Роман Сергей Злотников Мусаниф - Шанс для неудачников. Том 1-2
– Посмотрим, что можно сделать, – сказал посол Брэдшоу.
– Шикарно, – сказал я.
Кленнонцы не были бы кленнонцами, если бы в их посольстве не обнаружился целый склад холодного оружия.
Следующие полчаса я выглядел самоубийцей в глазах окружающих. Особенно после того, как настоял, чтобы для тренировки использовались не затупленные полуспортивные сабли, а настоящие боевые. Джелал трижды спросил, уверен ли я в своем желании сразу же начать с острой стали, и весьма удивился, трижды услышав положительный ответ. После чего он пообещал быть предельно аккуратным.
У меня был свой расчет, и он оправдался. Мое исключительное чувство опасности, не испытываемое мной ни разу с момента разморозки, никуда не подевалось и отрабатывало на сто процентов, управляя моими рефлексами и подсказывая следующие выпады противника. Я уверен, что если бы мы тренировались с затупленным оружием, это бы не сработало. Разве сравнима опасность получить пару синяков с потенциальной возможностью потерять пару конечностей?
Мне оставалось только отдаться на волю рефлексов, по возможности отключив от происходящего мозг, и мое тело вкупе с моим подсознанием взяли всю работу на себя. Через сорок минут учебного боя с потомственного военного, обучавшегося фехтованию с самого детства, градом лил пот.
Присутствующие при тренировке кленнонцы были удивлены, а в глазах юного энсина Бигса читалось чуть ли не восхищение.
– Однако, – сказал племянник калифа, отступая на два шага назад и салютуя мне своей кривой саблей. – Вы явно поскромничали, когда говорили, что всего несколько раз держали в руках саблю.
– Я быстро учусь, – сказал я. – Керим фехтует лучше вас?
– Конечно же нет, – оскорбился Джелал. – Я офицер, я ежегодно участвую в турнирах и стараюсь постоянно держать себя в форме. И, честно говоря, я не ожидал, что вы будете настолько хороши.
– Если это лесть, то она выйдет мне боком, – заметил я.
– Лесть? Последние два раунда я бился в полную силу.
– Значит, до этого вы таки поддавались?
– Немного, – признался он. – Но с Керимом у вас проблем не возникнет.
Риттеру идея с поединком не понравилась.
– Ты псих, – сказал он, едва я закончил пересказ разговора с Джелалом. – Ты же никогда не дрался на саблях.
– Дрался около часа назад, – сказал я. – И у меня неплохо получается.
– До смерти не дрался, – сказал он. – Убить человека холодным оружием… В этом есть что-то…
– Благородное? – подсказал я.
– Варварское, – не согласился он. – Не могу поверить, что на этой планете политические вопросы до сих пор решают такими допотопными способами.
– Дуэли разрешены и в Империи, – сказал я.
– И я бы не сказал, что это обстоятельство характеризует Империю с положительной стороны.
– Джелал говорит, что это самый легкий выход.
– Я бы не стал слишком доверять человеку, подставляющему собственного дядюшку, – сказал Риттер. – Кстати, а ты не думал, что он подставляет не дядюшку, а тебя? Для Керима ваша дуэль тоже может оказаться самым легким выходом.
– Этого не будет, потому что я победю… побежу… зарежу я его, в общем.
– Ты слишком уверен в себе.
– У меня есть на то основания.
– А если этот Джелал тебе поддавался, чтобы внушить тебе чувство ложной безопасности перед поединком с калифом? Если этот Керим дерется, как пустынный дьявол? Ты думал об этом?
– Думал и склонен с тобой не согласиться. У тебя просто профессиональная деформация, Джек. Ты в принципе не способен никому доверять.
– Политика так делаться не должна, – убежденно сказал Риттер. – Договоренности заключаются в тиши солидных кабинетов, а не с кусками заточенного железа в руках.
– Договоренности договоренностям рознь, – сказал я.
– Все равно от этого отдает долбаным средневековьем, – сказал Риттер. – Конечно, убийство всегда было неотъемлемой частью политической жизни, но обычно человек, заинтересованный в смерти оппонента, не делает этого своими руками, а нанимает посредника.
– Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо…
– …поручи это профессионалам, – закончил за меня Риттер.
Часов в одиннадцать юный энсин Бигс снова позвал меня в кабинет посла. На этот раз Джелала там не было, только Брэдшоу и Реннер.
– Мне все это не нравится, – без долгих предисловий заявил посол. – Это слишком… легкомысленно. Ненадежно.
– У вас было время, чтобы сделать это так, как вы считаете нужным, – сказал Реннер. – Сделать это надежно. У вас ничего не вышло, теперь попробуем мы.
– Тогда я умываю руки, – сказал Брэдшоу. – Мой юридический отдел приготовил все необходимые для заключения союзов документы, но дальше в этом фарсе я участвовать не собираюсь.
– Я уже взял на себя всю ответственность перед императором, – сказал Реннер. – У меня карт-бланш.
Таррен Второй, похоже, такой же сумасшедший, как я. Мне это нравится.
– А вы не думаете, что это ловушка? – поинтересовался Брэдшоу.
– Нет, – сказал Реннер. – Я прочитал досье, собранное разведкой на этого Джелала. Он хитрый и скользкий, но он профессионал и патриот. Он понимает, что против скаари в одиночку не выстоять, и не пойдет против союза.
– Вдобавок он получит регентство. – Этим замечанием я скорее попытался напомнить ребятам о своем присутствии, нежели внести свою лепту в разговор, явно идущий уже не по первому кругу. – Его помыслы корыстны, а значит, ему можно доверять.
– А если Керим вас убьет? – с кислой миной поинтересовался посол.
– Это будут уже ваши проблемы, – сказал я.
– Вот именно, – сказал Брэдшоу. – Этих проблем я и стараюсь избежать.
– Посол, я не буду включать Голос Императора на полную мощность, но все же поинтересуюсь от его имени, – сказал Реннер. – Вы видите другой способ заключить союз с Калифатом в следующие… ну, скажем, полтора месяца?
– Нет. Пока нет.
– Это я и хотел услышать, – сказал Реннер. – Значит, будем действовать по-моему. Алекс?
– Я готов, – сказал я. – Давайте уже покончим со всем этим.
Утром начался форменный цирк.
У политиков есть одно главное отличие от нормальных людей. Задачу, которую нормальный человек решит за пятнадцать минут, молча и эффективно, политик будет решать часа три, с большой помпой и ритуальным целованием младенцев, при обязательном стечении народа и непременном участии прессы.
Меня хоть младенцев целовать не заставили, но без прессы, конечно, обойтись было нельзя. Собственно, бросать вызов Кериму мне пришлось именно через прессу – на территорию дворца для торжественного швыряния перчатки в лицо оппонента нас бы все равно никто не пустил.
