Анна Одувалова - Дерзкая
– Я не думаю об убийстве специально, – призналась я, довольно резко меняя тему. – Но если что-то видела, если зацепилась за какую-то деталь… то рисую даже во сне. Творческий порыв сильнее меня… И совсем не зависит от того, хочу я лезть в это дело или нет. Сейчас я вообще не заметила, как нарисовала это…
– Даже так? – Он посмотрел на меня заинтересованно и протянул руку к рисунку. – Можно?
Я не была уверена, что хочу показывать свою работу – один раз откровенность едва не стоила мне жизни, – но не нашла причины отказать. Он взял листок и внимательно рассмотрел.
– И что особенного на этом рисунке? Ты зарисовала то, что подсмотрела на месте преступления, с некими художественными допущениями. Я видел гораздо больше. Чем твой рисунок может помочь следствию? – Законник не иронизировал. В его словах не было насмешки, и я это чувствовала. Он действительно пытался понять, чем мой дар может быть полезен. Я это ценила. Он первый отнесся ко мне серьезно. Это подкупало, и поэтому я постаралась объяснить.
– Я не всегда знаю, что именно нарисовала… но тут… – Я указала на неясную тень на стене. – Мне кажется, имеет значение вот это.
– Тень странного монстра? – Теперь в голосе законника слышалась ирония. Она задела, но я постаралась не подать виду.
– Может быть, убийца…
– Если так, то он однозначно не человек.
– Это рисунок. Здесь нет прямых указаний… и эта линия… – Я задумчиво ткнула в тонкую полоску, на прошлом рисунке я приняла ее за случайную черкотину. – Она похожа на поводок…
– То есть монстр может быть некой аллегорией?
– Монстр в душе. – Я кивнула и добавила: – Считаю эту деталь важной, потому что когда я рисовала убийство Расти, там тоже получилась очень похожая тень. Даже полоска-поводок была. Эти части изображения… – Я острым грифелем карандаша обрисовала кусок рисунка. – Они похожи как две капли воды…
– Ты и прошлое убийство рисовала… даже не будучи на месте преступления? – подозрительно прищурился он, а я поморщилась, понимая, что попалась. Пришлось нехотя признаться:
– У меня была маленькая возможность подглядеть…
– Какая, ты, естественно, не скажешь. – Он утверждал и, похоже, не собирался давить. Это радовало.
– Нет, конечно. – Я улыбнулась и спрыгнула с подоконника. – У нас у всех есть свои маленькие секреты.
– Главное, чтобы они не стоили нам жизни, – очень серьезно отозвался мужчина, заставив меня замереть.
– Я умею быть осторожной.
– Не сомневаюсь, но… Айрис! – Он остановил меня, поймав за руку. Я посмотрела с прищуром, и законник тут же отпустил, словно смутившись. – Ты заинтересовала меня. Точнее… твои способности. Если вдруг нарисуешь еще что-то стоящее… найди меня.
Он протянул мне маленький круглый жетончик-визитку, настойчиво вложил его мне в ладонь и пояснил:
– Здесь заряда на три-пять вызовов. Мне действительно не наплевать, и я хорошо делаю свою работу. Не лезь в это дело сама. Позови меня, и я обещаю, что найду того, кто убил девушек.
– Хорошо. – Я тряхнула волосами, сжала руку в кулак и повернулась к мужчине спиной, сразу же встретившись взглядом с Кэлзом, замершим в конце коридора. Парень был явно взбешен и направлялся ко мне.
– Что ему нужно? – зашипел он мне на ухо, схватив за локоть и потащив за собой из коридора. Я даже опешила от такой наглости.
– Представления не имею! – Я дернула руку, высвобождаясь, и возмущенно посмотрела на молодого человека. – Совсем, что ли, сбрендил? Скорее всего, он здесь по работе. Произошло еще одно убийство, а тут я сижу на подоконнике и рисую место преступления. Неудивительно, что он не прошел мимо. Меня значительно больше волнует вопрос: ты-то почему так остро на это реагируешь? Будь спокойнее. Если не можешь, вызови семейного лекаря, пусть он тебе выпишет волшебную пилюлю.
– Мне он не нравится, – буркнул парень и нахмурился. Пепельная челка упала ему на лоб.
– Кэлз, – устало заметила я, отступая от парня, – давай начистоту, ты мне тоже не нравишься, но полгода, целых полгода я с тобой общаюсь.
– Это прям достижение и самопожертвование, – язвительно заметил он, помрачнев еще больше, а я ответила серьезно:
– Нет. Просто не каждый, кто тебе не нравится, плохой или замышляет гадость. Вот и все. Так что давай закроем эту тему?
Кэлз посмотрел на меня, упрямо выдвинув подбородок. Облизнул губу, заставив мой пульс участиться, и наконец согласно кивнул, а я с удовольствием сменила тему:
– Ты сегодня припозднился и пропустил прекрасное.
– Выступление Марриса? – хмыкнул он уже совсем спокойно и, немного приобняв, увлек за собой в сторону столовой. Я даже вырываться не стала, настолько естественным был жест.
– Ага.
– Мне рассказала Клэр в красках. – Кэлз хмыкнул, мне даже не нужно было поворачиваться, чтобы почувствовать улыбку в уголках его губ. – Кстати, она зовет на вечеринку.
– Замечательно. – Я все же отстранилась. Упоминание о блондинке испортило настроение. Я слишком хорошо помнила, что о них с Кэлзом говорят. – При чем здесь я? И не рано ли для вечеринок? Вроде как Клэр еще вчера была безутешна.
– Ну… – Кэлз пожал плечами и снова непринужденно притянул меня к себе. – Это скорее вечер памяти Эстер и Расти. Черные платья в пол, вуали и никакой громкой музыки. Но реально она хочет поговорить. На виду и без свидетелей. Клэр переняла многие привычки Брил. Не все из них дурные.
– Даже так… – Я задумалась. – Получается, она знает больше, чем говорит?
– Да, и что-то мне подсказывает, не она одна.
– Маррис?
– Да. И он, скорее всего, тоже будет вечером у Клэр. Если, конечно, не свихнется совсем и не закроется у себя в подвале вместе с арсеналом оружия, который ему не позволили приволочь с собой в колледж. Иногда этот человек умудряется меня удивить. Я думал, знаю всех его тараканов поименно.
На парковке я стала свидетельницей сцены, которую ждала все утро. Сцена называлась «Бетси и ее новая платформа». Блондинка бегала вокруг своей желтой «красавицы» и истошно орала, пытаясь отогнать стаю птиц. Пернатые уходить не хотели. Они расселись по капоту и крыше и с удовольствием клевали зачарованное зерно, задорно тюкали острыми клювами по новенькой эмали и много гадили.
Я немного постояла, чувствуя, как меня отпускает. Я уже больше не злилась.
– Наслаждаешься? – поинтересовался Кэлз, и я, не сдержавшись, торжествующе улыбнулась.
– Страшный ты человек, Яд, – признался парень и, открыв дверь своей платформы, напомнил: – Вечером, не забудь.
– Как скажешь! – Я кивнула и пошла к припаркованной в стороне платформе. Вопль Бетси: «Яд, я тебя ненавижу» – был бальзамом на душу.
