Алексей Секунов - Платон. Книга первая. В прятки с судьбой
— Черт! — выкрикнул Сафин, — магнитный захват!
ХRA-73 повторял маневр Комарова, резко нырнувшего синусоидой вниз, пока Ваня не нажал на кнопку отключения. Теперь его машина оказалась в независимости от остальных. Звено И-512-ИО разлетелось в разные стороны, как тараканы, разбегающиеся от света.
Вот мелькнул истребитель Мая, клюющий носом вниз. Значит с ним все в порядке.
Главный калибр, переведенный изначально в автоматический режим уже изо всех сил старался, решетил кого-то. Ваня же подогнав свою машину маршевыми дал газу к своим. Большое скопление синих маркеров на радаре означало кого-то из союзников. На мониторе компьютера высвечивались около сорока каналов общей связи и около шести ста отдельных каналов. Борт 20/17 выпустил в неприятеля ракету, заставив чей-то китайский «Ишим» вспыхнуть небольшим солнышком на фоне прочих взрывов.
На все маневры у Вани уходило не больше пары секунд. Времени раздумывать не было, его каждый миг поливали из носовых или хвостовых турелей главным калибром.
Вот кадет Сафин лихо ушел от столкновения, закрутив бочку в два оборота, вот его истребитель выплюнул хорошую порцию плазмы по захваченной радаром цели, вот уже по обшивке градом стучат крупнокалиберные заряды.
Ваня увел свой истребитель, влево облетая по большой траектории один из российских крейсеров технично отстреливающих китайцев из бортовых орудий. Главный калибр такой махины не шел ни в какое сравнение с главным калибром обычного корвета, разве что в названии.
Ваня загнул крутую синусоиду, делая полный оборот вокруг оси вектора движения. Рядом взорвался вражеский катер, обдав борт 20/17 порядочной дозой радиации, от чего дозиметр на приборной панели громко заверещал. Взрывы ДТ топлива резкими скачками повышали уровень радиоактивности, что плохо сказывалось на защите истребителя. Где-то сверху вдалеке взорвался большой корабль возможно крейсер, свой или чужой, непонятно, но вспышка от взрыва закрыла собой полнеба. Но в тридцатом градусе своего обзора Ваня увидел потенциальную цель, китайский корвет преследуемый парой наших.
Юноша заложил крутой вираж и, как только прозвучал сигнал захвата цели, он выпустил ракету. Взрыв в реакторном отсеке и китайца внутри кабины распылило на молекулы. Только сейчас кадет Сафин заметил, что он слишком глубоко ушел в тыл, неужели он трусит? Да черта с два. Ваня развернул свою машину в сторону основного места столкновения двух армий и зажег маршевые на полную тягу.
Ощутимая скорость была настолько большой, что в какой-то миг даже появился риск глупо влепиться в своих же. В этом миксере из железа было крайне сложно различить бойцов не то, что своего звена, даже просто бойцов своей армии было сложно узнать, если бы не радарная сигнатура «Свой, чужой». По левую сторону от кабины Ваня увидел знакомую машину, Петровский истребитель, лихо, огибая более медленные корабли, уходил от тройного преследования.
Бросить своего друга кадет Сафин не мог по долгу чести и по долгу дружбы. Поэтому он тоже пустился в погоню. Первый «Ишим» мгновенно попался в захват радара и получил ракету в реактор, второй вражеский корвет тоже получил ракету и порцию главного калибра, но, черт возьми, устоял и в предсмертном состоянии отлетел в сторону. С третьей же машиной, поливающей Мая из кормовой и хвостовой турели, дела обстояли сложнее. Даром, что у нее не было ни ракет, ни других страшных орудий, хотя если не уворачиваться, то и главный калибр оставляет в корпусе приличные дыры.
— Май брось ему заградительную шашку! — прохрипел кадет Сафин в эфире. Сначала показалось, что Петров его попросту не услышал, но уже в следующую секунду из задних отсеков его истребителя вылетели световые шашки, дезориентирующие противника. Ване же не было ничего, так как борт вражеского «Ишима» своими довольно крупными по сравнению с ХRA-73 размерами закрыл его тенью и сам попался на захват радара. Меткий плевок плазмы и очередной вираж уклонения от волны взрыва.
— Ванек, я твой должник! — радостно прокричал Май и ухнул вниз. Ваня же напротив, рванул вверх, туда, где шла массированная атака наших фрегатов. Сразу за лобовым стеклом истребителя, уходя в крутой штопор, пролетел кто-то из союзников. Ваня проводил пилота своим взглядом, но мигом переключился на тех, благодаря кому бедняга и ушел в эту фигуру пилотажа. Судя по гигантскому горящему шлейфу, оставшемуся от пилота, в него попали чем-то довольно крупнокалиберным, перебив истребителю хребет. Догадки кадета Сафина моментально нашли свое подтверждение. Прямо над головой в вертикальной плоскости радара, оказался вражеский фрегат с трудновыговариваемым названием.
Фрегат нещадно поливал космические просторы из всех своих бортовых орудий. Иногда под плотный обстрел попадались и свои боевые единицы, но китайцы могли позволить себе подобный функшпиль. Бороться на истребителе против огромной боевой машины, было бессмысленно, поэтому Ваня просто резко набрал высоту, по пути обстреляв ракетами несколько «пулеметных расчетов». Попал ли он хоть в один или нет, было не видно, но главное он успел проскочить мимо вражеского огня. К сожалению, радоваться долго не пришлось, потому что спустя пару секунд его истребитель предательски тряхануло. Ракета, пришедшая машине в бок, чуть было не разобрала ее на детали. Попади китаец чуть левее и Ваню вынесло бы из кабины вместе с пилотским креслом. Сафин, не долго думая, рванул вперед ныряя под мощные торпедные катера, которые ураганным огнем подстрелили того китайца, тем самым прикрыв юного пилота. Вылетев из-под брюха нижнего катера, он технично обстрелял плазменной пушкой два замешкавшихся корвета, сразу же перейдя к следующей цели, не останавливаясь на анализе результатов.
Следующей целью захваченной радаром был юркий вражеский катер обеспечения. Ясно понятно, что он тут делал, рано или поздно в этой рубке понадобились бы подкрепления кораблей боеприпасами а эти катера тут как тут. Но одному из них в тот день не повезло, потому что он вышел в расчетную точку слишком близко к истребителю борт 20/17 — Сафин. Две ракеты ушли в реакторный блок. Ваня совершил «кувырок» и отправил в катер еще две ракеты. Забитое боеприпасами судно разлетелось ярким термоядом.
Ваня развернул кабину обратно по вектору движения и клюнул носом вниз, резко скидывая высоту.
К слову гравитационные составляющие Марса неумолимо клонили боевую машину в сторону планеты, если бы кто-то проявил наблюдательность, то он обязательно заметил что при любом, даже самом коротком прямом импульсе, траектория полета составляет небольшую дугу. И чем ниже опускался тот или иной аппарат, дуга становилась круче и круче.
