Дуглас Брайан - Пленники песчаных вихрей
Как бы там ни было, она испуганно вскрикнула и погнала прочь своего мощного зверя. С громким проклятьем Ширкух погнался за ней. Больше не было нужды притворяться. Он держал саблю наготове и изо всех сил погонял коня.
Всадница явно опережала преследователя. Ее зверь был мощнее любой лошади, к тому же обладал куда более длинными ногами. Следовало отдать женщине должное — она была превосходной наездницей. Уверенно и крепко держалась в седле и направляла своего скакуна твердой рукой.
Но Ширкух недаром провел в пустыне всю свою жизнь. Он знал здесь все тропы и пути. Это только невеждам кажется, будто в пустыне безразлично, какой путь избирать — везде она одинакова. Ничего подобного! Ширкух видел незримые тропы и знал, куда лучше ехать, если хочешь обойти противника.
Скоро появится вади — пересохшее русло древней реки. Женщина потеряет скорость, переправляясь на другую сторону. Там он и перехватит ее. Он знал другой путь, в обход, так что ему не придется спускаться на дно этого оврага.
Вереща, точно демон, Ширкух гнал вперед своего коня.
* * *
До пересохшего русла оставалось совсем немного, когда неожиданный порыв ветра бросил горсть песка прямо в лицо разбойнику. Он зажмурил глаза и сердито затряс головой. Что происходит?
Конь испуганно заржал и поднялся на дыбы. Ширкух не без труда удержался в седле. Он выругался последними словами. Не хватало еще потерять коня в этой пустыне! Никогда прежде с ним не случалось подобного позора — не случится и сейчас.
— Стой спокойно, глупая тварь, — обратился он к коню, — это всего лишь ветер, и….
Он не успел договорить. Прямо перед ним начал сгущаться воздух. Справа и слева все было чисто: все так же светилось небо, и песчаные волны устремлялись к горизонту, в то же время оставаясь неподвижными. А в двух шагах от того места, где в испуге застыл Ширкух, все обстояло совершенно иначе. Все потемнело и утратило ясность, мельчайшие частицы песка и пыли медленно поднимались наверх и закручивались спиралью. Новый смерч, гораздо больше предыдущего, рождался на глазах Ширкуха из ничего, из пустоты. Он не прилетал издалека, не сходил с небес, он формировался, как бы возникая из густоты.
Постепенно воздух чернел и делался все более плотным. Каждый вдох давался Ширкуху с трудом. В эти мгновения он забыл о женщине, о старике, о медном медальоне и о треугольных золотых монетах. Застыв на месте, он боролся за свою жизнь, за право дышать. Он попытался уйти, но конь отказывался сделать хотя бы шаг. Животное как будто приросло к месту и мелко тряслось всем телом. С губ коня срывалась пена, ноздри дрожали. Затем конь громко захрапел, обнажая зубы.
В этот самый миг смерч закончил формироваться и явился перед Ширкухом во всей своей смертоносной красоте и мощи. Тучи песка закрутились с невероятной быстротой, столб взлетел на высоту в пять человеческих ростов и двинулся прямо на Ширкуха.
Он сделал последнюю попытку сдвинуть коня, но было уже поздно: вращающаяся темнота опустилась на разбойника и накрыла его.
Неодолимая сила подняла его в воздух вместе с конем. Ширкух ощущал, как взлетает все выше. Он стиснул зубы и изо всех сил вцепился в гриву коня. Животное ржало и било копытами, попадая по пустоте. Песок избивал обоих, и коня, и всадника, и Ширкуху казалось, что некто сдирает заживо кожу с его лица и рук.
Они летели в неизвестность, окруженные мраком и ревом колдовской бури.
* * *
Ширкух не мог сказать, как долго продолжался этот полет. Наверное, он потерял сознание. Когда он очнулся, то увидел своего копя спокойно стоящим неподалеку, а себя — простертым среди барханов. Никаких следов бури не было и в помине.
На миг Ширкуху подумалось: уж не проспал ли он все это время, уж не привиделось ли ему во сне все случившееся — и созданный чародейством смерч, и красивая женщина с медным медальоном на шее?
Но видение — даже если оно и было нереальным — оставалось в памяти слишком ярким, чтобы можно было выбросить его из головы.
Ширкух пошевелился и тотчас застонал: все его тело было избито и болело. Он поднес руку к лицу: на ладони осталась кровь. Нет, смерч ему не привиделся. Все это произошло на самом деле.
А значит… А это значит, что необходимо продолжить погоню! Проклятье, он даже не знает теперь, где находится женщина и в какой стороне ее следует искать. Не говоря уж о том, что Ширкух понятия не имел о том, куда занесло его самого.
Он заставил себя подняться на ноги и забраться в седло. Затем огляделся.
Он узнавал это место. Пустыня охотно открывала ему свои тайны. Да, смерч не иллюзия: Ширкух и впрямь теперь в тысячах полетов стрелы от того места, где встретился с таинственным стариком.
Что ж, нельзя медлить. Вперед! Он ударил пятками копя и помчался в погоню. Что бы ни происходило, какие бы злокозненные чары ни напускали на него враждебные колдуны, он намерен заработать свой мешок денег, а для этого требуется доставить старцу медальон и голову женщины.
Ширкух не давал отдыха ни себе, ни своему скакуну, пока не очутился возле того самого места, где возник первый смерч, из которого явилась женщина. Отсюда следует начинать преследование. Нужно только внимательно осмотреться и отыскать следы.
Конечно, пустыня быстро заносит все следы, но от Ширкуха, ее верного сына, у пустыни нет тайн. Он сумеет рассмотреть то, что ускользнет от взора менее опытного следопыта.
Здесь. Он спешился и наклонился над первым отпечатком. Вот в этом самом месте стояло то жуткое животное, на котором она восседала.
Ширкух вдруг услышал слабый стон. Он подскочил, как ужаленный. Это еще что за новость?! Кто здесь может находиться? Неужто она вернулась? Может быть, ее перенесли сюда чары старика? Может быть, старик заранее позаботился о том, чтобы она не могла покинуть определенного для нее места? Это было бы очень кстати и существенно облегчило бы Ширкуху работу.
Он оскалился, предвкушая завершение своих трудов. Но тотчас крик разочарования вырвался из груди разбойника.
Там, где он ожидал увидеть женщину, в неловкой позе лежал какой-то непонятный мужчина.
Несколько мгновений Ширкух рассматривал этого нового незнакомца. Несомненно, тот был богат и знатен — как и красотка на монстре. Таких холеных, белых ручек Ширкух не видывал даже у самых балованных красавиц из гаремов. А крашеные ногти! А туфли — о боги! Его туфли были украшены шелковыми бабочками, усыпанными мельчайшими драгоценными камушками! Ширкух не сдержал смешка. Тяжко придется этому разнаряженному индюку в пустыне, если он вздумает идти по пескам в подобных туфельках!
