Макс Ридли Кроу - Сага о героях. В поисках Пророка. Том I
– Красивые ли в Шраване женщины? – с заметным южным акцентом на дорионском языке произнес Гокер.
– Да, в гареме наместника Карама.
– Где самое лучшее место в Шраване? – подражая мягкому лютеанскому говору, спросил Тарек.
– По правую руку от наместника Карама!
Не успел Берк закончить эту фразу, как появившийся за его спиной Лис схватил того за волосы и дернул голову назад. Остальные шраванцы в растерянности смотрели на своего предводителя.
– Ты сумеешь убедить меня оставить твое горло целым? – спросил Лис, заглядывая в лицо Берку.
Я быстро оглянулся на инквизиторов. Те уже отмечали встречу хмельным элем, и им было вовсе не до нас. Алтан попытался успокоить Лиса, но умолк, когда тот бросил на него взгляд, холодный и бесстрастный, как заточенный клинок. Я почувствовал, как сжалась сидящая рядом Айра. Думаю, сармантиец не счел нужным сообщить своим людям о том, что жизни наместника угрожали Голодные Тени. Если бы они знали, что в ночь после бракосочетания было организовано покушение, никому бы не пришло в голову так шутить. Но дело сделано, и сейчас все зависело только от того, насколько Берк изворотлив, поскольку никто из его товарищей не решится перечить своему господину.
– Можешь убить меня, но ты сам всегда так отвечаешь чужестранцам, – сдавленно ответил он.
– Я заслужил это право, – не отпуская его волос, сказал Лис. – А ты?
– А я вытащил тебя из клетки, – произнес Берк твердо.
– Потому что я приказал тебе отделиться от остальных и следовать за нами в толпе, – усмехнулся Лис. – Но ты действительно заслужил право жить дальше.
Он отпустил его и, обойдя стол, сел на свободное место возле меня. Шраванцы не спускали с него тревожных взглядов, а Берк хмуро смотрел исподлобья, словно не верил в то, что его помиловали.
Лис побарабанил пальцами по столу и сообщил:
– Рэми собирается покинуть город послезавтра утром, до этого времени все вольны отдыхать и делать, что считают нужным, естественно, не забывая о строгих законах этого славного города. Конечно, я не против, чтобы и вы могли провести это время с пользой.
– Мы будем тренироваться, – быстро откликнулся Алтан.
– Несомненно, – улыбнулся Лис. – Я тоже думаю вернуться к тренировкам, хочу проверить, не утратил ли я своих навыков.
– Позволь сказать, что это неразумно, – вмешалась Айра. – Твоя рана еще недостаточно затянулась.
– Не волнуйся, я превосходно себя чувствую, – чуть поклонился ей Лис. – Берк, ты поможешь мне в тренировке?
Все взгляды шраванцев устремились на него. Берк с недоверием посмотрел на сармантийца, будто надеялся, что ослышался, но когда понял, что тот не передумал, гордо вздернул подбородок:
– Да, мой шахриар.
– Благодарю, – кивнул Лис.
Я повернулся к Айре. Она с тяжелым вздохом покачала головой, выказывая свое неодобрение. Остальные шраванцы выглядели так, словно на следующее утро была назначена не тренировка, а казнь. Впрочем, что-то мне подсказывало, что так и есть.
В столовой было шумно до рассвета. Инквизиторы делились новостями, поминали погибшего Вилли и пили за то, чтобы дорога была легче. За столом шраванцев главенствовала тишина, но никто не спешил уходить, даже когда Лис покинул нас, велев остальным отдыхать. Мы с Айрой какое-то время посидели в окружении мрачно молчавших воинов, но поняли, что наше присутствие не является необходимым, и ушли из столовой.
Позади остались отголоски хмельного гуляния, а мы погрузились в сонную тишину дремлющего замка. По словам Лиса, наши комнаты были где-то неподалеку, а спальня шраванцев, в которую определили и меня, отмечена красным шнуром. Пока мы искали хоть какие-то двери, то обнаружили выход на балкон. Решив, что поиски спален подождут, мы с Айрой вышли на широкую площадку и подошли к ограждению.
Небо было мутно-серым, а на востоке уже виднелась нежно-розовая полоска, предвещающая рождение солнца и нового дня. Тянулись с прощальными криками косяки запоздавших птиц, что покидали наши края перед наступлением заморозков. Вернется ли хоть кто-нибудь из них, или только их дети будут искать дорогу в родные леса – кто знает? Да и кому какое дело до птиц, доверивших свою жизнь вожаку, что уводит их в далекие края? Возможно, Озан ошибался, и не все походы должны вести на порог родного дома. Отсюда, почти с вершины горы, можно было увидеть всю пустынную долину, ее черные дикие леса с непуганым зверьем, узкими переплетенными дорогами, далекими хребтами гор. По правую руку от нас, так далеко, что разглядеть можно было, лишь прищурившись, лежали каменные глыбы, очертаниями своими напоминающие пришедшего на водопой медведя. Седые Холмы.
Я заметил огонь, мелькнувший среди ветвей леса, что подходил близко к стенам Бурворда. Может, показалось? От недосыпа и не такое померещится. Но нет, не почудилось. На моих глазах из леса вышли люди. Их было человек пятнадцать, и тот, кто шел впереди, нес в руках факел. Остальные шли за ним гуськом. Вглядываясь до рези в глазах, я увидел, что в руках у них посохи, на которые они опираются при ходьбе. В тишине спящей долины ветер донес до меня чуть слышное монотонное пение множества голосов, слившихся в один.
– Айра, – не веря собственным глазам, прошептал я.
В ответ была тишина и, повернувшись, я обнаружил свою приятельницу, что завороженно смотрела на это странное шествие. В глазах ее было что-то, что даже описать нельзя, нет таких слов. Такой взгляд бывает лишь у диких зверей, попавших в клетку, которые видят своих вольных собратьев и понимают: больше НИКОГДА…
