Морис Делез - Клинки Лемурии
Э, нет! Так дальше не пойдет! Кулл выругался про себя: вот об этом он не подумал! Если Кузоло выломает сук, совладать с ним станет гораздо сложнее! Атлант бросился вперед. Он знал, что, усохнув, ветви дерева стали твердыми, как камень, и выломать их не так-то просто, но и медлить не стоило. Кузоло силен, как зверь!
Кулл разбежался и не глядя прыгнул, прекрасно зная, что не промахнется, и его ладони охватили отполированную дождями ветвь. Тело развернулось под ней, набирая скорость, ноги пошли вперед, нацеливаясь в грудь застывшего от неожиданности Кузоло. Ступни врезались в грудь мерзавца, опрокидывая его навзничь, и в это мгновение с оглушительным треском сук обломился, и Кулл, вместо того чтобы просто спрыгнуть на землю, полетел вперед.
Проклятая, предавшая его деревяшка выскользнула из рук. Не успев перевернуться, он неудачно упал на спину, ударился затылком о вросший в землю валун, и в глазах у него потемнело. Мир закружился, непроглядный мрак чуть не затопил сознание, и лишь настойчивая мысль: «Нельзя! Нельзя!» — болью запульсировавшая в разбитом затылке, не позволила ему отключиться.
Действуя скорее по привычке, чем осознанно, Кулл откатился в сторону, и не увидел, нет, но почувствовал, как суковатая ветвь обрушилась на землю в том месте, где только что находилась его голова. «Двигайся, двигайся!» — билась в голове навязчивая мысль, и, не видя ничего вокруг, Кулл крутился, нутром чуя, куда повернуться. Подобранный Кузоло и превратившийся в его руках в грозное оружие сук раз за разом вспарывал землю в опасной близости от цели, но все-таки не настигал ее.
Громила взревел от ярости, и тут Кулл впервые понял, что сплошной гул вновь разделился на отдельные звуки. Трибуны бушевали, кто-то подбадривал его, а совсем рядом заходился от бешеной злобы его враг. Кузоло уже ощущал вкус победы и не собирался упускать ее. Как ни изворотлив проклятый атлант, но силы его не вечны! Еще один-два удара, и ему конец!
Он бил, нанося удар за ударом, зверея от ярости и предвкушения близкой победы, и, когда нога атланта вдруг выбила дубину из его рук, даже опешил, но замешательство его длилось лишь краткий миг, и он бросился на поднимавшегося с земли противника. «Мне бы только добраться до его глотки!» — вспомнил он свои хвастливые слова, сказанные перед началом боя сопляку Каусу.
Он прыгнул на атланта, и огромные волосатые руки сомкнулись на мускулистой шее Кулла. Но атлант уже поднялся и тоже успел шагнуть вперед. В то мгновение, когда навалившийся сверху Кузоло сомкнул пальцы на шее врага, тот схватил его за полы кожаной безрукавки на груди и, подняв на вытянутых руках, рванулся вперед. Он понимал, что не сможет разомкнуть смертельных объятий, и помчался к скале, надеясь силой удара оглушить противника.
Обжигающая боль пульсировала в затылке, но она лишь подстегивала Кулла. С диким ревом, ничего не видя перед собой, кроме ненавистного Кузоло, он несся вперед, зная, что на вторую попытку времени у него не будет. Он уже задыхался, а перед глазами поплыли огненные круги, когда почувствовал, что наскочил на препятствие.
Послышался страшный хруст, и в лицо атланта плеснула струя крови. Руки врага ослабили хватку, чудовищный рев вырвался из пронзенной обломанным суком груди. Из последних сил Кулл оттолкнулся и упал навзничь, наспех отерев залитое кровью лицо. Нанизанный на сук Кузоло еще пытался опереться о него, снять себя с чудовищного вертела, и тут исполненный ненависти взгляд умирающего остановился на победителе. Правая рука его потянулась вперед, словно он и вправду надеялся дотянуться до врага и увести его с собой в мрачную Страну Теней.
Он попытался что-то сказать и не смог, лишь хриплое бульканье сорвалось с окровавленных губ. Взгляд его начал тускнеть. Жизнь стремительно покидала некогда могучее тело. Он так и умер с протянутой вперед рукой и искаженным ненавистью лицом.
* * *
Как только тяжелая бронзовая решетка опустилась за спиной Кузоло, щуплый юнец, которого последние слова, пирата, похоже, подтолкнули к какому-то решению, обернулся к своим спутникам, похожим на двух мрачных горилл:
— Пора уходить. Нас ждет еще одно важное дело, так что расхолаживаться некогда.
— Как же так, молодой господин? Ведь сейчас начнется бой!
— В котором нам все равно не доведется участвовать. Разве что, — насмешливо добавил Каус, — один из вас хочет поболтаться на рее. Я никого не держу, можете подняться на трибуны и помочь нашему другу советом.
Громилы переглянулись, но спорить не стали.
— Куда пойдем? — спросил один из них.
— Ты же слышал, что отважному Кузоло, — усмехнулся Каус, — нужна дама его сердца, а я не привык оставаться в должниках!
— Так ты собрался выкрасть девку?!
— Да, — кивнул юнец, — и думаю, лучше времени для этого не будет.
— А если Кузоло проиграет? — простодушно поинтересовался громила, но мальчишка лишь пренебрежительно сморщился, досадуя на непроходимую тупость своих подручных.
— Тогда из платы за жизнь атланта она превратится в приманку, на которую мы поймаем доблестного Кулла! — не без самодовольства объяснил он.
Верзилы переглянулись, невольно проникаясь уважением к жалкому заморышу, который намеревался обмануть знаменитого пирата, грозу Ласкового, Мутного и прочих морей, нисколько не сомневаясь в успехе.
— Лично я бы не рискнул связываться с Кул-лом, — совершенно серьезно признался один из них.
— Чем опаснее дичь, тем почетней трофей, — пожав костлявыми плечами, ответил юнец.
О том, что его отец, барон Ридо, снарядил пять галер, чтобы отомстить атланту, он скромно умолчал. Такое преимущество в силе превращало благородную охоту в пошлую бойню, и о доблести, которая невольно подразумевалась в любом открытом и честном противостоянии легендарному Куллу, не могло быть и речи.
— Воля твоя, хозяин, — покорно согласился верзила, — нам-то что? Мы люди маленькие. — И он посмотрел сверху вниз на господина.
— Вот и прекрасно. Тогда — быстро в город!
И, стараясь оставаться незамеченными, они поспешили в Дуур-Жад. Впрочем, предосторожность оказалась явно излишней: никто и не думал следить за ними, разве что кроме маленького вертлявого человечка с бегающим взглядом, который поджидал их на окраине.
— Ты все узнал? — с ходу спросил его юноша.
— Да, господин, — кивнул тот. — В доме пусто. Девка спит, при ней только сиделка, да двое охранников внизу режутся в кости. Если напасть внезапно, никто и опомниться не успеет.
— В соседних Домах?
— Пусто, — кратко ответил человечек.
— Как видно, сама судьба стоит за нас! Эти кретины бросили все, чтобы поглазеть, как один человек убивает другого, словно сами не занимаются ежедневно именно этим! — скривился Каус. — Я всегда говорил, что кровожадность не доводит до добра. — Он повернулся к спутникам: — Уберите сиделку, но только тихо. Я совсем не хочу, чтобы на ее крики прибежал какой-нибудь проснувшийся после попойки бандит! Заберем девицу — и сразу на пристань. У причала нас будет ждать шлюпка. Отплываем немедленно, как только поднимемся на борт.
