Роберт Говард - Брат бури
— Теперь ты — последний из Гарфильдов, бедный мой дядюшка Джоэль, — сочувствуя изо всех сил, сказал я. — Но не беспокойся! Твои мальчики будут отомщены! А я буду стоять за тебя стеной, до самого конца!
Никаких признаков погони слышно не было, и мы спокойно добрались до ранчо. Я оставил дядюшку Джоэля на кухне — он пытался выковырять из своей шкуры хотя бы самые крупные куски каменной соли, — накрепко заколотил ставни гвоздями, а потом приволок наверх бульдога и все бочки с дождевой водой, какие мне удалось найти во дворе.
— Когда они придут, сражаться буду я один, дядюшка Джоэль, — сказал я ему. — А ты следи, когда они попытаются подпалить дом, и сразу заливай огонь водой!
Дядюшка ничего мне не ответил. Он вообще выглядел как-то бледно и пришибленно. Ну да ладно, подумал я, у любого будет такой вид, ежели в одночасье потерять всех своих сыновей. Но ведь с вендеттами, с ними всегда так!
Уже совсем рассвело, когда я выглянул из окна второго этажа и воскликнул:
— Ну вот, они и пожаловали! Мой Бог, дядюшка, да с ними самая настоящая армия!
Во главе разношерстной толпы я увидел Клинтонов, а рядом с ними шерифа с его людьми и еще человек сорок — пятьдесят, и по их синякам и изрядно помятому виду я рассудил так, что они наверняка были среди тех подонков, которые так подло напали на меня в каньоне. За ними ехала целая рота кавалеристов из форта, а позади кавалеристов плелось еще сотни три-четыре человек. Зеваки, я так понимаю. Пришли поглазеть на потеху.
Я аккуратно поймал на мушку старика Клинтона, прицелившись в него из того сорок пятого, что я держал в правой руке. Когда я спустил курок, все наши гости попадали лицом в пыль и истошно завопили, но старик Клинтон даже не подумал вывалиться из седла, а по отдаче своего шестизарядного я сразу же понял: патрон был холостой! Тогда я принялся лихорадочно вытаскивать гильзы из своих револьверов и клянусь вам: все они оказались без пуль! И тут я вдруг заметил, что в толпе, рядом с Клинтонами, как ни в чем не бывало торчат Билл, Джо и Джим Гарфильды!
— Я требую, чтобы ты немедленно сдался! — заревел шериф.
— Отвали подальше или я счас провентилирую твое пузо! — заревел я в ответ, хватая винчестер и свирепо глядя при этом на дядюшку Джоэля. — Не кто иной, как ты, зарядил мои пушки холостыми, когда притворялся, что хочешь их почистить! — обвиняюще ткнул я в него пальцем. — Ты что, рехнулся, старый хрыч? И что делают там, внизу, твои мальчишки?
И тут дядюшку Джоэля вроде как прорвало.
— Да! — дико завопил он. — Да! Да! Да! Это я повытаскивал пули из всех твоих патронов! И это я ускользнул от тебя в ущелье и предупредил отряд самообороны, что ты уже близко! Слышишь ты, проклятый маньяк! Когда вчера я отсылал те деньги назад старику Клинтону, я попросил его в записке, чтобы они с моим Биллом разработали план, как тебя схватить, и это я умолял его, чтобы он вызвал людей шерифа и отряд самообороны, и это я завел тебя в засаду!
Я тупо смотрел на дядюшку Джоэля, полностью парализованный его ужасными речами. А дядюшка прям-таки бесновался.
— Лично я никогда не хотел никакой войны с Клинтонами! — взвизгнул он наконец. — Это ты втянул меня в эту кошмарную кровавую кашу! Ты представляешь собой ужасную угрозу обществу! А теперь счас же выпусти меня отсюда!
— Вот уж никогда не думал, что мне суждено дожить до того, чтобы услышать такое! — пораженно пролепетал я. — Чтобы купить постыдный мир, ты пошел на то, чтобы предать родного племянника, отдав его, точно невинного агнца, на растерзание этим позорным волкам?! Боже мой! Впрочем, ладно.
Я проделал сюда из Невады немалый путь, чтобы защитить ничем не запятнанную честь нашей семьи, и я сберегу ее любой ценой! Хочешь ты того или нет!
Дядюшка Джоэль глухо застонал и со стуком осел на пол, а снаружи послышался пронзительный крик старика Клинтона:
— Вперед ребята! Вперед и кончайте с ним, будь он проклят! Он взорвал мой дом! Он похитил покой моей семьи! Он чуть не до смерти изувечил моего сына!
— Слушай, ты, Элкинс! — заорал вслед за стариком шериф. — Если ты счас же не выйдешь сюда и чтоб руки держать вверх, мы возьмем этот дом штормом!
— Плевать я хотел! — заревел я. — Начинайте свой поганый шторм, и я мигом превращу его в такой страшный горный ураган, какого вы тут, в вашей доморощенной Аризоне, отродясь не видывали!
И дабы подчеркнуть всю серьезность сказанного мною, я тут же метким выстрелом сбил с шерифа шляпу. После чего кое-кто из толпы открыл огонь по дому. Но тут поднял руку капитан кавалеристов и крикнул мне:
— Послушай, Элкинс! Я хочу поговорить с тобой! Не стреляй!
Он с очень важным видом подъехал к окну, нахмурившись, посмотрел на меня снизу вверх и сказал:
— Мой мальчик! Подумай сам! Не можешь же ты один сражаться со всей армией Соединенных Штатов!
— Я не твой мальчик! — придя в страшную ярость, заревел я в ответ. — Я — Брекенридж Элкинс, лучший боец, когда-либо спускавшийся на вашу паршивую равнину с гор Гумбольта! Я могу одолеть любого гризли в честном бою! Мне не раз случалось ловить за хвост горного льва! И я успею трижды укусить гремучую змею, прежде чем она соберется меня ужалить! Начинай свой шторм, как только будешь готов, ты, недоделанный годовалый телок с медными пуговками на брюхе! Идите сюда все, и я проверчу не меньше дырочек в ваших голубых мундирах, чем их провертел мой папашка в великой битве у Бизоньего Ручья!
Капитан побагровел, и он закашлялся, и он даже вроде как начал задыхаться, и что-то такое бессвязно залопотал, брызгая слюной во все стороны, и как раз тут появился какой-то старый седобородый хрыч, и он протолкался через толпу и закричал в мою сторону:
— Я есть главный почтмейстер Зуба Пилы! У меня тут срочное заказное письмо для мистера Брекенриджа Элкинса!
Он перебросил записку в открытое окно, а я поймал ее одной рукой, не выпуская из другой винчестер, и распечатал, и начал читать. А старый хрыч тем временем очень спокойно развернулся, снова протолкался через толпу и смылся. И вот что я прочитал:
Дорогой Брекенридж! До меня дойти о тебе какие-то странные слухи. Какою черта ты торчишь в этом давно эатупевшем Зубе Пилы? Ведь тамошние ребята — они никакие нам не родичи. И даже фамилия ихняя пишется совсем иначе: Г-о-р-ф-е-л-ь. А еще тою лучше, приезжал бы ты сюда, к нам.
Твой нежно любящий тебя дядюшка, Джоэль Гарфильд, Винтовочное Дуло, Аризона.
P. S. А ту семейку, с которой у нас тут вышло что-то вроде вендетты, мы сами давным-давно вышвырнули из нашей местности, но ты все равно приезжай, потому как я сильно хочу с тобой повидаться, да и все остальные наши родичи — тоже хочут!
