Анджей Ясинский - Толлеус, искусник из Кордоса
Беда пришла откуда не ждали: когда шестиног уже спускался, направляясь к призывно распахнутым воротам, он сорвался. Самое обидное, что не было ни больших неровностей, ни преград. Просто кто-то когда-то залатал старую стену не камнями и крепким раствором, а замазал обычной глиной. Корни послушно зарылись в нее, но веса голема заплатка не выдержала, и он, кувыркаясь, полетел вниз, зажав в лапах куски стены.
Крик старика захлебнулся у него внутри – горло испуганно сжалось и не выпустило наружу ни звука. Инстинктивно Толлеус растопырил руки в слепой надежде удержаться, зацепиться за что-нибудь. На удачу, руки голема были наготове и со свистом потянулись в разные стороны. Силы искусник не пожалел, так что захваты попросту воткнулись в камни по сторонам каньона, а сам Паук, по-прежнему перебирая лапами, закачался шагах в трех от земли. Манокристалл от такой выходки тут же почернел, и мана бодрым ручейком побежала из ауры големщика. Это тут же вернуло старика к реальности, иначе бы он, возможно, еще долго сидел, вытаращив глаза и разинув в немом крике рот. Возможно, такой отток вывел бы его даже из комы, слишком уж организм был нацелен на сохранение этого ресурса.
Не теряя ни секунды, искусник подтянулся на «руках» и тут же перехватился одной за ближайший островок – точь-в-точь как стояло в планах, когда липучек на лапах Паука еще не было. Островок попытался скрыться в стене, но голем уже снова утвердился на вертикальной поверхности и побрел к финишу. Руки Толлеуса жили словно сами по себе, четко контролируя каждый шаг шестинога. Остальное же тело находилось в каком-то ступоре – до самых ворот старик ни разу не моргнул и даже не закрыл рот.
Трибуна встретила окончание его выступления гробовым молчанием, вперед вышел Маркус и рукой поманил старика к себе. Только тут искусник судорожно вздохнул, возвращаясь к жизни, и снял защитную сферу. Посол молча помог ему выбраться из бадьи.
– Я дошел? – все еще не веря, спросил големщик.
Профессор слегка качнул головой.
– Ты коснулся противоположной стены, где тропинка для людей, – с грустью ответил он. – Я почти поверил, что у тебя получится. Впрочем, главное, с тобой все в порядке. Пойдем скорее, я дам тебе кое-что для восстановления сил, потому что в комитете не дураки и отдохнуть тебе не дадут.
Глава 21
Оболиус. Голем и черепаха
Ученик искусника вытянул шею в небо, вперив немигающий взгляд в гигантскую иллюзию. К сожалению, видно не очень хорошо – со всех сторон нависали чужие плечи, сужая обзор. А что поделать, раз место стоячее, а росточка не хватает? И все же Оболиус оказался там, где не бывал ни один из его знакомых. Когда вернется домой, он станет местной знаменитостью. А как же иначе? Настоящих големов видел – вон они. Чародеи и того ближе, одного можно хоть сейчас за кафтан подергать. И за все надо сказать спасибо (подумать только!) кордосцу! Вон он, кстати говоря, как раз готовится к выступлению, то есть хвастается удалью своего Паука.
Действительно, есть на что посмотреть: на площадке перед воротами словно из воздуха появилась огромная зубастая пасть, которая сомкнулась вокруг голема, собираясь размолоть его тщедушное тельце и выплюнуть покореженные железяки. Но нет, не по зубам оказался орешек! Зубы крошатся и ломаются, а шестиног стоит как стоял, невредимый. Чудовищный рот исчезает, бессильный против искусной защиты. Оболиус все это уже неоднократно видел в мастерской во время тренировок. Зубастая морда не настоящая – обычная иллюзия, в них искусники знают толк. Но смотрится зрелищно, и даже очень. Для первого выступления тоже была заготовлена иллюзия – парень видел, как хозяин отрабатывает какой-то танец, но с ней, видимо, что-то оказалось не так, потому что перед Змеей дед показал совсем другое – реальный трюк.
Сказать по правде, помощник, несмотря на всю нелюбовь к кордосцам, поставил на своего учителя несколько монет, у него же и украденных. Конечно же правильнее ставить на фаворитов Турнира, и на них Оболиус тоже не поскупился. Однако выигрыш там получился совсем небольшой – их результаты оказались вполне предсказуемы. На старика парень поставил просто по-свойски – тот был единственным знакомым ему здесь человеком. После первого заезда это неожиданно принесло весьма солидный доход: Толлеус преодолел все препятствия, хоть и не смог финишировать. Теперь же рыжий пройдоха уставился вверх уже не просто так, а с корыстным интересом.
Путь Черепахи имел совершенно иную конфигурацию, нежели первый маршрут. Там искусник поразил всех, лихо пробежав прямо по стене от старта до самого финиша. Однако здесь подобное повторить вряд ли удастся. Во-первых, стены есть далеко не везде, во-вторых, многие ловушки обойти поверху попросту не получится. Так что искуснику придется соревноваться по-честному.
Мелко задрожал гигантский гонг от удара колотушкой, и ворота с пронзительным скрежетом начали открываться. Во время одного из предыдущих выступлений их малость помяли. Бригада рабочих наспех поправила, но полностью устранить дефект не удалось, так что теперь створки ходили со скрипом и неодинаково. На иллюзии крупным планом возникло сосредоточенное лицо Толлеуса. Оболиус по сети морщин тут же определил, что старик оправился от потрясения, вызванного прежним выступлением: тогда выражение у него было совсем-совсем испуганное. А вот поди же ты: снова спокоен и готов удивить всех!
Железный Паук в один миг домчался до огромных молотов, что утюжили дорогу, и затормозил. Кордосец явно никуда не торопился и не собирался лезть на рожон: он продвигался вперед медленно и осторожно, выжидая по несколько ударов, подгадывая момент, чтобы пройти каждый из опасных участков. В итоге он легко и изящно миновал батарею крушителей, потеряв на них три минуты.
Про чудовищных тварей, хватающих и утаскивающих на дно даже огромных каменных големов, Оболиус никогда не слышал, однако он уже не раз за сегодня имел возможность наблюдать за действиями одной такой. Едва ли не половина участников закончила свое выступление именно на этом препятствии, а до финиша дошли всего двое. Наверное, трасса в этом году особенно трудная, а может, на Черепахе всегда так – парень не знал. Как бы то ни было, пожалуй, в бассейне под водой уже скопились целые груды камней от павших големов.
Старик, похоже, не собирался форсировать бассейн вплавь: он повел Паука по отвесному краю котловины, не погружаясь в глубину. Шестиног почти полностью был снаружи – воды лишь слегка касался один его бок.
