Роберт Сальваторе - Восстание короля
— Разве ты звал его, чтобы лучше присматривать за ним?
Дзирт несколько ударов сердца обдумывал слова, и более всего осуждающий тон дворфа, а затем ответил:
— Я звал его с нами, потому что он — друг.
— Друг, мать которого убила моя девочка, — парировал дворф. — И тот, кто знает это!
— Так мы должны оглядываться через плечо? — спросил Вульфгар.
— Нет! — отрезал Дзирт громко, без колебаний и со всей уверенностью. И остальные четверо откинулись назад от неожиданной вспышки.
— Нет, — более мягко повторил дроу. Он помолчал, обдумывая свою реакцию, и вспомнил то время, которое он провел с Эффроном и другими, и в объятиях Далии. Между всеми ними были сложные отношения — разве он не встретился в первый раз с Амброй и Афафренфером, когда они пытались поймать или даже убить его и Далию? В жестоком и кровавом сражении, в котором Дзирт убил любимого друга монаха Афафренфера — Парбида?
Но Афафренфер простил его.
Да, в этом была вся суть его прежних компаньонов, Дзирт понял это сейчас. Они жили на краю бедствия и на краю морали, но все, включая Энтрери, всегда брали на себя ответственность за свои поступки. Так Афафренфер, в конечном счете, признал, что убийство Парбида было только самозащитой, в драке которую начали Парбид, Афафренфер, и другие наёмники Кавус Дун. Афафренфер пережил свой гнев и принял Дзирта как компаньона, которому можно доверять.
Дзирт был уверен, что же самое будет и с Эффроном. Молодой тифлинг, который знал так много боли, сумел сохранить чувство справедливости. Он не мог присоединиться к ним сейчас, потому что рана была свежей, и, несомненно, каждый раз, когда он смотрел бы в честное лицо Кэтти-бри, он вспоминал бы о своей погибшей матери.
Возможно, всё будет иначе в другой день на другой дороге, когда раны затянутся.
— Вы встретили четырёх из моих компаньонов, — сказал Дзирт. — Позвольте мне рассказать вам о них, и о Далии.
— Я видела её, — напомнила ему Кэтти-бри.
— И я, — сказал Вульфгар, — когда ваша группа весёлых убийц проходила через стойбище моего народа как раз перед весенним равноденствием.
— Да, и я знал эту сумасшедшую эльфийскую девицу ещё раньше, или ты забыл это? — проворчал Бренор.
— Тогда позвольте мне рассказать вам больше, — с улыбкой ответил Дзирт.
— Я знаю Артемиса Энтрери лучше, чем ты, — сказал Реджис. — И не хочу слышать о нём больше.
Но Дзирт покачал головой.
— Ты знал, человека, которым Артемис Энтрери однажды был, — объяснил он, и Реджис закатил глаза, а Кэтти-бри, которая была когда-то захвачена убийцей, посмотрела с сомнением.
— Этот самый город, Порт Лласт, существует сегодня из-за усилий тех компаньонов, сражающихся рядом со мной. Вместе мы прогнали от берега морских дьяволов, и вместе мы укрепили сердца и руки города. Назовите имя любого из моих бывших компаньонов в Порту Лласт, и вы услышите возгласы благодарности в ответ.
— Даже после того, как дроу явились за ними и разрушили большую часть города? — спросила Кэтти-бри.
— Да, — настаивал Дзирт. — Мы преуспели здесь, и мы сделали много хорошего. Даже Энтрери, и даже не за награду, — Дзирт улыбался; он не мог ничего с собой поделать, и кивал, когда говорил.
— Может быть, тебе стоит пойти и собрать их всех, а эльф? — спросил Бренор. — Кажется, что мы тебе больше не нужны.
— Я вполне доволен своей нынешней компанией, — уверил его Дзирт.
— Тогда иди и верни тощего, кривого мальчика, а мы пошлем Пузана за дворфой и монахом, и все вместе мы отправимся искать Энтрери. С этими четверыми на нашей стороне, как ты уверяешь, мы мигом очистим от собак Обальда все Серебряные Пределы.
— Они были сильны, я не буду отрицать это, — ответил на резкий сарказм Дзирт.
— Ба! — фыркнул Бренор, вскинул руку и замахал, призывая разносчика. Когда он не смог привлечь внимание человека, он поднял свой щит, протянул за него руку и достал волшебную кружку пенного пива.
Кэтти-бри засмеялась, а Вульфгар поднялся, обещая пойти и принести другие напитки.
— Так мы можем поднять кружки за твоих старых компаньонов, — хитро подмигнул он дроу, и напряженность, что немножко возникла, в основном разрушилась.
Дзирт всё-таки посмотрел на Реджиса, и увидел, что хафлинг тяжело уставился на него. Но потом понял, что — нет, не на него. Реджис смотрел мимо него и мимо всех, потерявшись в своих собственных мыслях.
И действительно, история Дзирта сильно задела хафлинга, Реджис тоже знал сильных спутников, а до этого, знал гораздо больше.
Реджис почти желал, чтобы они послали его за Амброй и Афафренфером, как пошутил Бренор. Что могло бы произойти, если бы он снова поехал по Торговому Пути и оказался около Дорегардо и Ухмыляющихся Пони?
Что могло бы произойти, если бы он поехал в Кормир и к Морю Упавших Звёзд?
Перенесясь мыслью через те воды, Реджис увидел дом Тополино, и в своём сердце, он снова увидел Донолу. Непреднамеренная улыбка озарила его пухленькое лицо, подняв края его стильных усов, когда он подумал об их спарринге, который толкнул их в объятия друг друга и уронил на пол в страсти.
— Реджис? — услышал он издалека и, сфокусировав взгляд, увидел Дзирта и Кэтти-бри, смотрящих на него с любопытством.
Реджис ответил на это задумчивой улыбкой и сказал Дзирту:
— Если ты доверяешь им, чтобы поехать с нами, тогда я тоже. Даже колдуну.
И затем хафлинг встал, приподняв модный берет, откланялся и вышел из «Приюта камнереза» на улицу Порта Лласт. К этому времени солнце уже опустилось за горизонт, и виднелись звёзды, а на востоке восходила яркая луна.
Реджис спрашивал себя, смотрит ли сейчас Донола Тополино на эту луну? Она помнит? Она чувствует его руки вокруг неё, как он, несомненно, чувствует её?
— Мы будем наблюдать восход луны вместе снова, моя любовь, — поклялся хафлинг, и направился обратно к пещере, которая служила гостиницей.
Но остановился задолго до того, как вернулся в «Приют камнереза»
— Не сегодня вечером, — прошептал он и отвернулся. Он решил, что эта ночь была не для Компаньонов Халла. Эта ночь была и не для Реджиса, а для Паука, юноши, которым он был в Агларонде.
Паук Паррафин взобрался на ближайшую крышу — по совпадению, ту же самую, на которую поднялся Артемис Энтрери, сражаясь с дроу в Порту Лласт — и сев на край, поболтал ногами в прохладном океанском воздухе.
Он не знал, что спрятанный под карнизом в пределах его досягаемости лежал совершенно особый, украшенный драгоценными камнями кинжал, оружие убийцы, которое могло украсть саму жизненную силу у жертвы.
Кинжал, который Реджису был слишком хорошо знаком по его предыдущей жизни, поскольку в руках Артемиса Энтрери он когда-то отсёк его палец…
