил маленькую женщину с седыми волосами. Она была несколько худощава, но ни у кого больше не было таких волос. Она казалась немного неуклюжей. И, только встав прямо перед ней, Болтан заметил, что она слепа. Ничего, это наверняка не отразится на ее вкусе!
Он уже хотел схватить ее, когда вскочил какой-то щенок и, защищая, встал перед ней. Маленький человечек сжимал в руках сверкающий кинжал и вел себя так, словно собирался вызвать тролля на поединок.
Болтан не сдержался и громогласно расхохотался. В тот же миг маленький человечек прыгнул и кольнул его в ногу. Эльфийская сталь опалила огнем. В ярости тролль разоружил малыша. Схватив человеческого мальчишку под мышки, он потопал к очагу. Кинжал он швырнул в кучку костей.
Несмотря на то что человечек так мал, у него уже сердце воина. Оргриму будет вкусно!
Прощание
Мы отошли к Адлерштейну, ближайшему к Филангану скальному замку. Четыре дня длилось наше путешествие. Все это время мы видели тучу пепла над потерянной горой. А ночью небо было красным от отсветов крови на земле. Иногда я думал, что сама земля положила конец войне. Единственный перевал между Карандамоном и Снайвамарком теперь был закрыт. А замок, за который ожесточенно сражались столько народов, погиб. Сколь ни была горька потеря Филангана для нормирга, сыны человеческие, похоже, испытывали облегчение. Я пообещал Альфадасу отпустить их на родину. Эмерелль должны были забрать из деревни герцога. Пусть мир с троллями и не предвиделся, но в войне наступила передышка. Обе стороны устали. И если бы тролли решили штурмовать Карандамон, им пришлось бы идти в обход через Земли Ветров. Или же через сеть троп альвов.
В Адлерштейне мы устроили праздник, чтобы попрощаться с нашими союзниками. Они должны были взять с собой сани и лошадей. Также каждый получил подарок, когда мы потребовали вернуть золотые амулеты. Я знал, что они взяли из Филангана, несмотря на то что воин без носа и с дурным языком считал, будто я ничего не заметил. Пусть забирают! Филанган погиб. Никто больше не спросит о его золоте.
Наш праздник близился к концу, когда под аркой ворот в Серебряном зале появилась бледная фигура. Олловейн, которого все считали мертвым, вернулся. Но был едва жив. Волосы побелели от мороза. Глаза глубоко запали, вместо плаща на плечах у него было грязное шерстяное одеяло.
Как он ушел из горы, мастер меча никогда мне не рассказывал. Он вообще больше молчал. Думаю, даже его приемный сын Альфадас так и не узнал, что произошло.
Олловейн захотел сопровождать людей обратно во Фьордландию. Когда настал час прощания, он снова предстал пред всеми безупречно белым рыцарем. Но это была лишь видимость. Он оставался молчалив, а глаза его были словно бездонные пропасти…
Из «Взгляд сокола», с. 903, воспоминания о жизни Фенрила, графа РозенбергаВозвращение домой
Мир людей встретил Альфадаса ударом в лицо. Ледяной ветер свистел над Январским утесом, гнал перед собой мелкие кристаллики льда. Буря трепала плащ, и герцог едва не поскользнулся на покрытой льдом скале. Была ночь, по небу неслось всего несколько облаков. На три четверти полная луна окутывала заснеженную землю призрачным светом.
За Альфадасом из ворот выходило все больше и больше людей. Они слишком устали, чтобы радоваться, но на лицах их отражалось облегчение. Немногие из его солдат верили, что им еще доведется увидеть Фьордландию. После гибели Филангана природа разделила враждующие войска. Тролли не рисковали вести атаку через сеть троп альвов, а эльфы были слишком слабы. И между ними лежали горы.
Теперь настало время вернуть Эмерелль. Она будет решающей фигурой в этой войне, когда наконец проснется.
Ветер стих. Альфадас осторожно приблизился к краю утеса. Луну скрыла туча. Фьорд и Фирнстайн лежали во тьме. Он не мог разглядеть деревню. Ни огонька… Но ведь стояла середина ночи, а тот, кто в такой мороз не закрывает все ставни, — глупец. Альфадас представил, как войдет в задымленное тепло своего длинного дома, как Кадлин заберется ему на колени, а Асла колко заметит, что он пришел очень поздно, а глаза ее будут светиться любовью.
Герцог глубоко вздохнул. Как бы ни принял его король Хорза, он испытывал облегчение оттого, что вернулся. Все сложится хорошо. Альфадас ухмыльнулся. А когда он явится ко двору во главе своих ветеранов, Хорза хорошенько подумает… и встретит его тепло и приветливо.
Фьордландец поглядел вниз, на вал из бутового камня, устроенный неподалеку от края скалы. Он служил защитой от ветра для сигнального огня. Его зажигали, когда кому-то требовалась помощь или в качестве предупреждения об опасности, грозящей деревне. Альфадас вспомнил историю, которую рассказывал его отец Мандред. Как он, тяжелораненый, тащился на холм, гонимый человеком-кабаном, как близка была смерть. Все, чего хотелось Мандреду, — это зажечь огонь, чтобы предупредить Фирнстайн. Он знал, что уже не сможет спуститься с Январского утеса и что чудовище, которое следует за ним, растерзает его. Все силы ярла были направлены на то, чтобы достичь вершины, но он, смертельно усталый, увидел, что камнепад сбросил поленья в пропасть. В тот час величайшего отчаяния открылись зачарованные врата в кругу камней. В Альвенмарк Мандред попал спящим. Он так никогда и не узнал, что провело его в мир эльфов и кентавров. Иногда он утверждал, что это было дерево, Атта Айкъярто, древний, наделенный душой дуб. А иногда, когда Мандред бывал пьян, он бормотал, что отблагодарит Атту. Он хотел как следует отпраздновать вместе с деревом. Альфадас усмехнулся. Когда отец говорил «праздник», имелась в виду попойка. Интересно, воплотил ли он в жизнь свой безумный план? И где сейчас бродит Мандред? Было бы здорово, если бы сейчас он был рядом… Улыбка исчезла с лица Альфадаса. Так всегда с отцом. Когда он нужен, его нет рядом.
![Бернхард Хеннен - Королева эльфов. Зловещее пророчество [Elfenkönigin ru]](/uploads/posts/books/54719/54719.jpg)
