Дуглас Брайан - Красавица в зеркалах
— Вы уверены в них? — спросил Югонна.
— Это простые солдаты! Разумеется, я в них уверен. Лучшим из всех был всегда Рихан. Кажется, он пренебрег запретом и навещал меня, пока я лежал у себя в спальне, погруженный в болезненный сон… Хотя, возможно, это мне только приснилось.
— Будем надеяться, что нет, — кивнул Конан. — Итак, решено. Отыщем Рихана и попросим его подготовить для нас лошадей так, чтобы этого никто из посторонних не заметил. Пусть ждет нас за стенами замка и за пределами города, где-нибудь на дороге.
— А мы? — спросила Далесари. — Что делать нам?
— Останетесь в апартаментах Цинфелина, — предложил Конан. — Вряд ли вас станут здесь искать.
— В графский покой поутру придут слуги, — возразил Югонна. — Возможно, тебе это неизвестно, Копай, но среди аристократии принято, чтобы слуги…
Конан бесцеремонно перебил его:
— Разумеется, мне хорошо известно, что есть на свете такие господа, которые сами себе пряжку на плече застегнуть не могут. Но я сейчас говорю о другом. Покои графа достаточно просторны, чтобы здесь спрятаться. А когда суматоха, вызванная исчезновением Цинфелина, немного * уляжется, настанет самое подходящее время для того, чтобы попробовать выяснить главное: кто же все-таки пользуется здесь злыми чарами.
Глава четвертая
Тайное бегство
То, как просто Цинфелин доверился совершенно незнакомому человеку, утвердило Конана в первоначальном мнении: до болезни юный граф был храбрым воином и добрым товарищем. Только чистосердечный человек способен так легко вручить свою судьбу в руки друга.
Все последующее только укрепляло это впечатление.
Приняв решение, Цинфелин сразу же начал действовать. Он показал Югонне и Далесари небольшую комнатку позади спальни, где хранилась одежда. Длинные сундуки с плоскими крышками могли послужить идеальной постелью для путников; угощение юный граф лично перетащил туда же из своих жилых комнат.
— Пересидите здесь первое время, — сказал он. — Если услышите, что кто-то направляется в эту комнату, прячьтесь в сундуки. Впрочем, маловероятно, чтобы кто-то решил заглянуть сюда. Мои нерадивые слуги не слишком-то любят перетряхивать вещи и чистить их. Предпочитают пить мое вино и бездельничать.
Он коротко посмеялся, а затем пожелал супругам удачи и почти сразу же забыл о них.
Это Конан тоже отметил с одобрением. Цинфелин решал вопрос и тотчас переходил к следующему, не позволяя мыслям задерживаться в прошлом.
— В замке есть подземный ход, — сказал Цинфелин. — Мы воспользуемся им. О нем знают очень немногие… Но сперва нужно отыскать Рихана.
— Этим займусь я, — предложил Конан, но Цинфелин покачал головой:
— У тебя слишком приметная внешность. Рост, ширина плеч… Стражники наверняка запомнили, как выглядел подручный двух фокусников, приглашенных в мои апартаменты для дополнительного представления. Если ты начнешь разгуливать по замку ночью, это неизбежно вызовет вопросы.
— Ты хочешь сказать, — небрежно осведомился Конан, — что на тебя никто не обратит внимания? Ну, подумаешь, молодой граф, наследник здешних земель, шатается по замку ночами…
Цинфелин пропустил эту фамильярность мимо ушей. Коль скоро им с Конаном предстоит небезопасная поездка, обращение на «ты» предпочтительнее.
Юный граф засмеялся.
— Да, ты совершенно прав, киммериец. Если я начну бродить по замку, никто и бровью не поведет. В моем характере и поведении давно уже замечались странности. Еще одна ничего не прибавит.
— Ладно, согласен, — нехотя кивнул Конан. — К тому же и этот Рихан охотнее выслушает тебя.
— Договорились. Жди меня здесь! — И Цинфелин вышел из комнаты.
Конан переглянулся со своими спутниками.
— Что будем делать?
— Мы идем спать, — зевая, сообщил Югонна. — Далесари устала, да и я едва держусь на ногах. Слишком много впечатлений. Это вредно для здоровья. Передохнем, а завтра начнем шпионить.
Далесари только слабо улыбнулась и скрылась в комнатушке, которую предложил им граф.
* * *
Рихан спал в общей комнате вместе с другими дружинниками, когда Цинфелин пробрался туда и потряс друга за плечо.
Разбудить Рихана всегда было делом непростым, однако Цинфелин не сдавался: он тряс его, щипал, зажимал ему нос, дергал за волосы. Наконец Рихан недовольно проворчал что-то. Цинфелин зажал ему рот ладонью. Вдруг Рихан приглушенно вскрикнул и открыл глаза.
— Это я, — прошептал Цинфелин. — Иди за мной. Я хочу поговорить.
Ты очнулся! — голос Рихана звучал невнятно и глухо.
— Именно. — Цинфелин отнял ладонь от лица друга. — Молчи. Не говори больше ни слова, разбудишь других.
Они выскользнули на двор. Яркий лунный свет озарял обоих. Улыбка медленно проступила на простодушной физиономии Рихана.
— Ты действительно пришел в себя! — зашептал он.
— Да. Шепчи потише.
Рихан кивнул, не сводя с друга глаз.
— Они хотели уморить меня, — продолжал Цинфелин, — но по счастью им этого пока не удалось.
— «Они»? — грозно переспросил Рихан, озираясь по сторонам с таким видом, словно ожидал увидеть «их» в любое мгновение. — Кто?
— Пока не знаю. Тише… Слушай. Мне нужно, чтобы ты взял двух лошадей и держал их наготове на дороге, за пределами города. Я хочу выбраться отсюда. Мне совершенно необходимо побывать в одном месте. Возможно, там я найду ответы на все вопросы. И тогда я точно буду знать имя человека, который желает моей смерти.
— Я согласен! — быстро кивнул Рихан.
— Подожди. — Цинфелин остановил его. — Я не сказал, что ты едешь со мной.
— Но… две лошади? — Рихан выглядел теперь крайне удивленным. — Разве вторая — не для меня?
— Нет. Твое отсутствие было бы слишком заметным. Едва только настанет утро, как другие солдаты сразу же обнаружат, что ты исчез. А мне нужно выиграть время. Чем позднее поднимется тревога, тем лучше.
— Кто же, в таком случае, поедет с тобой?
— Один надежный человек.
Рихан нахмурился. Цинфелин положил руку ему на плечо.
— Мы с тобой по-прежнему остаемся друзьями. Тот человек, что будет со мной… Я его нанял. Он достоин моего доверия, силен и неглуп. Этого достаточно.
— Он не предаст тебя?
— Надеюсь, что нет. Ему нет смысла этого делать.
— Разве что его не подослали твои же враги.
— Рихан, я не могу позволить себе быть таким подозрительным. И ты не будь. Просто сделай то, о чем я попросил, хорошо?
Рихан хмуро кивнул и отправился в сторону конюшен. Цинфелин проводил его глазами. Ему было жаль обижать старого друга, но поступить иначе он попросту не мог.
